Танец с саблями - Никита Филатов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не пьете, так хоть закусите с нами, – предложил прапорщик.
– Ну, это – с удовольствием, – Виноградов немыслимо изогнувшись дотянулся через могучие плечи коллег до стола и перетащил поближе газетный кулек. Выбрав самый увестистый и симпатичный ломоть буженины, он приготовился было передать закуску обратно, как вдруг наткнулся взглядом на фотографию:
– Во, блин… Ни хрена себе! – сначала Владимир Александрович даже подумал, что обознался.
– Чего там такое? Тараканы?
– Мужики, разбирайте-ка закуску скоренько. Мне эта газета нужна.
– Товарищ майор, гальюн наверху, сразу направо! – прокомментировал невидимый сотрапезник. Но шутку не поддержали – что-то в тоне и выражении лица Виноградова подсказывало: лучше этого не делать.
Прапорщик быстро пересыпал остатки буженины на свободный обрывок другой газеты, а то, что заинтересовало Владимира Александровича, вернул:
– Пожалуйста.
– Так, у кого по второй не налито? – переключил на себя внимание находчивый оперативник из Морского отдела. Застолье продолжилось, а майор перебрался поближе к выходу, прямо на крутые ступеньки трапа. Не понадобилось даже покидать каюту – и здесь, под лампочкой, вполне можно было разобрать типографский шрифт.
Очаровательная Габриэла… Ошибиться Виноградов не мог – качественный, цветной снимок в три четверти, крупный план. Та же улыбка, та же копна темно-русых волос – только вместо купальника или полупрозрачной блузки – строгий костюм со значком-эмблемой на лацкане.
Подпись под фотографией лаконично сообщала:
«Синьора Габриэла Лукарелли, новый постоянный представитель штаб-квартиры Интерпола в Москве.»
Заголовок статьи, как обычно в современной российской журналистике, ни о чем, кроме дурного вкуса авторов не говорил. А вот из текста майор с удивлением узнал много нового.
Интервью, которому редакция отвела почти целую газетную полосу, начиналось с ответа на вопрос о послужном списке. После чего дотошный корреспондент поинтересовался отношением собеседницы к делению профессий на «женские» и «мужские» – и получил по этому поводу столь же исчерпывающую информацию.
Затем госпожа Лукарелли с теплотой отозвалась о высоком профессионализме российских коллег, с которыми ей пришлось сотрудничать в различных уголках планеты. В качестве одного из примеров приводилась «совместная операция по розыску и задержанию опасного международного террориста Василия Френкеля в Испании минувшим летом».
Представительница Интерпола почти слово в слово повторила то, что не так давно Виноградов слышал в Прибалтике от господина Боота, её шефа: и о первоочередных задачах мирового полицейского сообщества, и о растущей повсюду опасности экономического экстремизма…
«Корыстное, преступное, проникновение в компьютерные сети подчас куда опаснее взорванного террористами нефтехранилища. А злонамеренная дестабилизация валютного рынка может повлечь за собой такие последствия, по сравнению с которыми даже самый массовый захват заложников покажется детской забавой, – предупреждала читателей госпожа Лукарелли. – Мы должны быть во всеоружии.»
В конце интервью сообщалось, что собеседница разведена, увлекается восточными единоборствами и живописью эпохи позднего Возрождения, отлично стреляет из всех видов оружия, любит спагетти, а из напитков предпочитает кубинский ром с колой.
– Это точно, – припомнил Владимир Александрович лихие попойки на терассе «Каса Пачин». – Это она любит…
– Кто? – на всякий случай обернулся от набирающего силу застолья оперативник. Вряд ли он мог допустить, что Виноградов разговаривает сам с собой.
– Да нет, я так, – майор отмахнулся и сложил газету пополам. Потом опять развернул, посмотрел на засаленный снимок. На всякий случай запомнил дату в верхнем углу страницы и с наслаждением скомкал бумагу:
– Ну, козел… Мальчишка!
– Мужики, заканчиваем! Скоро Питер, – посмотрел на часы спохватившийся сыщик.
Действительно, катер уже подходил к пассажирскому терминалу…
Разумеется, из начальства никого на месте не оказалось. Так что, оценить помятый, но образцово-трезвый вид возвратившегося из ответственной «командировки» майора было некому. Разоружившись, Владимир Александрович положил на стол перед дежурным по Управлению короткий рапорт:
– Вот, передай моему шефу… Задержанных нет, замечаний по личному составу тоже. Спецсредства не применялись.
