Неукротимое сердце - Бренда Джойс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дати молчала.
— Я буду очень недоволен, если ты ослушаешься, — добавил Джек.
Помедлив в нерешительности, он взглянул на Кэндис, которая поспешно отвела глаза. Все равно она узнает, так уж лучше от него.
— Кэндис, когда мужчина обеспечивает женщину и берет ее в свой вигвам, она считается его женой.
Потрясенная, Кэндис уставилась на него.
— Дати, оставь нас.
Индианка, бросив ненавидящий взгляд на Кэндис, удалилась. Джек мрачно смотрел ей вслед. Похоже, его план не сработает.
— Ах ты, сукин сын, — прошипела Кэндис. — Эта шлюха — тоже твоя жена? Ты к этому клонишь?
— Я не люблю ее, но обязан позаботиться о своем ребенке.
— Оставь меня, — сказала Кэндис. — Я хочу побыть одна. — Как он мог так обойтись с ней? Как? Разве Джек не понимает, что разбил ей сердце? Она не может больше этого выносить.
— Кэндис! — Джек взял ее за плечи. — Я найду Дати другого мужа, когда родится ребенок. Клянусь. Прошу тебя, потерпи. Хотя бы немного.
Что на это ответить? Она стряхнула его руки и вошла в вигвам. Там была Дати, сооружавшая постель из шкур.
— Убирайся, — уронила Кэндис.
— Нечего здесь командовать, — огрызнулась индианка, сверкнув глазами.
— Убирайся, пока я не пристукнула тебя! — заорала Кэндис, давая выход отчаянию и гневу.
Джек откинул полотняный лоскут, прикрывавший вход.
— Ладно, Дати. Оставь Кэндис одну. Ненадолго. — Он вытащил индианку наружу и вытер вспотевший лоб.
— Я не хочу спать с ней в одном вигваме, — заявила Дати.
Джек был сыт по горло.
— Отлично! — бросил он. — Можешь спать хоть в лесу.
Сердито опустившись на землю, Дати схватила корзину со стеблями юкки и побегами камыша и начала сортировать их.
— Держи, — сказал, посмеиваясь, появившийся сзади Нахилзи. — Тебе необходимо подкрепиться.
Джек взял из его рук тыквенную бутыль и сделал несколько жадных глотков, сожалея, что напиток недостаточно крепок.
— Иисусе! — воскликнул он, утирая рот.
— Забудь о белом боге. В таком деле лучше обратиться к нашим богам, — ухмыльнулся Нахилзи. — Может, у шамана найдется подходящее заклинание, чтобы усмирить твоих жен.
— Сомневаюсь, — вздохнул Джек. — Эй, дружище. — Он посмотрел на Нахилзи. Тот переступил тридцатилетний рубеж, но так и не женился. — Как насчет того, чтобы обзавестись женой?
Ухмылка Нахилзи стала шире.
— Я не прочь, чтобы Дочь Солнца согревала мою постель.
Сверкнув глазами, Джек покосился на Дати. Занятая своим делом, она ничего не слышала.
— Я имею в виду Дати. Она послушна и всегда готова доставить мужу удовольствие. На нее приятно смотреть. Да и в постели хороша. — Он ободряюще улыбнулся.
Но Нахилзи расхохотался и ушел.
Глава 70
Кэндис знала, что все еще любит Джека.
Как и то, что он недостоин ее любви.
Перестав наконец плакать, Кэндис лежала на третьей постели, уткнувшись лицом в мех. Она не понимала, как ее сердце может быть настолько глупым. Хуже того, даже мозг пытался предать ее, коварно нашептывая: «А вдруг Джек говорит правду?»
Все это просто не умещалось в ее голове. Как он мог привезти ее сюда, где свидетельство его неверности — или по крайней мере плодовитости — находится прямо перед ее глазами? Ни одна женщина не потерпит такого. Не говоря уже о том, что Джек воюет против ее соотечественников. Он ее враг — и отец ее ребенка. Кэндис не представляла себе, что делать.
«Избавиться от Дати», — мстительно подумала она.
Джек сказал, что когда Дати родит, он выдаст ее замуж. Можно ли ему верить? Но в любом случае это не решит ее проблем. Она не желает ничего делить с Дати, даже имя Джека. И ей наплевать, что таков обычай апачей. Лучше уж уехать, чем терпеть такое унижение, как присутствие Дати.
Или нет?
Мысль о том, чтобы вернуться домой беременной, по-прежнему страшила Кэндис. Теперь, однако, это казалось предпочтительнее, чем ждать момента, когда она сможет отправиться в Сент-Луис. Собственно, после возвращения Джека Кэндис и думать забыла о Сент-Луисе. Господи, что же ей делать?
А что вообще можно сделать в ее положении?
Сколько бы Кэндис ни ломала голову над этим вопросом, она не в силах была что-либо изменить. Она застряла в этом забытом Богом стойбище, одна во вражеском стане, вынужденная мириться с тем, что соперница находится с ней под одной крышей. Ах, если бы любовь сменилась ненавистью — или хотя бы равнодушием!
Услышав, как откинулся кусок парусины, закрывавший вход, Кэндис подняла голову. В вигвам вошла изможденная худая женщина с короткими, небрежно остриженными волосами. Индианка была явно больна и сразу улеглась, уставившись в потолок отсутствующим взглядом.
Ее лицо было изуродовано царапинами, тянувшимися от висков до челюсти. Такие же шрамы покрывали руки выше локтя. И только заглянув в зеленые глаза женщины, Кэндис сообразила, что это Луси.
— Луси, что с тобой? — Кэндис упала рядом с ней на колени. — Луси? Господи, что случилось?
Луси скользнула по ней взглядом, но ничего не сказала и закрыла глаза.
Кэндис поднялась и вышла из вигвама. Дати сидела у костра и готовила еду. В животе у Кэндис заурчало от аппетитного запаха тушеного мяса, поднимавшегося над котелком. Джек сидел по другую сторону костра, строгая кусок дерева. У его ног стоял кувшин. Он поднял глаза.
— Джек, что с Луси? — спросила Кэндис в ужасе от того, что такая красивая женщина превратилась в ходячий скелет.
Он молча посмотрел на нее.
— Оставь ее в покое, Кэндис. Она скорбит. — Скорбит? Она умирает! Джек, ей нужен врач.
— Никакой врач не поможет Луси.
Сердце Кэндис сжалось от боли. Она подошла к Джеку и опустилась на колени.
— Мы не можем позволить ей умереть.
Джек бросил на жену короткий взгляд и снова принялся строгать палку. Кэндис прикусила губу. Узнав о смерти Шоцки, она ощутила не только печаль из-за гибели прекрасного, полного сил человека, но и сочувствие к горю Джека. Но теперь ей пришло в голову, что Дати, должно быть, утешила его, и Кэндис продолжила более холодно:
— Джек, Луси необходимо есть. И я считаю, что ее нужно показать врачу.
— Луси ничто не поможет. Она умирает. Она хочет умереть.
— Ты не можешь позволить ей уморить себя голодом!
— Я много думал и пришел к выводу, что могу. Так будет лучше. Она встретится с Шоцки, и их души будут бродить по горам вместе — пока он не будет отмщен и не найдет успокоение в ином мире.
Кэндис вытаращила глаза.
— Что за чепуха? Души будут бродить?.. Апачи что — верят в рай?
— Можно сказать и так. Ад — это вечное хождение по земле. А рай — это возможность обрести покой в потусторонней жизни.