Бумажный тигр. Власть (СИ) - Соловьёв Константин Сергеевич

— Да?

— У мистера Олдриджа остались родственники на этом свете?

Крамби не удивился этому вопросу.

— Нет. Насколько мне известно, нет.

— Супруга?

— Нет. У него нет супруги.

— Так он был вдовцом?

— Скорее, убежденным холостяком. Он никогда не был женат, сэр.

— Ваш компаньон был одинок? — удивился Лэйд, — При его-то состоянии?

Крамби слабо улыбнулся.

— Большие игроки часто одиноки — дело, которым они занимаются, заменяет им и семью и привязанности. Нередкая ситуация в нашем деле. Я, как видите, тоже не обременен семьей.

И верно, подумал Лэйд. А ведь забавно выходит. Мистер Олдридж, будучи пожилым одиноким джентльменом, оказывает протекцию юному Крамби. Делает его своим деловым партнером и всячески привечает — при том, что ни на йоту не ценит его как дельца. И оба не женаты. Странные отношения для двух взрослых мужчин — не то приятельские, не то отеческие, не то… Вот черт. Будь я немногим более грубо воспитан, уже решил бы, что картинка отлично складывается. Утомленный старый джентльмен… Молодой компаньон… Не женаты… Дьявол! Можно ли придумать наводящий вопрос достаточно аккуратно и ловко, чтобы Крамби не запустил стулом мне в голову?..

— Может, у него были родственники, о которых он не поставил вас в известность? — уточнил он вслух, — Дети, рожденные вне брака, опекаемые воспитанники, блудные кузены, невесть куда запропастившиеся племянники?..

Крамби убежденно покачал головой.

— Нет. Как только мистер Олдридж скончался, я поручил Коу разыскать всех его живых родственников, если они существуют в природе, в Новом Бангоре или за его пределами. И поверьте, он бы их отыскал даже если бы им вздумалось закопаться в морской ил по самые ноздри. Я даже давал объявление в газету — и тоже безо всякого толку.

— Понимаю, — кивнул Лэйд, — Хотели удостовериться, что они не станут претендовать на имущество покойного?

Сбавь обороты, Чабб, старина, приказал себе Лэйд, глядя, как щеки Крамби наливаются тем оттенком розового, что в кругах лавочниках принято считать персиковым. Иначе он в самом деле запустит тебе в голову стул и, черт возьми, будет совершенно прав. Нельзя задавать столь дурацкие и глупые вопросы прямо в лицо…

Но Крамби не взорвался, как он думал, не бросился прочь из кабинета, даже не чертыхнулся. Лишь устало потер подбородок, на котором уже заметны были первые следы небритости.

— Понимаю, о чем вы думаете, мистер Лайвстоун. Думаете, на долю мистера Олдриджа в компании могли претендовать его родственники или друзья. В достаточной степени разочарованные, чтобы попытаться свести со мной счеты. Вынужден вас огорчить. Никто не претендовал на его пай в капитале «Биржевой компании Олдриджа и Крамби», я получил его по завещанию как младший партнер и компаньон. Ни одно лицо никогда не претендовало на него и не объявляло себя его наследником. Говорю же, мистер Олдридж, к своему несчастью, был совершенно одинок. Королевский нотариус и душеприказчик нашли завещание безошибочным, а счетная комиссия признала его действительность и ввела в силу как раз накануне постигшей нас трагедии.

— Но не Синклер? — уточнил Лэйд, — Не ваш собственный юрист?

— Что?

Лэйд задумчиво покрутил пуговицу на пиджаке.

— В прошлый раз, когда мы беседовали на этот счет, вы, кажется, обмолвились, что Синклер посчитал его небезукоризненным.

Крамби вяло махнул рукой.

— Синклер, как и все молодые юристы, рад дуть на воду, полагая, видимо, что за это ему причитается прибавка к жалованию. Ровным счетом ничего подозрительного в нем не было, смею заверить. Неточность, мелкая огреха — может быть. Последние годы здоровье мистера Олдриджа оставляло желать лучшего, это заметно по многим его бумагам. Как бы то ни было, я не думаю, что месть идет со стороны его позабытого родственника. Это кто-то из своих. Кто-то из тех, кто хорошо меня знает и готов на многое, лишь бы не дать в мои руки управление компанией.

