Рассвет - Октавия Батлер

— Как тебе он? — спросила она оолой. — Он понравился тебе?

Фокус щупалец быстро переместился к Джозефу.

— Ахайясу и Дайчаан теряются в догадках, — ответило оно. — Им казалось, что ты предпочтешь одного из тех больших черных парней, поскольку они твоей расы. Я же с самого начала знал, что ты предпочтешь Джозефа, потому что он очень похож на тебя.

— Вот как?

— Результаты его тестирования были очень близки к твоим, и не только я, но и многие другие обратили внимание на это. Джозеф не похож на тебя внешне, но внутренне он чрезвычайно напоминает тебя.

— Если он… — она с трудом могла заставить себя воплотить свои мысли в слова. — Если он узнает, что то, что случилось с ним, произошло с моей помощью, он может больше не захочет иметь дело со мной.

— Он может быть раздражен, испуган и ждать с нетерпением следующей встречи с тобой и мной — при этом быть готовым на все, чтобы следующего раза не случилось. Я же говорило тебе, я отлично его знаю.

— И откуда ты его так хорошо узнало? Может быть ты уже проделывало это с ним раньше?

Щупальца на теле и голове Никани повисли и разгладились настолько, что даже со своими чувственными руками оно стало напоминать худощавого, безволосого человека неопределенного пола.

— Джозеф был предметом одного из моих первых действий в качестве взрослого оолой, — ответило оно. — К тому времени я уже очень хорошо тебя узнало и имело намерение подыскать кого-нибудь для тебя. Но не нового Поля Титуса, а кого-то, кто понравится тебе. Кого-то, кому понравишься ты. Я изучило памятные записи тысяч мужчин-землян. Джозеф мог бы сам стать отцом большой общины, его вполне можно было бы этому научить, и когда я спросило мнение других оолой, они согласились, что вы двое как нельзя лучше подойдете друг к другу.

— Значит это ты… ты выбрало его для меня?

— Я свело вас вместе, поставило друг перед другом. А выбор свой вы сделали сами.

Заставив стену открыться, Никани исчезло.

Когда Лилит вышла наружу и позвала всех есть, люди собирались вокруг медленно и враждебно, молчаливо и словно бы нехотя. Многие уже ждали ее появления возле обычного места раздачи пищи, голодные, раздраженные и насупленные, нетерпеливые. Лилит старалась не обращать внимания на их злобное ворчание.

— Время еды давно прошло, — со значением проговорил Питер Ван Верден, стоя у нее за спиной и наблюдая за тем, как она открывает кладовые, откуда люди немедленно стали доставать еду. Питер распускал сплетни о том, что она, Лилит, не человек, и она отлично знала это.

— Она там путалась со своим дружком, — поддала жару Джин Пелерин. — Конечно, ей было не до нас.

Обернувшись, Лилит внимательно посмотрела в лицо Джин, успев разглядеть ее синяки и разбитые губы, прежде чем та поспешила отвернуться.

От этих жди неприятностей. Сколько среди них еще недовольных, пока еще придерживающих язык, потенциальных недругов. Как скоро они проявят себя?

— Завтра я собираюсь Пробудить десять человек, — объявила она, прежде чем все успели разойтись. — Я хочу, чтобы вы все мне помогли, занялись с новичками, все равно, кто как хочет — можно парами, можно один на один, индивидуально.

Лилит двинулась вдоль кладовых с едой, автоматически проводя пальцами по стене, отдавая ей сигнал не закрываться, потому как не все еще выбрали все, что им хотелось. Все давно уже привыкли к этому, даже новички из последних Пробужденных. Ворчал только один Габриэль Ринальди:

— Зачем ты все время делаешь это, Лилит? Почему бы тебе не оставить кладовые открытыми на все время?

— Я не могу это сделать, — ответила она. — Кладовые так устроены, что сами собой закрываются через три минуты, и после этого, для того чтобы открыть их, я снова должна прикоснуться к стене.

Остановившись у последней кладовой, она взяла с полки глубокую тарелку с острой горячей бобовой похлебкой, после чего стена сразу же закрылась. До тех пор, пока стена не закроется, в кладовых не появится новой еды. Поставив бобы около стены, она решила, что съест их позже. Вокруг все уже закусывали — люди сидели прямо на полу и ели из съедобных тарелок. Совместная трапеза действовала умиротворяюще и успокоительно — в теперешней ситуации даже эта малость покоя была бесценна. Люди рассаживались группами и разговаривали между собой. Лилит выбирала для себя фрукты, когда из ближайшей к ней группы раздался голос Питера. С ним вместе сидели Курт Лоэр, Джин и Селена Иверс.

— Если вы спросите меня, то я скажу, что стены эти ведут себя таким образом для того, чтобы отвлекать нас от мысли о том, как и что мы могли бы вытрясти из нашей тюремщицы.

Лилит немного помолчала, выжидая, не подаст ли кто-нибудь голос в ее защиту. Никто ничего не сказал, более того, постепенно разговоры утихли со всех сторон.

Глубоко вздохнув, она шагнула и остановилась возле группы Питера.

— Глупо думать, что в мире все постоянно, — проговорила она тихо. — Может быть тебе, Питер, удастся настроить здесь всех против меня. Это, конечно же, будет означать мое поражение.

Немного повысив голос, она заговорила так, чтобы дальнейшее услышали все.

— Кроме того, это будет означать, что все вы, здесь присутствующие, будете усыплены снова и окажетесь в растениях долгого сна, после чего будете разделены и опять вынуждены пройти через все это, но уже с другими людьми.

Лилит помолчала немного.

— Если это то, что ты хочешь — чтобы нашу группу расформировали, чтобы каждый из нас начал все снова среди чужих людей с самого начала, и так до тех пор, пока не завершит то, чего от нас добиваются, что ж, воля твоя. Возможности тут у тебя безграничные.

Взяв свою еду, она присела к Тэйт, Габриэлю и Леа.

— Неплохо, — похвалила ее Тэйт, после того как все снова взялись за еду и разговоры вокруг опять возобновились. — Отличное предупреждение для всех. Смысл донесен прекрасно.

— А по-моему, не сработает, — отрезала Леа. — Эти люди и так почти не знают друг друга. Что им до того, что придется снова что-то начинать?

— Думаю, им не все равно, — отозвался Габриэль. Даже сейчас, когда нижнюю часть его лица скрывала иссиня-черная бородка, он был самым красивым из мужчин здесь, да и вообще, может быть, из всех, кого Лилит когда-либо приходилось видеть. Добившись расположения Тэйт, с тех пор он спал исключительно с ней. Лилит Габриэль почти что нравился, хотя она чувствовала, что ей он доверяет не до конца. Она чувствовала это в его пытливых взглядах, которые он иногда бросал на нее украдкой. И тем не менее по сию пору он неизменно выступал на ее стороне, всегда откровенно высказывая свое мнение по всем вопросам.