Капитан повесился! Предполагаемый наследник - Уэйд Генри

– И что за человек стоит у тебя на пути? Сколько ему лет? Он женат?

– Дэвид? О, ему за сорок. Бывший гвардеец, после войны ушел в отставку и сейчас занимается только тем, что охотится, палит из ружья и все такое прочее. Я так понимаю, он уже достаточно богат, но это не идет в сравнение с его будущим состоянием – если наследство перейдет к нему, конечно.

– Так он женат? Почему у такого мужчины нет детей?

– Нет, ну у него есть сын – Дезмонд. Он…

– У него есть сын?! И как же тогда получается, что на пути только один человек?

Юстас почувствовал, как Джилл немного отстранилась, и обнял ее крепче.

– Насчет Дезмонда не волнуйся, – тихо рассмеялся он. – Считай, что он мертв; у бедняги рак позвоночника. У него детей не будет, да и сам он долго не проживет. Если наследство все же перейдет к нему, это обернется кое-какими неприятностями – еще один налог на наследство и все остальное… Но после него все должно перейти ко мне.

Юстас уже начал забывать менее удобные нюансы наследования, в которые его посвятил Генри Карр.

– Но могут же появиться и другие сыновья? Его жена жива? Она слишком стара для этого?

– Нет, в этом-то и загвоздка. Она умерла. А Дэвид может жениться снова. Как сказал Генри Карр, жених-то завидный.

– Кто этот Генри Карр?

Юстас рассказал. Настроение у него немного ухудшилось, а может, он просто протрезвел, вспомнив о несподручной реальности. Какое-то время девушка молчала. Вскоре Юстас осознал это и спросил, что случилось; тут Джилл внезапно подскочила и, сидя рядом с ним, повернулась так, чтобы видеть его лицо.

– Юстас, – резко выпалила она, – ты хочешь быть со мной?

– Боже, ты же знаешь, что хочу, Джилл, – сипло проговорил Юстас; поводов сомневаться в его искренности не было.

– Тогда сделай с этим что-нибудь.

– С чем «с этим»?

– С твоим кузеном, Дэвидом. Допустим, ты прав насчет состояния. На твоем месте только сумасшедший позволил бы ему жениться снова… и обзавестись новыми детьми, чтобы не оставить тебе шансов. Сейчас ты почти на мели; я знаю это так же хорошо, как и ты, и не собираюсь идти с тобой на дно. Если ты хочешь меня, получи эти деньги.

Юстас в недоумении тупо уставился на нее. Темное, красивое лицо Джилл порой портил ее рот, и особенно это впечатление усиливалось, когда она заставала его врасплох – как сейчас.

– Смеешься? Что я, запрещу ему размножаться, что ли? Я не могу…

– Сможешь, если захочешь. Подсыпь что-то ему в чай, или что там он пьет.

У Юстаса отвисла челюсть.

– Хочешь сказать… я должен убить его?

– Естественно.

Юстас снова уставился на Джилл. Он и сам об этом думал – и в поезде, и у моря, – но когда мысль озвучили, и притом в таком спокойном тоне, она звучала по-настоящему страшно – словно приблизилась к реальности.

Минуту-другую двое продолжали смотреть друг другу в глаза. А затем что-то – быть может, осознание красоты и глубокое неприятие того, что ее можно потерять, – прорвалось сквозь нерешительность Юстаса. С едва не сорвавшимся на крик вздохом он притянул Джилл к себе и осыпал ее лицо страстными, жадными поцелуями. Девушка ответила взаимностью, но после отпрянула; ее глаза возбужденно сверкали.

– А какой титул? – спросила она.

– Чертенок, – рассмеялся Юстас, снова притягивая Джилл к себе.

Девушка ласково потрепала кончик его галстука.

– Отпразднуем, – сказала она.

Глава 6

Приглашение

Одно дело – сгоряча принять решение, и совсем другое – хладнокровно все спланировать и привести намеченное в действие. Именно это Юстас Хендэлл и уяснил для себя в последующие недели. Его не терзали сомнения; воспитание не сформировало в нем твердых принципов, но привило инстинкт самосохранения и эгоизм. Он не был трусом, понимал все риски и представлял, что преступление могут раскрыть и последует наказание. Несмотря на свои слабости, например, очевидные перепады настроения или легкость, с которой Юстас мог последовать за более сильной личностью, натуре его были присущи упрямство и решимость. Он решился довести дурное дело до конца, но для этого следовало преодолеть практические трудности.

