Камень. Книга шестая (СИ) - Минин Станислав

— Поняла, Стеша. Работаю, — кивнула Маргарита.

Привычно перейдя в легкий транс, колдунья быстро огляделась, мониторя окружающее пространство в поисках других колдунов. Никого не обнаружив, она аккуратно потянулась к русскому великому принцу для проведения процедуры, называемой у них во Франции «Слепок». В Испании подобное именовали «Портрет», в Италии же более романтично — «Взгляд дьявола». А сводилось все к элементарному съему колдуном информации с нужного человека для более точного определения качеств личности и движущих мотивов.

К своему немалому удивлению, Маргарита не смогла сходу настроиться на молодого человека, а усилить свой нажим не успела, буквально ослепнув от того свечения, которым вспыхнул великий принц.

— Колдун!!!

Свечение резко погасло, а вокруг молодого человека возникла плотная стена.

— Колокол!!! Он владеет колоколом!!! — удивилась Маргарита, так пока и не добравшаяся до подобных высот колдунского мастерства.

Больше она ничего подумать не успела: стена исчезла, свечение заполнило все вокруг, а сознание мгновенно погасло…

Так этот русский великий князь еще и колдун! Да еще и стихиями владеет, судя по представленной ей информации! Но как у него это получается? Надо срочно доложить об этом факте даже не Стеше, а главе рода…

Взгляд Маргариты наконец остановился на какой-то фигуре. Судя по головному убору и халату, это был врач, а она, получается, в больнице? Присмотревшись еще, француженка поняла, что головной убор на человеке был кепкой, а то, что она приняла за халат, на самом деле являлось плащом. А вот сосредоточиться на лице человека у Марго почему-то не получалось, даже когда он нагнулся к ней и заорал на французском:

— Имя? Фамилия? Звание? Номер войсковой части? С какой целью заброшена на территорию Российской Империи? Быстро говори, подстилка французская!

Ответить Маргарита не успела, ее сознание опять погасло…

— Фи, как грубо! — сидевший в углу больничной палаты Белобородов поморщился. — Подстилка французская!.. Нет в тебе никакой куртуазности, Колдун, и никогда не было! А что это за пургу ты нес про заброску? Нахрена? Все без шуточек своих не можешь?

— Чья бы корова мычала! — отмахнулся Кузьмин. — Это не я у нас в клиентов сразу ножиком тыкать начинаю! И вообще, Зверь, щас мы эту мокрощелку французскую так раскрутим, карьера сразу попрет! Представляешь, — он демонстративно закатил глаза, — должности, звания, ордена! А я еще про премии там разные не говорю!

— Какая, к черту, карьера с премиями, Колдун? — поморщился Белобородов. — Мы с тобой уже и так на вершине пищевой цепочки! Кум королю и сват министру — это точно про нас говорено.

— Ну, хотя бы орденок? — в глазах Кузьмина читалась искренняя надежда. — Даже вшивенький «Станиславка» подойдет на крайняк! А третьего «Георгия» я, так уж и быть, на другом дельце заработаю.

— Хватит кривляться, Колдун! — Белобородов поднялся со стула. — Ты еще свою амнистию не отработал. И вообще, я злой! Меня со свидания с Катей сорвали. Начинай уже с этой ведьмой работать, время не ждет.

— Сей момент, Зверь, щас оформим все в лучшем виде. А знаешь, что меня удивляет?

— Что опять?

— То, как царевич при его-то силушке эту мадаму французскую вообще не убил? Ведьма-то из нее слабенькая, не то что твоя… — Кузьмин осекся. — Вырождается старушка Европа, ой вырождается…

К часу ночи первый ажиотаж по поводу присоединившейся к нам французской принцессы несколько спал, а разговоры стали больше крутиться вокруг её впечатлений о жизни в Европе и сравнения их с российскими реалиями. Вывод был вполне предсказуем: где родился, там и пригодился, с учётом того, что хорошо там, где нас нет. Я старался в этих спорах не участвовать, и все больше отмалчивался, а отвечал только тогда, когда кто-то непосредственно интересовался моим мнением.

