Элита элит - Роман Злотников

— Батальон мотоциклистов.

— Что?!

— Поймите, дядя, столь крупный и организованный отряд, действующий в зоне наших коммуникаций, представляет собой огромную опасность.

— По-моему, ты преувеличиваешь опасность.

— Рейдовый батальон русских в нашем глубоком тылу — преувеличенная опасность?!

— Курт, ты же прекрасно знаешь, что несколько сотен вооруженных солдат — это еще не батальон. Откуда он возьмет офицеров, способных вести рейдовую войну, откуда в конце концов…

— Дядя, — прервал молодой офицер, — мне представляется, что именно этим обусловлено то, что он еще не развернул широкомасштабные действия. Но я не думаю, что он сидит сложа руки. Поймите… ну вы же сами всегда хвалили мою голову. Я считаю, что положение просто критическое. Мы ДОЛЖНЫ его найти! Пока еще не поздно.

— И ты считаешь, что мотоциклисты сумеют…

— Если честно, я не надеюсь, что мотоциклисты сумеют сразу же обнаружить этого неуловимого русского. Но даже по схеме потерь нарядов и патрулей мы можем уточнить район его возможного нахождения. И мотоциклисты — это еще не все. Для самой операции мне необходимы, во-первых, поддержка авиации и, во-вторых, мотопехотный полк. Именно мотопехотный, потому что подвижность моих сил — ключевой параметр успеха.

Трубка помолчала, а затем тяжело произнесла:

— Ты требуешь невозможно, Курт.

— Дядя, я…

— Помолчи, — сердито оборвал генерал и после короткой паузы продолжил: — Я дам тебе роту мотоциклистов. И прикажу авиации обрабатывать твои заявки наравне с фронтовыми. Мотопехотного полка ты не получишь. У нас даже мотопехотные роты наперечет. Сам же говорил, что ОКХ крайне недовольно темпами продвижения. Единственное, что я могу сделать, это переподчинить тебе маршевые подразделения, которые находятся в твоем районе… Молчи! — возвысил он голос, будто угадав, что Курт собрался горячо возразить. — И пойми, это намного больше того, что я действительно могу тебе дать. Будь на твоем месте другой, я бы просто не стал его слушать, но я на самом деле с большим уважением отношусь к твоей голове. Поэтому и даю столь много. Большего тебе не даст и сам фюрер. Пойми это, мой мальчик, и постарайся справиться с тем, что есть. Ты меня понял?

— Да, дядя, — тихо ответил Курт, а в груди нарастало ощущение надвигающейся катастрофы. Он и так запросил по минимуму! Но, с другой стороны, дядя прав. Что такое снять с фронта даже одну роту, когда идет наступление, когда командиры всех ступеней просто стонут: «Резервы, резервы, резервы…»? Так что придется действительно обойтись тем, что есть. Ведь в его распоряжении будут немецкие офицеры и немецкие солдаты. Восемьдесят четыре немецких десантника, вооруженных легким стрелковым оружием, захватили и разоружили форт Эбен-Эмаэль, защищаемый гарнизоном более чем в тысячу человек. Неужели он не справится с толпой в три сотни русских солдат, уже почувствовавших на своей шкуре мощь немецкого оружия?.. — Хорошо дядя, я справлюсь.

— Вот и отлично, мальчик мой, и не подведи меня. Мне сейчас совсем не до этих пленных.

— Конечно, дядя, — покорно согласился Курт, с ужасом понимая, что его психологический тренинг не принес результатов, на которые он рассчитывал. И что, несмотря на все усилия, в его голове, которую дядя столь ценил, уже появилось и окрепло понимание того, что катастрофы уже не избежать.

Он тупо посмотрел на трубку, в которой вместо голоса дяди возникли короткие гудки, а затем треск, и осторожно положил ее на рычаг. Что ж, как говорится: что тебе дано — то и пошлется. К тому же главной для него самого все равно оставалась другая задача. Вернуть Вилору. И ему еще предстояло придумать, как вытащить ее из закручивающейся кровавой круговерти целой и невредимой…

5

Сегодня Вилора проснулась рано. Ночью шел дождь, и плащ-палатка, растянутая на ветвях, под которой был устроен ее лежак, промокла. Поэтому Вилора проснулась оттого, что ей на лицо упала крупная капля, просочившаяся сквозь ткань. Несколько мгновений она сонно крутила головой, не понимая, откуда это на нее капнуло, а потом подняла голову и заметила, что там, где собравшаяся на плащ-палатке вода оттянула вниз грубую ткань, начала собираться новая капля. Вилора несколько мгновений наблюдала за этим процессом, а потом вздохнула и вылезла из-под шинели.

Дождь уже кончился, но лес был еще переполнен водой. Капли падали с деревьев, создавая впечатление, что дождь еще идет, и даже на полянках, в стороне от напитанных водой крон, в воздухе висела мелкая морось.

Вилора вытащила из-под второй плащ-палатки, лежавшей поверх подушки из лапника, портянки, ловко намотала их и сунула ноги в сапоги. Левый сапог, стоявший слишком близко к краю плащ-палатки, оказался мокрым внутри, и Вилора тихонько ругнулась про себя. Но делать было нечего. Она выбралась из-под плащ-палатки и, взяв ее за край, плавным движением задрала его вверх. Скопившаяся в середине вода с шумом выплеснулась наружу. Когда-то давно, когда это случилось в первый раз, Вилора поленилась вылезать и просто ткнула рукой вверх, натягивая плащ-палатку, чтобы скопившаяся вода быстрее вылилась во все стороны. А потом всю ночь пыталась, меняя позы, как-то уклониться от настоящего ручья, лившегося из того места, где она коснулась ткани плащ-палатки с внутренней стороны. Больше подобных ошибок она не совершала.

Уже рассвело. Вилора залезла было обратно, надеясь еще подремать, но сон ушел. И она просто лежала, положив руку под щеку, и смотрела куда-то, а в голову лезли всякие мысли.

Они с Малышевым торчали на этом лесном складе уже больше двух недель. Вдвоем. Сначала Вилора довольно активно занималась младшим сержантом, которому требовались регулярные перевязки и иглоукалывание. Она просто поражалась тому, какие результаты производит эта экзотическая процедура. Нет, хирургию она, конечно, заменить не может… Или может? С этим Вилора пока еще точно не определилась. Потому что, скажем, анестезию эти несколько устрашающе выглядящие деревянные иглы, как выяснилось, заменяли очень неплохо.

Малышев получил две пули — в бедро и брюшную полость — во время налета на немецкий штаб, первой боевой операции, свидетелем которой стала Вилора. Потому что во время нападения на маршевую колонну и склады командир велел ей сидеть в лесу и не высовываться. И если ранение бедра было вполне безопасным, то пуля, вошедшая в брюшную полость, дел наделала. Малышева вынесли из боя на руках, а потом уложили на носилки. Вилора сделала первую перевязку и доложила командиру, что раненому показана срочная операция. Хотя как и где ее делать?.. Инструментов у Вилоры было не так много — только то, что она засунула в свою санитарную сумку еще там, в медсанбате. А она вовсе не собиралась делать никаких операций, хотя несколько скальпелей и зажимов отчего-то все-таки прихватила. Но главное, не было никакой анестезии, а без нее оперировать такую рану было совершенно невозможно. О чем Вилора, едва ли не всхлипывая, и сообщила капитану Куницыну. Тот только молча кивнул и приказал начать движение. Им еще надо было оторваться от преследования.