Бенвенуто Челлини - Нина Соротокина

Бенвенуто смертельно обиделся. Здесь в Париже ему не нужен был посредник, он хотел общаться с королем напрямую, теперь сам Франциск I был его благодетелем. Приплюсовав сюда и феррарские обиды, Бенвенуто ответил кардиналу решительно и твердо:

— Вы оставили меня в Ферраре, обещая не звать из Италии до тех пор, пока я вполне не буду знать своего положения при его величестве короле. Вы не уведомили в письме о моем положении здесь, а велели гнать на почтовых. Да если бы я знал, что речь пойдет о 300 скудо, я бы вообще сюда не приехал. Но я за все благодарю Бога и ваше преосвященство также, потому что Бог употребил вас как орудие для освобождения меня из темницы.

Понятно, что кардинал рассердился:

— Ступай куда хочешь, насильно никому нельзя сделать добра.

Лучше всего суть этой истории передают слова красивого и умного писателя Луиджи Аламанни: «Король никогда не найдет ему (Бенвенуто) равного, а наш кардинал хочет торговать им, как вязанкой дров».

Бенвенуто пришел к своим подмастерьям и сказал, что завтра утром они уезжают из Франции, он даст им денег на обратную дорогу, а сам поедет отдельно «по одному важному делу, которое давно хотел совершить». Подмастерья подняли вой и плач, но Бенвенуто был неумолим. Он никому ничего не хотел объяснять. Он решил ехать на святую землю к Гробу Господню и создать «Христа величиной в три локтя», больше ни о чем думать он не мог и не хотел. В дорогу взял деньги и пару рубах, все остальное бросил на произвол судьбы.

Сказано — сделано. Бенвенуто скакал во всю прыть через лес, когда его нагнал посыльный короля вместе с Асканио.

— От имени короля приказываю ехать назад. Король требует вас к себе, — прокричал посыльный и, видя, что Бенвенуто артачится, добавил: — В противном случае я позову народ, и мы повезем вас как узника.

При слове «узник» Бенвенуто тут же подчинился приказанию, только французской тюрьмы ему не хватало. Прежде чем предстать перед королем, он встретился с кардиналом.

«— Наш христианнейший король сам от себя назначил вам такое же жалованье, какое его величество давал Леонардо да Винчи, живописцу, то есть 700 скудо в год; и, кроме того, оплачивает вам все работы, которые вы ему сделаете; и еще ради вашего приезда дает вам 500 золотых скудо, каковые он желает, чтобы были вам выплачены прежде, нежели вы уедете отсюда».

Для Франциска I Бенвенуто Челлини и Леонардо да Винчи были людьми одного порядка. Посмертная слава да Винчи несоизмерима с его славой при жизни. Он был велик, безусловно, но он не был «единственным». Леонардо много начал, но мало что довел до конца. Он был истинным человеком Возрождения, все виды его деятельности идут под грифом «гениально», но для Лодовико Моро он был живописцем, для Чезаре Борджиа — мастером оружия и ведения боя, для кого-то он был механиком, для другого безумцем, решившим лететь, а великий знаток искусств Лоренцо Великолепный больше всего ценил в Леонардо музыканта. Слава Бенвенуто долетела до ушей французского короля, и он приравнял его к «величайшему всех времен и народов». Удивительно другое, что и сам Бенвенуто принял жалованье Леонардо как должное.

На приеме Бенвенуто рассыпался в благодарностях. Король заказал ему двенадцать серебряных светильников, то есть подсвечников, которые стояли бы вокруг его стола. Светильники должны быть его роста, то есть около двух метров, и изображать шесть богов и шесть богинь. Бенвенуто выплатили 500 скудо, и он тут же отбыл в Париж.

Кардинал предоставил ему для проживания свой дом, Бенвенуто принял это как должное. Работу он начал с того, что быстро сделал четыре модельки высотой где-то по 20 сантиметров: Юпитер, Юнона, Аполлон и Вулкан. Когда король прибыл в Париж, он одобрил модельки. Видя полное расположение к нему короля, Бенвенуто сообщил, что присмотрел себе жилье, «каковое мне кажется весьма подходящим, чтобы делать там такие работы, и сказанное место — его величество собственное, называемое маленький Нель».

Интересно, каким представлялся Бенвенуто Париж того времени. Читали «Собор Парижской Богоматери»? Описанное там действо происходило в 1482 году, то есть задолго пять лет до того, как Челлини впервые прошелся по парижским улицам. В романе Гюго собор и город — главные действующие лица, вряд ли за сорок с лишком лет там произошли серьезные изменения. Вот как описывает Гюго столицу Франции: «Еще в XV веке Париж был разделен на три совершенно отдельных, отличающихся друг от друга города; каждый из этих городов имел «свою физиономию», свою специальность, свои нравы, свои обычаи, свои привилегии, свою историю: то были Старый город, Квартал университетов и Новый город. Самый древний, самый меньший между ними был Старый город; он был расположен на острове и был окружен двумя другими городами, как старушка двумя прекрасными рослыми дочерьми. Университетский квартал занимал левый берег реки Сены от здания Ла Турнель и до башни Нель… Стена этого города врезывалась довольно глубоко в поля… Новый город занимал наибольшее пространство, был расположен на правом берегу Сены. Его набережная прерывалась в нескольких местах, шла вдоль берега реки Сены от башни Бельи и до башни Буа… Город еще глубже врезался в поля, чем университетский квартал. В Старом городе преобладали церкви, в Новом городе — дворцы, в Университетском квартале учебные заведения. Остров, т. е. Старый город, находился в ведении епископа, правый берег в ведении старшины купеческого сословия; левый берег — в ведении ректора; надо всем же был главным парижский прево, королевский, а не муниципальный чиновник». Лувр находился в Новом городе, маленький Нель, в котором разместился Бенвенуто, в Университетском квартале. Старинная Нельская башня, о которой трагически писали романисты, тоже входила в усадьбу замка Нель.

Русские обожают Париж: ах, Большие бульвары, ах, Елисейские Поля и прочее, прочее! Я тоже люблю Париж, но не могу простить парижанам, что они уничтожили свой средневековый город. Ну ладно, срыли башни и городские крепостные стены, но замок Тампль чем им помешал, сейчас там сквер, без него им не обойтись. У нас на месте Казанского собора, что на Красной площади, тоже был сквер с туалетом. В XIX веке барон Осман прошелся по городу, как наш сибирский цирюльник по тайге. Но это исключительно мое личное мнение, я люблю старые и очень старые постройки. Судя по Италии и Риму, итальянцы их тоже любят.

Вернемся в XVI век. Итак, Бенвенуто выбрал Нель. Прямо скажем, губа не дура. Название замка произошло от имени первого владельца — господина Неля из Пикардии. Потом дом, вернее сказать, замок купил король Филипп Красивый (тот самый, что расправился с тамплиерами), и маленький Нель стал частным владением королей. Сейчас он принадлежал прево Парижа Жану д'Эстувилю. Замок не был подарком короля, видимо, его дали прево во временное пользование, и сейчас он пустовал. Король тут же согласился предоставить замок Бенвенуто, мы можем только предполагать, что по этому поводу думал сам прево.