У Юстаса было одно серьезное преимущество. Он работал врачом и имел специальные знания о самых разных лекарственных препаратах. Кроме того, знал точное местоположение жизненно важных точек человеческого организма. Каким бы решительным ни был обычный, неквалифицированный убийца, у него могли возникнуть серьезные сложности с тем, чтобы определить, где именно находится сонная артерия, яремная вена, печень и даже сердце – любая мишень для ножа или пули; перед врачом такой проблемы не стояло. И потом, врач знал, как и где раздобыть недоступные для непрофессионала яды, по крайней мере, ничем серьезно не рискуя. Были и книги, которыми обладала большая часть докторов; к сожалению, свою библиотеку Юстас продал вместе с медицинскими инструментами, когда в 1926 году получил деньги миссис Фотеруэйт. Теперь ему, в силу сложившихся обстоятельств, приходилось бегать по букинистическим лавкам в поисках «Медицинской юриспруденции» Хольта; проще всего получить экземпляр у букиниста с медицинской литературой, но это, подумал Юстас, было бы неосмотрительно. Он избегал медицинских книжных магазинов, а потому никак не мог найти искомую книгу и в конце концов отправился в букинистический на Юстон-роуд, где в дни его молодости постоянно толпились студенты-медики. Ну это было двенадцать или пятнадцать лет назад, и сейчас его уже никто не узнает.

Приобретя книгу, Юстас рассмотрел способы убийства. Если обобщить, их было пять: стрельба, лезвие, «тупой предмет», удушение и яд. У каждого имелись свои преимущества и определенные минусы. Удушение надо отмести сразу – сложно представить обстоятельства, при которых столь крепкий мужчина, как Дэвид Хендэлл, позволит себя задушить или задохнется сам, даже во сне – если, конечно, не накачать его чем-то заранее. В таком случае яд или лезвие намного проще сами по себе.

Выстрел – широко распространенный вариант, но так можно наделать много шума, а значит, это небезопасно. Юстас понятия не имел, где можно достать глушитель, и даже сомневался, существуют ли они на самом деле или это все выдумки из криминального чтива. Пистолета у него не было, и его опять-таки нельзя было приобрести втайне. У него было ружье. Похоже, инсценировка несчастного случая на охоте – единственный возможный для него вариант. Но есть ли хоть какие-то шансы, что он вообще когда-нибудь пойдет охотиться с Дэвидом Хендэллом?

Лезвие; для врача в этом была определенная привлекательность. Знание анатомии играло Юстасу на руку – он мог применить минимум усилий, когда дилетанту пришлось бы рубить да колоть, и не факт, что это привело бы к фатальному концу. И потом, существует ли на свете оружие лучше хирургического ножа?

«Тупой предмет»… Пробитие черепа, или, выражаясь научно, перелом его основания, имел определенные и вполне очевидные преимущества перед другими способами. Встречается гораздо чаще, чем огнестрельное оружие или колотая рана, а потому и сцену с «несчастным случаем» при тяжелой домашней работе инсценировать будет нетрудно. Оружием может быть любой тяжелый предмет, какой попадется под руку, а найти следы будет не так-то просто. Так легче всего застать врасплох; атака – один удар из-за спины. С хирургическими познаниями Юстаса можно будет без труда рассчитать вес предмета и направление удара.

Все вышеперечисленные способы, однако, требовали одного условия: нужно находиться в непосредственной близости к жертве. Очевидно, это и есть основная сложность. Как подобраться к Дэвиду, чтобы нанести ему смертельный удар? Юстасу осуществить это сложнее, чем кому бы то ни было. Вот если бы он был с кузеном на короткой ноге, то рано или поздно оказался бы с ним в одном доме; а если бы они вовсе не были знакомы, он бы подобрался к нему, не привлекая особого внимания… Но Юстас не мог сказать о себе ни того ни другого, и любая попытка приблизиться к Дэвиду, за исключением недолгой случайной встречи, сразу же показалась бы подозрительной.