Изба и хоромы - Леонид Васильевич Беловинский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утвердительно скажу: нет. В народе тогда было больше нужды. Простонародье северных губерний кормилось почти одним ржаным хлебом и серыми щами, калач почитался редким лакомством, пряник – богатым подарком. В крестьянском быту от своего скотоводства все молочные скопы, лишняя скотинка, барашки, ягнята, яйца, все продавалось по необходимости, а питались горохом, толокном да репой пареной. Наше село не в счет. Промыслы доставляли нам средства не в пример лучше других мест» (83, с. 125).
Именно так. Ржаной хлеб, не всегда даже досыта, а иной раз и добытый нищенством «Христа ради»; квас, серые, из капустного листа щи, а то и зеленые, из щавеля, крапивы и сныти; каша, хорошо, если «черная», ржаная, а то и «зеленая», из недозревшей ржи (с пустых щей животики подводит); толокно, плотный гороховый кисель или жиденькая саламата из заваренной на воде муки. Так по будням питалась основная масса крестьянства, и хорошо, если не одна только тюря из покрошенного в квас, а то и в воду хлеба стояла на столе. А уж если в нее покрошить зеленого лука да огурец, да вяленой рыбы, так это называлось богатая тюря. Недаром поговорка гласила: «Часом с квасом, а порою и с водою». Редкие праздники – не в счет: по поговорке – «В праздник и дворовый пес блины ест». Среди пирогов, в ту пору бывших нормальным, чуть ли не повседневным русским блюдом, почетное место занимали ржаной пирог с пшеничной начинкой и пирог с таком – пустой.
Где пьянство, там и преступления: воровство, убийства. Много говорилось об убийствах помещиков крепостными. Но это, так сказать, не преступление в уголовном смысле. Тем более что, отправляясь в дорогу, крестьянин на всякий случай клал в сани топор (хотя бы слегу вырубить), а то и ружьецо. Не забывайте, что в России приобретение и ношение огнестрельного оружия никак не регулировалось, можно было купить револьвер в мелочной лавочке, вместе с катушкой ниток, и выпускались карманные револьверы гражданского образца, многочисленные модели «Бульдога» (для самообороны почтальонов от дворовых собак) и «Велодога» (для самообороны велосипедистов от деревенских собак) под нагановский патрон калибром 7,62.
Где пьянство, там и преступления, и каково было пьянство в деревне, таковы и преступления – по случаю. «Конечно, бывают и убийства, и грабежи, по большей части случайно, без заранее обдуманной цели, и обыкновенно совершаются выпивши, часто людьми, в обыденной жизни очень хорошими. «Не клади плохо, не вводи вора в соблазн» – говорит пословица. Лежит вещь «плохо», без присмотра – сем-ка возьму, вот и воровство. Человек хороший, крестьянин-земледелец, имеющий надел, двор и семейство, не то чтобы какой-нибудь бездомный прощелыга, нравственно испорченный человек, но просто обыкновенный человек, который летом в страду работает до изнеможения, держит все посты, соблюдает «все законы», становится вором потому только, что вещь лежала плохо, без присмотра. Залезли ребята в амбар утащить кубель сала, осьмину конопли, хозяин на беду проснулся, выскочил на шум, дубина под руку кому-нибудь из ребят попалась – убийство. Сидели вместе приятели, выпили, у хозяина часы хороши показались приятелю, зашедшему в гости, нож под руку попался – убийство. Выпивши был, на полушубок позарился, топор под руку попался, «он» (бес) подтолкнул – убийство. Пили вместе, деньги в кабаке у него видел, поехали вместе и т. д.» (120, с. 141).
Конечно, не все же «случай»: были в деревне и профессиональные воры. Например, «волки», кравшие коров: уведут в лес, зарежут, мясо продадут на солонину, шкуру продадут, пропьют. И было в деревне самое страшное преступление – конокрадство. Настолько серьезное, что закон наказывал конокрадов особенно строго, для их преследования была специальная конная стража, и на убийство конокрада крестьянским самосудом закон смотрел сквозь пальцы: кого наказывать, если всей деревней били. Ведь кража лошади мгновенно ставила хозяйство на грань разорения, а крестьянское семейство – на грань нищенства. Поэтому конокрадов били смертным боем, и счастлив был тот, кто после избиения все-таки мог оказаться в тюрьме: значит, мало били. Обычно же, переломав все кости, бросали подыхать где-либо в овраге, а то и добивали, загнав осиновый кол в задний проход.
Однако, нужно думать, серьезных преступлений было не столь уж много, а в ранний период – тем более. Оказавшийся в 1802 г. владимирским губернатором князь И. М. Долгоруков записывал: «Говоря о народе, сообщу мое замечание, что очень мало бывает особенно черных преступлений, и в год едва десять или двенадцать раз случится исполнить над крестьянином каторжное наказание…» (37, с. 576).
Еще нужно было бы коснуться одной стороны деревенской жизни, столь модной сейчас темы – секса, половых отношений. Однозначными эти отношения назвать нельзя: все зависело от местности и местных традиций. На Севере, особенно у старообрядцев, девушкам, «потерявшим девичью честь», парни мазали дегтем ворота, и это накладывало пятно на всю семью, на всех женщин и девушек из семейства. Поэтому отцы, задав таску виновнице позора, старались еще до того, как вся деревня увидит измазанные ворота, соскрести, сострогать деготь. Да ведь свежеструганые доски все равно видно. Да и парни не слишком соблюдали тайну: для виновника позора его поступок был подвигом. Зато в центральных и особенно южных губерниях, а особенно в конце ХIХ в., да в пригородных или заводских слободах добрачные связи ничего не значили. Ну, родит ребенка, назовут его Богданом, Богдашкой, и примут в семью как своего, и никто никогда не попрекнет происхождением, разве что соседи будут дразнить крапивничком. Конечно, если родится девочка, то хуже – просто потому, что девка, а парень – лишний работник будет. «Чей бы бычок ни вскочил, а телятко наше».
Хотя на девушку позор и ложился (да и то не везде), это тоже не много значило. В свое время выйдет замуж. Конечно, уж не по своему выбору, а за кого придется, например, за вдовца с детьми. Но, впрочем, парень, виновник случившегося, а иной раз и не причастный к делу иногда брал перед родителями вину на себя, так что замужество могло оказаться вполне благополучным.
Что же касается парней, то тут никаких запретов и препон вообще не было, и
