Чертовски богат - Джудит Гулд

– Ну разумеется, – невинно улыбнулась Бекки. – Нельзя терять времени. Итак, план такой... – Взяв принца за руку, она повела его по галерее. – Я приглашаю вас на уик-энд в свое загородное поместье. А Зандру и ее друзей Голдсмитов пригласят мои соседи – муж и жена Фейри. Никто ничего не подумает, встреча будет выглядеть совершенно случайной.

– Заговорщица, – сухо обронил Карл Хайнц.

– Единственное, о чем я вас прошу, – доверьтесь мне. Два дня, не больше, и Зандра ваша.

– Откуда такая уверенность?

– Это мое дело, – решительно заявила Бекки. – С вашим обаянием вы уже через месяц пойдете под венец.

– Ну ладно, – вздохнул он, – коль скоро у вас на все готов ответ, растолкуйте мне еще одну вещь.

– Да? – Бекки вопросительно посмотрела на него.

– Что получает от всего этого Зандра?

Бекки остановилась и пристально посмотрела на него.

– Как, неужели не ясно? Она получает вас – одного из самых завидных женихов на свете! Она полноправно входит в знатную и богатую семью. А заодно превращается из простой графини в принцессу. Что еще нужно молодой женщине?

– А может, просто мужчина ее возраста?

– Да бросьте вы! – Бекки ласково потрепала его по щеке. – Неужели вы так плохо ее знаете?

Карл Хайнц промолчал.

– Не надо недооценивать меня, Хайнц, – улыбнулась Бекки. – Я всегда добиваюсь цели.

– Тогда, – после недолгого молчания заговорил Карл Хайнц, – все, что мне говорили о вас – и что я сам думал, – правда. Вы самая решительная женщина в Нью-Йорке.

– Ну ладно. – Бекки щелкнула пальцами, как бы подводя итог разговору. – Пора обедать. Вы не против перекусить у «Мортимера»?

И, взяв Карла Хайнца под руку, она повела его к выходу.

Глава 27

– Эй, Кензи, – окликнул ее из коридора Арнольд Ли, – тут к тебе пришли.

Кензи разговаривала по междугородному.

– Если это Чарли, скажи, пусть подождет! – Кензи даже не обернулась, просто прикрыла мембрану. – Знаешь, сколько времени я убила на то, чтобы дозвониться до этого городишки в Венгрии?

И она вернулась к разговору, уверенно, так, будто и не было никакого перерыва, продолжив прерванную посредине фразу.

– Большое спасибо, профессор Тиндеманс, за то, что уделили нам время. Я знаю, что вы сейчас нездоровы, так что ужасно неловко вас беспокоить. О, я так признательна за помощь... Да, да, конечно, с нетерпением буду ждать вашего факса. Да, непременно передам привет мистеру Споттсу при ближайшей же встрече... Вы действительно оказали нам неоценимую помощь, профессор... Надеюсь, лечение пройдет удачно... Еще раз извините за беспокойство...

Кензи повесила трубку, откатилась немного на стуле и торжествующе воздела руки:

– Вот так-то!

– Что это с тобой? – удивленно посмотрела на нее Зандра. – Можно подумать, что твоя команда выиграла мировое первенство.

– Бери выше! – Кензи счастливо вздохнула, закинула руки за голову и рассеянно улыбнулась, устремив взгляд на монблан книг и каталогов, громоздящихся на ее столе. – Ну что за славный, чудесный господин. Такой вежливый. И знаешь что, Зандра?

– Что?

– О Гольбейне можешь забыть.

– Что значит «можешь забыть»? – поразилась Зандра. – Ведь это сейчас наше главное дело.

– Уже нет. Понимаешь, я доверилась своей интуиции и, как выяснилось, не зря. В самую точку попала. Видишь ли, мистер Споттс как-то обмолвился в разговоре со мной, что профессор Тиндеманс знает про Гольбейна все. Естественно, он прав, но больше того: можешь себе представить, профессор занимался нашей картиной еще в 1939 году.

– Потрясающе! Ты молодец, малыш, так много успела, и всего за одно утро.

– Ну что ж, теперь остается ждать факса. Как только получим, сделаем копии для мистера Фейри и юридического отдела, а дальше пусть этим делом занимаются, – Кензи насмешливо ухмыльнулась, – наши великие детективы Чарльз Ферраро и Ханнес Хокарт.

– Эй, Кензи! – Зандра прижала палец к губам. – Тебя ждут, забыла?

Кензи растерянно заморгала. Кто ждет? У нее это действительно совершенно вылетело из головы. Внезапно она хлопнула себя рукой по лбу. Ну конечно. Чарли собственной персоной. А что, если он все слышал? Тогда этот ублюдок может...

Она круто повернулась на стуле.

Это был не Чарли. Внутри у нее все так и застыло.

Это был Ханнес Хокарт.

Кензи медленно оглядела его с ног до головы. Шикарно выглядит. Коричневые туфли. Шерстяные брюки, подчеркивающие узкую талию и стройные бедра. Двубортный пиджак под цвет всему остальному. Нет, это вам не какая-нибудь униформа. И не дешевка из магазина готового платья. Уж взгляд-то у Кензи наметан, костюм от Армани она отличит сразу.

У Кензи глухо забилось сердце. О Господи, и как же она могла забыть? Красавец, право, настоящий викинг, глаз не оторвешь.

А она и не отрывала.

Впрочем, и он от нее тоже.

Время остановилось. Они переместились в мир, где существуют только двое.

Почуяв, что что-то носится в воздухе, Зандра насторожилась. Да и Арнольд проявлял явный интерес к происходящему. Он широко улыбнулся и одобрительно поднял большой палец.

Но сигнал остался не принятым. Кензи с Ханнесом не замечали публики. Им было достаточно друг друга.

– Доброе утро, Кензи, – прервал наконец молчание Ханнес.

– Ганс! – с трудом вымолвила она в ответ.

– Давно не виделись.

– Давно, – эхом откликнулась Кензи, по-прежнему не сводя с него взгляда.

«Для точности, три месяца, – подумала она. – Вот сколько времени прошло с тех пор, как я предложила ему прогуляться под дождем. О Господи, мне явно надо показаться врачу. Надо быть полной идиоткой, чтобы оттолкнуть такого парня».

– Ничего, что я зашел без звонка? – Ханнес улыбнулся так, что у нее подогнулись колени.

– Ну что ты... конечно... Так что привело тебя в мою берлогу? – забормотала Кензи и тут же себя выругала. «Соберись, ты ведь не школьница!»

Ханнес подошел ближе.

– Как тебе сказать? Причин несколько. Во-первых, дело.

Он наклонился над ее столом и скрестил руки на груди.

Кензи незаметно вытерла разом вспотевшие ладони и попыталась принять деловой вид.

– Ну что ж, – откашлялась она, – в таком случае, может, для начала о деле?

– Как тебе будет угодно, – кивнул он. – О деле так о деле. Вполне разумный подход. А ведь мы с тобой люди здравомыслящие, не так ли?

Кензи промолчала. Похоже, она просто боялась заговорить.

Ханнес улыбался.

Постороннему эта улыбка показалась бы всего лишь данью вежливости, как принято в Старом Свете. Но для той, кому она предназначалась, все выглядело иначе.

И еще одно бросилось в глаза Кензи, в каком бы замешательстве она ни пребывала. У него разные зрачки, правый скорее отдает голубизной, левый – зеленью. И это удивительное различие помимо всего прочего – а ну-ка, немедленно возьми себя в руки! – еще и возбуждает.