Токийская головоломка - Содзи Симада
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Очень любезно с вашей стороны.
– Ну что вы, я ведь в любом случае смогу сделать из этого статью.
– Так что, ее родители до сих пор живы и здоровы?
– Дом все еще стоит, но он уже заброшен. Ее мать, Кадзуко Каваути, скончалась от болезни в семьдесят четвертом или семьдесят пятом, когда Каори еще жила на острове. А отец бросил их еще раньше, поэтому семья Каваути там уже не живет.
– Братья или сестры? Родственники?
– Братьев и сестер нет, родственников, похоже, тоже. А если и есть, то никаких контактов она с ними не поддерживает – их соседи на острове ничего про них не слышали. На похороны ее матери тоже никто не пришел. Даже если у нее и есть родные, живут они где-то очень далеко.
– Хм.
– Так что семьи у нее нет. Параллельно с учебой в актерской школе она подрабатывала в ночных клубах. И вот что любопытно: биография Катори поразительно схожа. Поэтому мне и подумалось, что Асахия окружал себя людьми такого сорта – ни родителей, ни родственников, обременительными отношениями ни с кем не связаны. Это лишь мои домыслы, но после войны Асахия некоторое время играл в кабуки, а отношения между людьми там складываются весьма непросто. Наверняка горький опыт научил его осторожности в выборе своего окружения.
«Вполне возможно», – подумал я.
– Его имя Такэси. Родился третьего октября сорок третьего, школу Асахия окончил в семьдесят первом. Старше Каори на четырнадцать лет. Когда Катори выпустился из школы, Асахия был большой знаменитостью, «Асахия Про» тоже пользовалась влиянием, так что он довольно часто появлялся и в кино, и на телевидении, и на сцене. Пластинки тоже вроде бы выпускал. Да и внешностью, судя по фотографиям, был не обделен. Но почему-то его карьера совсем не пошла в гору. Поэтому по просьбе Асахия он занял при нем место личного секретаря. Родом он из деревни Имохара в префектуре Симанэ. Сейчас это совершенно обезлюдевшее место. Туда я тоже наведался. Его родителей уже нет в живых, про местонахождение родственников тоже ничего не известно. Ни братьев, ни сестер, видимо, нет. Дома также уже не осталось.
Я взял машину напрокат и после нескольких часов дороги наконец добрался до затерянной в горах деревушки. Похоже, его дом располагался в самой глубине деревни. По рассказам соседей, он жил здесь до окончания старшей школы, но после смерти родителей покинул родные места – прямо как Каори. Жители деревни все судачили, куда же он делся, а он объявился в Токио и начал активно строить актерскую карьеру. На этом поприще он успеха не добился, зато попал в поле зрения Асахия, стал его правой рукой и сколотил небольшой капитал.
– Он не был женат? – спросил Митараи.
– Нет. Но построил себе дом на земельном участке в районе Гокуракудзи в Камакуре. Тот отошел государству, был выставлен на аукцион, и сейчас в нем вроде как проживают иностранцы. Родственников-то у Катори не было.
– И с восемьдесят третьего о нем ничего не известно?
– Да. В те годы он уже ушел с передовой шоу-бизнеса, так что его исчезновение не стало крупным скандалом, хотя и наделало шуму. Полиция много работала, но дело осталось нераскрытым. Тело не нашли, а родственников, которые могли бы подать заявление о расследовании, у него не было. К тому же он вел довольно свободный образ жизни. Так что в конце концов это дело ничем толком не завершилось.
– Значит, жены у него не было…
– Да.
– Ни родителей, ни братьев и сестер, ни родственников – ни одного близкого. Какая удобная жертва для преступника.
– Да, если посмотреть на ситуацию глазами Асахия. А если допустить, что он и был убийцей… Что думаете, Митараи-сэнсэй?
– Конечно же, его убили. Думаю, труп Катори покоится на заднем дворе того японского общежития в Индонезии или на дне моря. Как типичный представитель военного поколения, Асахия всегда выбирал себе в свиту людей без родственников – именно на случай столь маловероятной ситуации. Сейчас эта осмотрительность приносит ему плоды.
– Однако его настигло возмездие, и он превратился в иссохшего, тяжелобольного старика.
– Как вы и сказали, жизненный путь Катори и Каори явно имеет много общего. Похожее детство, у обоих нет родственников. Почему же в восемьдесят третьем они оба все еще не обзавелись семьей? Ни супругов, ни детей. В чем причина?.. Исиока-кун, ты там не заснул? Как думаешь почему?
– А?..
– Да просто Асахия и стал их семьей.
– Что вы имеете в виду? – спросил Фудзитани.
– Как думаете, Фудзитани-сан, какие у Асахия были мотивы убить Катори?
– Ну, даже не знаю…
– Не было ли каких-нибудь необычных слухов о них?
– О них?
– О Кадзюро Асахия и его секретаре Такэси Катори.
– Ну… Я ничего такого не слышал…
– Возможно, отношения между ними были специфическими. Не проходила ли информация, что у Катори тогда было туго с деньгами?
– Нет, но я точно припоминаю, как один из следящих за Асахия репортеров рассказывал, что он был завсегдатаем игорных заведений.
– А не отправлял ли он медийщикам анонимный компромат?
– Компромат?.. – Фудзитани уставился в потолок и некоторое время раздумывал. – Нет, такого не было. Хотя…
– Хотя?
– Вообще, было кое-что странное, как раз в восемьдесят третьем, если я не ошибаюсь.
– Что именно?
– Помню, как Катори, выполняя свои секретарские обязанности, пригласил прессу на важное объявление, связанное с «Асахия Про». Я тоже был в числе тех репортеров, сорвавшихся с места в Камакуру. Если память мне не изменяет, тогда я впервые и увидел Катори.
– И что произошло?
– Он выдал очень долгий, абсолютно бессодержательный комментарий. Все были возмущены – и ради этого нас специально вызвали в Камакуру!
– Да уж! – развеселился Митараи. – Вы поняли, что за пресс-конференция это была?
– Нет. Эта история превратилась в байку в среде журналистов. А вам понятно, сэнсэй?
– Разумеется. Это была упреждающая мера, угроза в сторону Асахия. Тем самым Катори показал ему на деле: не выполнишь мои требования – расскажу журналистам всю подноготную.
– Надо же… Так, значит, за кулисами Катори требовал от Асахия денег?
– Вы только что обмолвились про дом Катори в Гокуракудзи. Вы бы назвали его роскошным?
– Не то слово. Мраморная арка, бассейн… Теннисный корт тоже вроде есть. Сам участок чуть меньше, чем у