Офицер мельком глянул на стандартный текст и переложил его в одну из многочисленных папок. Уточнил равнодушно:
– Дожидаться не будешь?
– Еще чего!
– Правильно. Домой?
– Да, отоспаться надо. Спокойного дежурства!
– Пока! Будь здоров…
Виноградов поднялся к себе в кабинет, с наслаждением переоделся в штатское и потрогал появившуюся за сутки на подбородке щетину:
– Да, видок не ахти.
Несвежее белье прилипало к телу, руки пахли костром и копченой бараниной. Мучила изжога…
Дома первым делом – в душ!
Попрощавшись на выходе с молоденьким постовым, Владимир Александрович почти выбежал на Захарьевскую и с ни на что не похожим чувством хорошо исполненного долга направился к своей верной четырехколесной подружке, творению Волжского автозавода.
Красная «пятерка» стояла там же, где майор оставил её позавчера, чуть ли не в квартале от подьезда пресс-службы. Ближе припарковаться не было никакой возможности – да и то, считай, повезло! Служебные машины и заметно превосходящие их числом личные автомобили сотрудников Главка, монолитной шеренгой выстроились вдоль проезжей части, то и дело в отчаянии заползая на тротуар и перекрывая все, что только можно перекрыть.
Картина запруженных индивидуальным транспортом улиц перед «казенными домами» опровергала досужие домыслы нытиков и скандалистов о снижении жизненного уровня и благосостояния стражей порядка. Не вызывало сомнения, что по количеству лошадиных сил на милицейскую душу сотрудники органов внутренних дел далеко превысили российский среднестатистический показатель. Чтобы лично убедиться в этом вполне достаточно пройтись погожим весенним вечерком мимо доблестного ОМОНа или штаб-квартиры РУОП… Впрочем, и в районах давно уже не лаптем щи хлебают!
Владимир Александрович сунул руку в карман, нащупал брелок дистанционного управления и нажал кнопку. «Пятерка» в ответ радостно всхлипнула и дважды подмигнула фарами: все в порядке! Сигнализацию Виноградову разработал и смонтировал по какому-то хитрому индивидуальному проекту приятель, бывший начальник одного из «технических» подразделений КГБ – бесплатно, в благодарность за оказанную когда-то услугу. Противоугонная система подходила больше для «мерседесов» правительства или бандитских пеленепробиваемых иномарок, поэтому Владимир Александрович опасался, что скорее украдут её саму, чем отечественную машину преклонных годов…
– Ола, русский! Привет.
Прежде чем обернуться на знакомый голос, Виноградов ощупал глазами пространство вокруг. Удивительно, но ни один пистолетный ствол ни в лоб, ни под лопатки не упирался. Не было видно по бокам также здоровяков с наручниками.
– Бонжур, Дэльфин.
– Не против, если я сяду к тебе в машину? – вопрос был задан по-английским, с тем неповторимым акцентом, который ещё при первой встрече на побережье Астурии привлек внимание майора.
– Ну, если ты даже знаешь, какая из них моя…
– Мерси! – девушка метнула по сторонам короткие взгляды и не заметив ничего подозрительного устроилась на переднем сидении.
Она очень неплохо выглядела. И одета по ситуации: джинсы, курточка, высокие шнурованные ботинки. Очки и кожаный рюкзачок делали её неотличимой от сотен и тысяч питерских студенток среднего достатка.
– Куда едем?
– Это не имеет значения.
Владимир Александрович скорее был удивлен, чем напуган. Ясно, что если бы девушке поручили его ликвидировать или похитить, события развивались несколько иным образом.
– Ну, тогда для начала попробуем сдать назад…
Двигатель прогрелся достаточно быстро и после ряда хитроумных маневров Виноградову удалось-таки вырулить на Литейный проспект.
– Странно, – первой прервала молчание пассажирка. – Мне казалось, что вы будете удивлены несколько больше!
Судя по всему, она явно ожидала от Владимира Александровича совершенно иной реакции на свое появление. И теперь напряженно прикидывала, какой информацией может располагать собеседник.
– Я просто так рад, что не могу найти слов.
Фраза прозвучала настолько неискренне, что пассажирка даже поморщилась:
– Тогда, в номере, словарного запаса вам вполне хватало! Помните Хихон? Вы вернулись, а я ждала…
– Помню, – пожал плечами Владимир Александрович:
– Я также не забыл, насколько вреден для желудка острый астурийский сыр.
– О, русский! Если бы я знала, что вы обидитесь… – девица изобразила виноватую улыбку:
