Моряки Зелёного Моря - Deuscreator

Она боялась, что спокойствие станет бесконечной рутиной, и её потом позорно убьют в первые секунды боя, зарядив по машине ракетным снарядом или, ещё хуже, зарежут, пока она будет в туалете, на середине пути. Умереть скучающей, со спущенными штанами, да ещё и не поняв своей смерти, ей казалось самым позорным способом отправиться в межмирье.

Удовольствием сегодняшнего вечера стала Сова; радиошаманка, поправившись, тусила с Голди и слушала одну историю за другой. Старая наёмница ей рассказывала обо всём, что попадало на язык; о том, как и в неё стреляли и где она была. О том, как торжествовала, стоя на вершине, и как плевалась, поднимаясь из грязи. А Сова крутила острыми когтями своих перчаток винтики в ручном радиоприёмнике. Перекладывала среди проводков маленькие листочки бумаги с завёрнутыми в них волосами и надёжно закрывала. Потом сидела и слушала эфир, неотрывно глядя на Голди. Иногда “угукала”, не то для Голди, не то своим друзьям по другую сторону.

А что Голди-то? Ей это нравилось. Сова не просила её прекратить, а о большем полуэльфийка и не просила.

Обычно её слушал Кобра, но он очень явно показывал, что ему было скучно. Смотрел в окно, подперев чешуйчатую щёку рукой, да поглаживал свою огромную сороконожку с песчаным панцирем и тёмно-бардовыми лапками. Сейчас, после того как Сова своей магией затянула ему рану на лице, он ушёл в корму Исследователя, на стрелковую позицию, и наблюдал за обстановкой оттуда.

Из радио играла спокойная музыка; Сова сама её нашла, сказала, что этими нотами выложена дорога. Что мёртвые напевают их, указывая путь; по-другому именно эти мертвецы общаться не умеют, вот и говорят как могут, предостерегают от опасностей.

Голди сначала умилялась такому бреду от девчушки и подыгрывала, совершая повороты когда та просила, словно в песках действительно что-то притаилось, но потом ей это надоело и зря; сразу же она напоролась на сокрытую песком выпирающую скалу.

Исследователя сильно тряхнуло; непристёгнутая Голди аж сорвалась со своего места, слегка подскочила и врезалась стальной башкой в бронированное стекло. На секунды потерялась; тупая боль закрыла сознание непроглядным железным листом. В голове запищали стабилизаторы, возвращая мозг в правильное положение.

Она очнулась, лёжа на руле.

Сзади поднималась с полу Сова; перед самым столкновением поняв, что его не избежать, она кинулась назад, пережила столкновение в полёте и грохнулась на живот. Её броня издала скрежет. Ухнула Малина, подлетев, видно тоже почувствовала угрозу заранее и осталась невредимой, благо пространства для манёвра ей хватило, либо удар был недостаточно сильным.

- Ай…, - прошипела Голди.

- Говорила я словами “левее, возьми левее”, чего же ты? - удивлённо спросила Сова. - Неужто недостаточно вовремя произнесла?

Нет. Она сказала достаточно заранее, повернуть можно было раза три.

- Я слова твои слушала-слушала, вот и заслушалась, голос такой красивый…, - пропыхтела наёмница, усаживаясь в водительское кресло и придерживая голову рукой. На лбу проявлялся синяк.

Над головой запищала рация, принимая входящий сигнал. Снаружи блестели фары разворачивающихся или уже затормозивших машин. Со стекла осыпался песок.

- На что мы налетели? - спросила наёмница, попытавшись встать, но ноги подвели. Голди чуть не упала, в последнюю секунду удержалась. После стало лучше.

- На меньший ночи кошмар, готовый источать новых мучений поток…, - пробормотала Сова, аккуратно поглаживая лапки Малины, что сидела у неё на руке.

- Ага, бача, поток мучений будет целый грузовик…, - устало фыркнула Голди, направляясь к шлюзу.

“Сначала нужно оценить повреждения, потом пережить мисс Ворчунью. Надеяться, что отделаемся лёгким испугом, а потом уже дельтовать отсюда”.

Пройдя через шлюз, она оказалась снаружи и на секунду замерла, держась за холодный стальной поручень, оглянула ночную округу. Две луны почти перекрывались летящим песком, ещё давая свой тусклый свет.

Ночной ветер гнал песчинки, свистел в ушах и развевал волосы; он казался сухим и удушающим, но главное, его основная часть гремела вдалеке, становясь всё громче.

Нарастающий гул, что не услышать из кабины. Кобра (и Орден) докладывал о нём некоторое время назад, но если тогда он казался Голди невероятно далёким, то сейчас она знала, что им придётся из него выбираться. Огромные облака плыли по пустыне, пожирая барханы и скалы.

Из машины сопровождения вышел один из орденских. Воин, чья броня почти сливалась с ночью. Чёрные доспехи, покрытые бежевым плащом, шлем с шипастой “короной”, оружие. Считалось, что сама смерть носит чёрное и подступает незаметно; остальные, облачённые в столь тёмные цвета, умирают.

Его лицо было замотано и закрыто водительскими очками; “чёртовски правильное решение со всем этим летающим песком”, - подумалось наёмнице, но что-то её напрягло. Словно в шею дали лёгкий разряд тока, даже усталость ушла.

За первым из машины вылез второй орденский, держа винтовку у живота, но руки у него были наготове и предохранитель снят.

- Нужна помощь? – спросил первый. - Нужно действовать быстро; пара минут, и буря будет здесь. Ничего не будет видно или слышно…

- Вижу! - она захлопнула люк, спрыгнула; пара песчинок неприятно попали в рот, сплюнула и, не став задерживаться, отправилась вперёд, к морде машины.

Орденский ускорил шаг, следуя за ней и ускоряясь. Она повернулась к нему спиной всего на секунду, но опыт не подвёл; она знала что будет, даже не видя его глаз. Она почувствовала это ещё во время его походки.

Она резко пригнулась и сделала круговую подножку; приклад винтовки просвистел прямо над головой, орденский упал, растерявшись, второй вскинул винтовку. У Голди в руке уже был пистолет.

Средь нарастающего гула песчаной бури раздалось два хлопка. Орденский за машиной упал – две струйки крови хлынули из его головы, когда он ей дёрнул. Просто рухнул на песок вместе со всей своей экипировкой.

Глазной имплант уловил колебания за фурой. Голди из сидячего положения, не жалея куртки, упала на спину. Вышедший из-за угла орденский получил свои две пули, под бронепластину на груди и в шею, меж шлемом и бронёй. Упал, выронив дробовик.

Подобно змее наёмница извернулась, направила пистолет назад, но не успела; орденский рукой отбил пистолет, тот повис на обломанном кронштейне, что обычно задвигал и выдвигал его в руку. В руках воина был нож, его длинный клинок с зубцами слегка блеснул в свете лун.

Она схватила предателя за руку, с силой перекинула через себя, грохнув спиной о песок. Нож оказался перед самым её лицом, его лезвие всё ещё пыталось её