К поведению Стефании было невозможно придраться, воспитание в королевской семье давало о себе знать: благожелательная улыбка, полное игнорирование мелких подколок со стороны девушек из нашей компании, внимательные выслушивание собеседников и обстоятельные ответы на вопросы. Про слегка томные взгляды, кидаемые в мою сторону, можно было и забыть. Кристина Гримальди же постоянно находилась рядом с француженкой и даже пыталась объяснять ей то, что та не понимала из наших разговоров. Кроме того, именно Кристина делала строгое лицо, когда ей казалось, что Юсупова или Демидова начинали хамить.

Наши девушки вели себя достаточно предсказуемо, но за рамки старались не выходить. Даже Александр взял себя в руки и уже не выглядел таким растерянным, как до разговора с Николаем, который, в конце концов, и предложил нам всем поехать в «Каньон». В то время как вся наша компания, кроме Шереметьевой, согласилась, Гримальди объясняла Бурбон, что же именно собой представляет этот ночной клуб.

— О, я однозначно с вами! — заявила Стефания.

Брошенный в малом свете клич тоже нашел отклик: большинство молодых людей и девушек изъявили желание поехать с нами.

Первыми мы посадили в машину Бурбон с Гримальди. Причина была проста: лимузины французской принцессы так и остались стоять на своих местах, а её охрана выглядела уже достаточно нормально. Следующими в «Волги» загрузились мы с братьями.

— Алексей Александрович, — повернулся к нам с Сашкой Петровым с переднего сиденья Михеев, — прошу меня простить, но в этот ночной клуб вы снова попадаете только в нашем сопровождении. У меня прямые инструкции.

— Понял, Владимир Иванович, — кивнул я и задал волнующий меня вопрос: — Как себя французы вели?

— Были подавленные и злые, — усмехнулся он. — Тетка та рыжая, говорят, до сих пор в себя не пришла.

— Ну, она сама виновата. — Ни о каком чувстве вины с моей стороны и речи не могло идти, это мадама точно знала, на что шла. — Дюбуа как?

— Весь из себя гордый и несломленный, — опять усмехнулся Михеев. — Я его прекрасно понимаю.

Тут на соседнем кресле тяжело вздохнул Петров:

— Вот даже не хочу знать, о чем идёт речь! Только очень надеюсь, что обошлось без трупов.

Ротмистр усмехнулся в третий раз, а я попытался успокоить друга:

— Шурка, не переживай, как и всегда, мы были не виноваты, они сами начали.

— Это не повредит моим отношениям с Кристиной? — с надеждой спросил он.

— Думаю, что нет. И вообще, Шурка, тебе не кажется, что у тебя отношения с Гримальди складываются совсем уж хорошо? — Я не выдержал и рассмеялся. — Не пора ли вам для проверки чувств чутка поругаться?

— Не пора, — буркнул он. — Нас все и так устраивает. Всё, Лешка, заканчиваем этот разговор, а то еще накаркаешь.

— Как скажешь, дружище…

— Николя, и как вообще понимать этот инцидент?

Император Российской империи с отсутствующим видом смотрел на монитор видеосвязи, который транслировал изображение нахмуренного лица короля Франции Людовика Двадцать пятого.

Мария Федоровна, Владимир Николаевич и Александр с Николаем Николаевичи разместились в императорском кабинете так, чтобы их не было видно в объектив камеры.

— Твой внук вместе с двумя братьями положил всю охрану Стефании, а её личную телохранительницу отправил в реанимацию! Николя, ты понимаешь, к каким последствиям могут привести действия твоих родичей?

Николай как будто очнулся и спокойно ответил:

— Людовик, охрана твоей внучки проявила полное неуважение к моим родичам. Кроме того, эта телохранительница оказалась ведьмой и, тварь такая, совершенно не постеснялась напасть на моего внука в ментальном плане, за что и поплатилась. Это я с тебя буду спрашивать за этот инцидент и спрашивать буду по полной программе! — Император начал заводиться. — Ты меня хорошо понял, Людовик?

— Николя, какая ведьма? — возбудился тот. — Ты, вообще, о чем? Да и кто поверит твоим словам, будто бы я способен устроить подобную провокацию при участии собственной внучки, да еще и на территории твоей империи? Не смеши меня! — Он демонстративно глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. — Короче, Николя, надо как-то эту ситуацию разрешать ко взаимной выгоде, а не претензии друг другу предъявлять. Завтра днём прилечу в Москву, пышной встречи не надо. Конец связи.