Короткая память - Александр Борисович Борин

— Знакомы? — спросила Ванина.

— Не имею чести, — сказал Земсков.

— Руднева Алла Борисовна, — представила Ванина. — Первая горбольница... Земсков, Виталий Федорович, директор проектного института.

— Очень приятно, — сказал Земсков.

— Здравствуйте, — Руднева протянула ему руку.

— Все, Виталий Федорович, — сказала Ванина. — Пока у меня нет больше вопросов.

— Всегда к вашим услугам, — Земсков поклонился и вышел.

Ванина перевела взгляд на Рудневу.

— Садись, мать, — сказала она. — Чего такая бледная?

Руднева вздохнула.

— Дайте закурить, — попросила она.

— А ты разве куришь?

— Сама не знаю, — сказала Руднева.

Ванина открыла ящик стола, достала пачку сигарет, спички, протянула Алле Борисовне. Та неумело затянулась.

— Завтра чтобы бросила, — распорядилась Ванина. — Врачи говорят: курить — вредно для здоровья.

— Жить — вредно для здоровья, — объяснила Руднева.

Ванина усмехнулась:

— Только сейчас узнала?

— Давно знала, да все не верила.

— И правильно делала, — сказала Ванина. — Не всему, что знаешь, надо верить... А то характер испортится, и морщины наживешь.

— А мне все равно, — сказала Руднева.

Ванина посмотрела на нее.

— А вот тут ты уже не искренна с советской властью, — объяснила она. — Нет такой бабы, которой было бы все равно...

Они помолчали.

— Значит, так, — сказала Ванина, — по факту аварии возбуждено уголовное дело. Пока привлекается один этот диспетчер... Антипов, кажется?

— Кажется.

— Прокурор говорит: мутный мужичонка... То волосы на себе рвет, то всех кругом обвиняет...

— Пустое место он, а не диспетчер, — сказала Алла Борисовна. — Элементарного дела не смог сделать.

Ванина строго посмотрела на нее.

— А это ты давай, брось, — сказала она.

— Что?

— Своего тоже не выгораживай... Если диспетчер действует неграмотно — значит, он не обучен... А не обучен — потому что его не обучили... Так ведь, милочка, получается?

Алла Борисовна не ответила.

Ванина усмехнулась.

— Ишь ты, — сказала она, — какие мы все нежные!.. Тут человек погиб, а они, понимаешь, рассуждают... Да ты бога моли, чтобы Постников и муж твой отделались выговорами...

— Не могу понять, — сказала Алла Борисовна. — сколько лет работаю в больницах, и всегда одна и та же история. Как только погибает человек, тут же все начинают лихорадочно искать, на кого бы эту смерть списать. Как будто человеческую смерть можно на кого-то списать. Фантастика!

— А ты бы чего хотела? — спросила Ванина. — Чтобы любую вину работнику прощали?

— Так не за вину же его наказывают, Вера Игнатьевна, — сказала Алла Борисовна. — Пускай ты сто раз виноват, но пока никто не пострадал — живешь себе припеваючи... Наказывают, говорю, чтобы было на кого человеческую смерть повесить.

— Все это, мать, философия, — неодобрительно сказала Ванина. — И, доложу тебе, довольно гнилая...

* * *

По улице мчался дежурный «пикап», тот самый, на котором в ночь аварии безуспешно мотался по разным адресам слесарь Сорокин.

Теперь рядом с шофером сидел Олег Сергеевич Руднев.

В кузове машины были сложены бело-красные щиты ограждения.

На углу «пикап» остановился.

Начальник района Иванов с рабочими поджидал его.

Руднев вышел из машины, поздоровался с Ивановым. Тот что-то показал ему на большой развернутой схеме.

— Действуйте, — сказал Руднев.

Рабочие спустили из кузова несколько щитов, огородили ими кусок асфальта.

— А фонари? — спросил Руднев.

— Дали заявку, — сказал Иванов. — К двадцати часам обещали установить.

— Проконтролируйте, — велел Руднев.

— Хорошо, Олег Сергеевич.

Садясь в машину, Руднев спросил:

— С больничного уже выписали?

— Держат пока.

— Значит, нарушаете режим?

— А что делать? — Иванов усмехнулся. — Рад бы в рай, да грехи не пускают.

Руднев задержал дверцу.

— Как это понять? — спросил он. — Не доверяете своим сотрудникам?

— Мне отвечать, а не моим сотрудникам, — объяснил Иванов.

Руднев покачал головой.

— Ну что ж, — сказал он. — Теперь я понимаю, почему диспетчер Антипов палец о палец не ударил.

— Почему? — не понял Иванов.

— Да потому, что приучили человека: не он отвечает, а начальник района Иванов. Может, и мне подождать, пока вернется из отпуска Постников?

— Не знаю, — сказал Иванов.

Руднев в сердцах захлопнул дверцу.

Дежурный «пикап» тронулся.

В тот день он останавливался еще несколько раз, и везде, где побывал он, оставались участки, огражденные бело-красными фанерными щитами.

Кое-где эти щиты ставились на проезжей части улицы, и тогда сотрудники ГАИ вывешивали знак «кирпич», запрещающий движение транспорта.

— Ну забаррикадировались! — восхитился веселый шофер дежурного «пикапа» Калганов.

— Это нетрудно, — сказал Руднев. — Трудно оборону удержать.

* * *

Вера Игнатьевна Ванина была у себя в кабинете.

Открылась дверь, вошел Постников.

Они поздоровались.

Постников взял стул. Сел.

— Много не догулял? — спросила Ванина.

— Две недели.

— Переживешь, — успокоила Ванина.

— Постараюсь, — согласился он.

Ванина придвинула папку с бумагами, прочла:

— «...Порывы происходят из-за периодического контакта металла труб с агрессивными водами...»

— Что это? — спросил Постников. — Акт уже есть?

Ванина не ответила, прочла дальше:

— «...Образуются глубокие воронки с горячей пульпой, прикрытые сверху хрупкой коркой асфальта... Удельная аварийность городских теплосетей равна двум и четырем десятых повреждений на один километр в год». — Ванина подняла голову. — Какова протяженность сетей? — спросила она.

— Сто километров.

— Выходит, двести сорок аварий в год? — Ванина покачала головой. — И каждая из них может кончиться человеческими жертвами. Наступил на хрупкую корку асфальта, и... — она выразительно развела руками.

— Что вы читаете? — спросил Постников.

Она смотрела на него не отрываясь.

— Я читаю кляузу паникера Евстигнеева на управляющего «Горэнерго» Постникова, — сказала она. — И знаешь,