Тайная семья босса - Лена Лорен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В голове не укладывается.
Что отец мог наговорить такого мне, за что бы я простил его?
По мне, так даже в теории это невозможно.
Я не помню. Ничего не помню из этого. Это сводит меня с ума.
А вот отец может воспользоваться моим беспамятным состоянием. В своих же интересах использовать провалы в моей памяти, чтобы обелить себя и выставить жертвой, а меня показать полным засранцем.
— Не веришь мне? — нахмуривает он лоб, изрытый глубокими морщинами, глядя на меня отчаянным взглядом.
— Нет! Нет! И еще раз нет! — громко выплевываю я.
За непроницаемой маской на его лице особо не различить истинных эмоций, но хочется верить, что я все же смог задеть его своим твердым ответом.
И я все же оскорбил его, судя по тому, как он вскидывает голову, словно получил от меня незримую пощечину.
Этот мужчина не привык, когда что-то идет не так, как ему хотелось бы.
Отец берет паузу, убирает руки в карманы брюк, но как водится держится весьма интеллигентно и величаво. Даже в моменты, когда все идет не по плану, его сдержанности и холодному взгляду можно только позавидовать.
— Примерно через полгода мы снова с тобой встретились. Это была твоя инициатива. Ты узнал, что я в Москве, и попросил заскочить в Новосибирск. Мы снова сидели в том баре. Помню, ты был весь на нервах, расспрашивал у меня как я делал предложение маме. Поначалу я не понимал, к чему такие вопросы, даже чуть напрягся, а потом ты показал мне вот это.
Отец вынимает одну руку из кармана и раскрывает ладонь предо мной. В ней лежит золотистое кольцо, переливающее в лучах солнца.
— Возьми его, оно ведь твое, — буквально заставляет меня, когда я не решаюсь даже притронуться к нему. — Оно было в твоих вещах, когда тебя доставили в больницу. Ни телефона, ни документов, только кольцо и все. Оно все это время было у меня, потому что в момент аварии я еще был в городе. Я приехал в больницу сразу же, как только мне позвонил твой друг Артем. И как же я боялся, что кольцо — это все, что останется у меня от тебя.
Беру кольцо в руки, кручу его на кончике указательного пальца, внимательно рассматривая со всех сторон.
Где гарантии, что это не выдумки отца?
Нет их у меня.
Только я планирую вернуть кольцо отцу за ненадобностью, как вдруг по всему телу проходит волна дрожи, потому как на внутренней стороне ободка я замечаю выгравированный знак бесконечности. Двойной знак бесконечности. Точно такой же, как и татуировка на задней стороне шеи у моей "незнакомки".
— Ты приобрел его для Юли. На следующий день ты планировал сделать ей предложение, — отец расплывается в улыбке, но в следующую секунду улыбка его меркнет. — Я спросил у тебя: а почему не сегодня? На что ты мне ответил, что перед предложением хотел бы выпустить пар на гонках, иначе ты бы свихнулся от нервов. Ты звал меня прокатиться с тобой, а я отказался, у меня был самолет через три часа, но в самолет я так и не сел. Мне позвонил Артем и сообщил, что... — протяжно он выдыхает.
Я больше не слушаю его...
В голове только имя: Юля.
Юля, Юля, Юля...
Стоило услышать из его уст ее имя, как меня пробрало до костей.
То, что могло сдерживать меня, теперь трещит по швам, и в конечном счете разрывается на ошметки. Разум ослепляет новая вспышка злости, как спичкой вспыхивает безудержным пламенем. Тлеет и рассыпается прахом.
Я совсем не замечаю, как крепко сжимаю свою ладонь, в которой держу кольцо. Оно в кожу впивается. И одна только боль ощущается.
Все тело пружинит, вибрирует каждая мышца, пока налитый свинцом кулак со всего маха не врезается в капот моей машины.
Тогда меня отпускает. На секунду, а потом помешательство бросает меня по замкнутому кругу.
— Все это время ты знал о Юле? Знал и ни словом не обмолвился о ней? — рявкаю я на всю мощь своего голоса, как сумасшедший продолжая колотить раскаленный на солнце метал. Я вне себя. — Только сейчас ты подсунул мне это кольцо? Спустя столько лет? Зачем? Чтобы что? Чтобы свести меня с ума окончательно и упечь в дурку? — отплевываюсь я сухой горечью, сжимаю и разжимаю ладонь, глядя на кольцо. В итоге замахиваюсь и выбрасываю его на дорогу, после чего оно закатывается в траву. — Ты этого добиваешься?
Отец хмурится, сдвигая широкие седые брови к переносице. Я ловлю его взгляд на себе. Он смотрит на меня так, словно ему нестерпимо хочется все исправить, но силы его небезграничные.
— Прости... прости меня, сынок. Я думал, что со своей стороны все делаю правильно, — он зажмуривается на мгновение, втягивает ртом воздух, гортань его сдавливает, и он едва может говорить дальше: — Врачи мне посоветовали быть предельно осторожным и избегать того, что могло бы замедлить процесс твоего восстановления. А расскажи я тебе о Юле, ты бы забросил лечение. Уж мне ли не знать?! Я принял решение отложить разговор о ней до твоей выписки, но за это время ты уже сблизился с Робертой. Я не вмешивался в ваши отношения. Изначально предполагалось, что общение с ней пойдет тебе на пользу, однако меня не переставали терзать противоречивые чувства на ее счет. По твоим рассказам слишком уж она была ладненькой. И только позже выяснилось, что все-таки не зря я сомневался в ней.
У меня перехватывает дыхание. Я раскрываю рот, чтобы спросить как он узнал о Бобби. Я ни слова не говорил ему о ней. Но отец предусмотрительно выставляет вперед ладонь, вынуждая меня запастись терпением.
— А между тем твое восстановление зашло в тупик. Поездки к Роберте больше не доставляли тебе прежнее удовольствие. Все чаще и чаще ты впадал в депрессию, ты был на грани того, чтобы потерять интерес к жизни, а лечение гипнозом ты воспринимал в штыки.
Я глубоко поражен. Меня посещают абсурдные мысли вплоть до того, что у отца внезапно открылся третий глаз. Я даже стараюсь больше ни о чем не думать, чтобы он не прочел мои мысли...
— Тогда я задался целью открыть
