Презумпция невиновности - Екатерина Орлова

— Спасибо, Алина Дмитриевна.

— Простым “спасибо” здесь не отделаться.

— Я помню, что обещал вам, — улыбаюсь, а потом сталкиваюсь с хмурым взглядом жены и подмигиваю ей. — До встречи.

— До встречи, — со вздохом отвечает она.

Отключившись, набираю номер ее помощника.

— Витя, — зовет меня Мышка, но я качаю головой.

— Олег, привет, это Богомолов.

Договориться с помощником гораздо проще. Он выясняет детали, я обещаю ему, что с ним свяжутся из прокуратуры, прошу подъехать в суд до приезда Алины Дмитриевны и составить постановление, чтобы не беспокоить старушку лишними телодвижениями. Потом набираю прокурора, который занимается делом Беса, и тоже коротко объясняю схему задержания, после чего обещаю сбросить ему номер Олега, чтобы Семенов мог передать помощнику Киваловой подробности дела.

— Мышка, последние контакты, — снова киваю ей на телефон. — Отправь Семенову контакты Олега Тополева.

— Я прямо как секретарь, — беззлобно бурчит Ира и разблокирует телефон.

— Когда все это закончится, заставлю тебя надеть узкую юбку, чулки, туфли на шпильке и принести мне кофе в кабинет.

Я широко улыбаюсь, стараясь игнорировать то, как распирает мою ширинку от появившейся в моей голове картинки.

— Извращенец, — бурчит Ира, продолжая набивать сообщение.

Хорошее настроение улетучивается, стоит нам попасть в тайную квартиру Таймазова. Как только мы оказываемся внутри, вся серьезность ситуации вдруг лупит по мне, словно товарняк на полной скорости. Насколько херово происходящее, если мы — помощник прокурора, судья, два адвоката и их помощник — вынуждены были обратиться к преступному авторитету за помощью, чтобы закрыть другого преступного авторитета за решеткой? Блядь, наш мир таки сошел с ума.

С каждой минутой, что мы проводим в этой квартире, напряжение во мне звенит все громче. Ужас ситуации все сильнее накрывает, и я понимаю, что проблемы, вызванные арестом Наумова, были еще цветочками. Вот теперь пойдут ягодки.

Глава 37

Виктор

Оставив девочек в квартире Таймазова, мы разъезжаемся. Рома с Макаром едут в прокуратуру, я — в суд. Касим прощается, пообещав позже связаться.

В суде тишина. После моего звонка Киваловой охрана впускает меня с черного входа. Пожимаю руку охраннику и поднимаюсь на третий этаж. Захожу в приемную и слышу голоса из кабинета, в который попадаю после короткого стука в дверь. Кивалова сидит в своем кресле, перечитывая документ, Олег стоит рядом. Она поднимает строгий взгляд из-за очков в тонкой оправе. Не будь я сам судьей, наверное, затрясся бы от такого взгляда. Я все боюсь, что у моей Мышки когда-нибудь будет такой же. Это особенность всех, кто работает в правоохранительных органах. Кивалова пятнадцать лет работала в воспитательной колонии для несовершеннолетних. Неопытных юристов от ее взгляда пробирает дрожь, сам таким был в начале карьеры.

— Добрый вечер, — здороваюсь, проходя в кабинет. Судья кивает мне на кресло напротив.

— Вряд ли его можно назвать добрым, Витя.

Я пожимаю руку Олегу и занимаю место в кресле, дожидаясь, пока Кивалова прочитает документ и поставит размашистую подпись на двух листах, а потом шлепнет на них печать. Поднимает голову и откидывается на спинку кресла.

— Олег, принеси воды, пожалуйста, — просит она, и помощник, кивнув, выходит из кабинета. — Что происходит?

Я вкратце обрисовываю ей картину, и Алина Дмитриевна качает головой.

— Что ж твоей Ирине на месте не сидится?

— Она случайно обнаружила, что замешан Разгуляев.

— Витя, как быстро его закроют?

— Думаю, счет на часы.

— Хорошо. Не хотелось бы осечки, иначе и я попаду под раздачу.

— Если запахнет жареным, я сообщу. — Поднимаюсь и тянусь к документам.

— Да погоди, файл дам.

Когда документы упакованы в файл, я прощаюсь с судьей и ее помощником, и мчу в прокуратуру, где уже ждут Макар с Ромой. Выхожу из машины и подхожу к друзьям, которые курят, облокотившись о машину Романа.

— Семенов на месте? — спрашиваю, тоже закуривая.

— Да. У него сейчас совещание, — отвечает Макар, а я смотрю на часы. — Ага, в девять вечера. Они там все какие-то стахановцы. Ира тоже так допоздна задерживается?

— По-разному, — пожимаю плечом.

А дальше маховик уголовного дела раскручивается с невероятной силой. Я передаю постановление судьи Семенову, и через два часа Разгуляев уже под стражей. Проблема только в его помощниках, они как сквозь землю провалились. Мы втроем размещаемся в квартире Ромы и постоянно находимся на связи с Касимом, который подключил все свои ресурсы для поиска сбежавших шестерок Беса. Время уже идет не на часы, а на минуты, потому что чем дальше, тем больше мы рискуем своими жизнями.

Ночь выдается бессонной. Я пытался дозвониться до Мышки в одиннадцать, чтобы спросить, как у нее дела, но она не ответила. Видимо, все эти события вымотали ее, и она уснула. А я не могу найти себе места. Курю, пью кофе и постоянно двигаюсь, чтобы не сойти с ума от напряжения в мышцах.

В шесть утра раздается звонок от Касима.

— Мы их нашли. К сожалению, один не дожил до больницы, — говорит он.

— До какой больницы? — спрашиваю я.

— Ни до какой не дожил, — ровным тоном отвечает Касим. — Поэтому пускай его просто перестанут искать. Можешь оказать мне такую услугу?

От его просьбы бросает в холодный пот, потому что я осознаю масштабы этой услуги. В деле мелькают фамилии обоих помощников Беса, и как их теперь оттуда убирать — черт его знает. И все же я отвечаю утвердительно.

— Сделаем.

— Спасибо. Я подъеду ближе к вечеру, надо обсудить изменившиеся обстоятельства.

— Мы уже можем забрать девочек?

— Пока нет. У меня есть еще подозрение, но пока не подтвержденное. Кажется, там есть еще серый кардинал, и мне нужен еще день, чтобы это выяснить.

— Понял тебя.

— И старайтесь туда не ездить, за вами могут следить.

— Усек, — отвечаю я, и Касим отключается.

— Ну что там? — спрашивают парни, но я поднимаю вверх палец, призывая их к молчанию, когда мой телефон снова звонит.

— Привет, Мышка.

Двигаясь к балкону, бросаю взгляд на парней, и улыбаюсь. На лице Ромы четко написан вопрос “Серьезно? Сейчас?”, а Макар просто закатывает глаза и кладет голову на спинку