— Мистер Крамби.

Лэйду пришлось это произнести своим самым внушительным и серьезным тоном, чтобы заставить собеседника оцепенеть на миг, проникнувшись важностью момента. Судя по тому, как напрягся сидящий напротив него Крамби, это имело успех.

— Да?

— Я хочу спросить вас о том, о чем уже однажды спрашивал.

— Охотно отвечу дважды, если это хотя бы на дюйм приблизит нас к спасению.

Лэйд удовлетворенно кивнул. Именно на такой ответ он надеялся.

***

— Я уже понял, что за покойным мистером Олдриджем водились чудачества. Покарай меня Господь, если я собираюсь его за это корить, я сам — превеликий склад самых разных чудачеств. Но… Я бы хотел знать, какие еще странности за ним числились. В последние два года и до того.

Крамби понимающе кивнул.

— Думаете, он…

Лэйд провел ладонью горизонтальную черту в воздухе между ними. Будто стирая с невидимой доски еще не произнесенные Крамби слова.

— Ни о чем не думаю, просто собираю информацию. Мое ремесло приучило меня к тому, что некоторые странности совсем не так безобидны, как можно предположить. А некоторые таят в себе смертельную опасность. Я должен знать, какие еще странные привычки водились за мистером Олдриджем.

Крамби потер лоб. Скорее, жест усталого раздражения, чем попытка простимулировать память, подумал Лэйд, в его возрасте голова варит еще отлично, легко каталагизируя и выстраивая воспоминания. Попробовал бы он управиться с полувековым багажом…

— Господи, я же говорил, что ничего такого за ним не водилось! Я видел стариков, выкидывавших куда более странные номера, которых не только не отправляли в Бедлам, но и охотно привечали в лучших домах Нового Бангора.

— Бывало такое, что он пропадал по ночам?

— Нет!

— Бывало, что от него исходил странный запах? Что-то вроде тины или, может, патоки?

— Нет!

— Пятна на его пиджаке. Отливающие зеленью ногти. Временами находяшая глухота?

— Нет, — Крамби взял себя в руки и покачал головой, — Никогда не замечал.

— Тогда что замечали?

Крамби заколебался. Лэйд мог понять его чувства — но только не проявить к ним снисхождение. Не сейчас.

Если мистер Олдридж, этот благообразный финансовый воротила, биржевой кудесник и чудак, имел в своем прошлом хотя бы малейшее пятнышко, позволяющее заподозрить его в связи с темными силами…

Партия может быть разыграна совсем по другим картам, подумал Лэйд. К примеру, выяснится, что демон охотился за мистером Олдриджем, а когда свел его в могилу, обрушил свой гнев на его Контору, его детище. Это никоим образом не объясняет, откуда у демона взялась власть над зданием, позволяющая утащить его в тартарары вместе со всем его содержимым, но хотя бы объясняет мотив…

— Однажды он приказал выкрасить стены в своем кабинете серой краской. Потому что зеленая — для невежд и глупцов, белая нагоняет апатию, а красная плохо действует на селезенку.

Лэйд сдержанно кивнул.

— Идет. Что еще?

— Запретил держать в Конторе огнестрельное оружие.

— Пожалуй, это даже разумно, — вынужден был признать Лэйд, — хоть наша ситуация и диктует немного иные требования. Еще?

— Как-то раз уволил человека из-за того, что у того был неприятный смех.

— Кхм.

— Старался не есть еду круглой формы, а если подавали сэндвичи, всегда разрезал их перочинным ножом на три одинаковые части.

Слушая все новые и новые детали из жизни покойного мистера Олдриджа, Лэйд вынужден был признать, что ни одна из них не выходила из категории безобидных чудачеств или простительных пожилому джентльмену суеверий. Мистер Олдридж не украшал себя никакими странными украшениями, не испытывал привязанности к подозрительным вещам или книгам, не заставлял свой персонал участвовать в непонятных ритуалах, не жег в кабинете распространяющих странный запах свечей…

Как и всякого охотника, знающего наизусть сотни звериных следов, у Лэйда была мысленная картотека подозрительных признаков, стоило зазвенеть одному колокольчику, как его тигриная натура мгновенно насторожилась бы, почуяв неладное. Но здесь…