Остров затерянных душ - Джоан Друэтт

«Мы посетили могилу того неизвестного бедолаги, которого я тут похоронил», – пишет Масгрейв.

Затем они в шлюпке прошли бухту до конца, осмотрев берега во всех направлениях, но нигде не заметили следов человеческой жизнедеятельности. Это повергло Масгрейва в характерное для него мрачное настроение.

«Я испытал тяжелейшее разочарование, – продолжает Масгрейв, все это время питавший большие надежды на то, что найдет и спасет других терпящих бедствие. – Так как, пострадав сам, я с готовностью отправился бы хоть на край света для спасения других, оказавшихся в таком же положении». Огорчало и то, что экспедиция оказалась бесплодной, хотя он не сомневался в том, что никто не станет жалеть о том порыве человечности, который ее породил.

На следующий день, 14 октября, вернувшись из дальнего похода по лесу, он узнал, что капитан Норман распорядился, чтобы покойник был откопан и осмотрен корабельным врачом.

«Останки мужчины, найденного и затем погребенного капитаном Масгрейвом, были эксгумированы в моем присутствии, – записал капитан Норман в своем официальном отчете. – Его череп был осмотрен доктором Чембресом, установившим, что голова покойного не имела повреждений, а наличие остатков кожи и волос дают ему основание полагать, что несчастный умер около шести месяцев назад».

Масгрейву врач сообщил, что из верхней челюсти к тому времени выпали все зубы.

«Доктор Чембрес придерживается мнения, что этот человек мертв уже по меньшей мере шесть месяцев, а возможно, и намного дольше», – отмечает Масгрейв.

Затем тело было похоронено во второй раз.

На следующий день, в воскресенье, у команды был выходной – свободное время после полудня, и кто-то из них нашел остатки лагеря в «бухте ужаса», к северу от того места, где стояла на якоре «Виктория». Двое матросов наткнулись на «старый баркас, перевернутый вверх дном, как будто под ним кто-то прятался. Другие нашли что-то вроде шалаша, сооруженного из веток деревьев, в котором не так давно горел огонь, а рядом с жилищем была куча раковин морских блюдечек и жестяная банка для похлебки».

Масгрейв и Смит тем временем отправились в шлюпке на «Башмак» – маленький островок посередине бухты, но не нашли там никаких следов пребывания человека. От Замка Родда, тюрьмы, построенной поселенцами Эндерби, давно уже не осталось и следа. 16 октября, невзирая на сильный дождь, Масгрейв со Смитом вновь предприняли вылазку. На этот раз они залезли на возвышающуюся над бухтой гору, которую назвали Пиком Смита. С изумлением они обнаружили там флаг. Он валялся на земле вместе с флагштоком, и они его снова установили, но как он туда попал, так и осталось неразгаданной тайной.

Несмотря на все следы, оставленные предыдущими посетителями острова, Масгрейв утратил всякую надежду найти кого-либо живого. Он с грустью записал: «Ведь если бы хоть кто-нибудь живой был в любой его части, он бы услышал наши выстрелы и дал сигнал, который мы увидели бы, так как каждый на борту беспрестанно наблюдает с большим интересом, помимо дозора, постоянно находящегося на топе мачты».

В последующие несколько дней капитан Норман, увлеченный садовод, посадил саженцы плодовых деревьев и посеял семена овощных культур. На остров выпустили коз и кролей, а также изготовили и установили знак. Хотя к тому времени уже никто не надеялся найти потерпевших кораблекрушение матросов, каждый понимал, что вероятность того, что таковые здесь окажутся в будущем, чрезвычайно высока.

Восемнадцатого октября «Виктория» растопила паровые котлы, вышла из гавани и направилась к югу вдоль другого берега острова, выяснив, что «западное побережье острова на всем своем протяжении представляет сплошную отвесную стену от двухсот до восьмисот футов высотой».

Это зрелище внушало трепет.

«Если корабль потерпит аварию с этой стороны острова, шансы спастись хоть кому-нибудь будут крайне ничтожны. В целом это западное побережье с его мрачного вида черными обрывами, сурово бросающими вызов седому океану, и горными вершинами, теперь заснеженными, производит незабываемое впечатление, вызывая у каждого благоговейный трепет».

Это зрелище поразило его так глубоко, что, по признанию Масгрейва, он испытал затрудняющее дыхание стеснение в груди, пока эти зловещие скалы, возвышающиеся над ними, не остались позади.

Пользуясь преимуществами паровой тяги, они смогли войти в гавань Карнли через узкий западный пролив, впрочем, соблюдая все предосторожности. Оказавшись между обрывистыми берегами, они «малым ходом двинулись вперед, паля из ружей и свистя паром, и, таким образом, дошли до северного залива гавани, а в шесть часов вечера стали на якорь на глубине в 4 ½ фатома перед островом Восьмерка». «К настоящему моменту мы полностью обошли архипелаг», – подытожил Масгрейв.

Несколько дней пароход простоял в гавани на якоре, отчасти из-за испортившейся погоды, а также с тем, чтобы запастись дровами в дополнение к углю. Они снова посетили Эпигуайтт и убедились, что в доме по-прежнему тепло. Мужчины разожгли огонь в очаге и заварили себе прекрасного какао. Капитан Норман, неутомимый садовод, потратил много сил, высаживая аллею деревьев от двери до ступеней, ведущих к ручью, где спасшиеся с «Графтона» брали воду. Землю он смешал с золой и огородил саженцы забором.

Наконец, 28 октября, «Виктория» покинула архипелаг Окленд и по пути зашла на остров Кэмпбелл, чтобы проверить, нет ли там потерпевших крушение. В тот же день они бросили якорь в гавани Персеверанс, убедившись, что остров так же безлюден, как и 29 декабря 1864 года, в тот день, когда Масгрейв покинул его. Посадив несколько деревьев и выпустив на волю кабана с двумя свиньями, несколько цесарок и трех гусей, они установили знак, привязав к нему бутылку с письмом, в котором были перечислены оставленные там животные с просьбой посетителям их не стрелять, так как предполагалось, что они, размножившись, обеспечат на острове запас продовольствия.

После этого они, подняв паруса, направились в Новую Зеландию, а Масгрейв остался полностью удовлетворен тем, что они сделали все возможное в поисках невольных отшельников на островах. Впрочем, как он отметил с грустью, ему «очень хотелось бы раскрыть тайну того, как туда попал человек, чьи останки мы нашли».

Ответ на этот вопрос ему было суждено получить намного раньше, чем он предполагал, и не от кого иного, как от Франсуа Райналя.

Глава 23

Ответы

Между тем Райналь, Алик и Энри сильно пожалели о своем решении отправиться в Мельбурн на «Содфише». Плавание, которое не должно было продлиться более пары недель, в итоге затянулось на три месяца! Сначала налетевший с запада шторм заставил шхуну прятаться в бухте на севере острова Стьюарт. Прошла неделя, прежде чем стало возможным выйти оттуда без риска, и тут же налетела следующая буря, вынудившая капитана поспешить обратно в укрытие.