The Pirate Adventure - Mel

— Я всё же умерла…— обречённо изрекла Френсис. Как же по другому объяснить тот факт, что несколько минут назад она – грязная, исцарапанная и вымотанная джунглями, ходила по лесу и мечтала о пище, и вдруг оказалась посреди обыкновенной комнаты?

Не могло же всё это добро появиться здесь по волшебству. Значит, на острове кто-то жил…этот кто-то был явно неплохим строителем, хорошо ориентировался, не был далёк от цивилизации и он определённо любил изысканность. Френсис снова окинула испуганным, диким взглядом комнату, пытаясь отыскать в ней хозяина. Ведь кто-то же зажёг камин, когда Френсис открыла дверь.

Но в комнате никого не было. Оба кресла пустовали, и кроме собственного дыхания и треска огня в камине, Френсис ничего не слышала. Страх начал закрадываться под кожу.

— Здесь…здесь есть кто-нибудь? – спросила она писклявым голосом. И снова тишина. Эта комната оказалась ещё хитрее ручья, раз решила сыграть с гостьей в молчанку. – Я…я при…пришла с миром!

Тишина. Либо в комнате действительно никого не было, либо её хозяин прятался. Но где? Френсис подошла к обеденному столу, который был по-праздничному накрыт белой, кружевной скатертью. Очевидно, хозяин кого-то ждал, так как на столе лежал ряд красивых, расписных тарелок, и столовых приборов, разложенных, как и требовалось по правилам этикета. Френсис долго глядела на своё мутное отражение на пустом бокале, чувствуя в себе какой-то дискомфорт. Наверное, сейчас должен был начаться грандиозный пир, но тут пришла она – никому ненужная, брошенная пиратами, француженка и испортила собой всё веселье. Она не должна была здесь оказаться…

— Ау! Выходите, я вас не обижу! – прокричала она уже более уверенным голосом.

И всё же, что-то здесь было не так. Френсис ощущала здесь одиночество. Почему-то глядя на сервированный стол, на горящий в камине огонь, Френсис не чувствовала себя спасённой. И ей снова стало страшно. Тепла огонь ей не дарил.

Френсис убедилась в странности этого места, прикоснувшись пальцами к тарелке. Приборы все были пыльные, а в некоторых даже находилась паутина. И что же это значило? Никто не должен был придти? Или…может, тот несчастный одиночка, живший здесь, в скале, ждал, когда к нему кто-то наведается…не важно – друг или враг, родственник или чужой человек.

Может, всё это время ждали её?

Френсис начала трезвее оценивать ситуацию. Пыльными были не только столовые приборы. Вся комната, которая на первый взгляд казалась тёплой, вроде бы чистой и уютной, на самом деле была в грязи, и складывалось такое впечатление, что сюда не ступала нога живого существа целые годы. Но, Френсис не могла нормально придти к такому выводу. Кто же тогда поджог камин? Кто осветил помещение?

Завидев в противоположной стороне, рядом с огромным шкафом, дверь, Френсис без колебаний подожгла найденную на полке свечу и направилась к двери. За дверью её ждала винтовая лестница, сделанная из камня. Когда девушка спускалась вниз, она чувствовала, как по её ногам прошёлся неприятный холодок. Она спускалась всё ниже и ниже под землю, где не было тепла. Куда солнцу не суждено было попасть. И всё же, эта лестница куда-то вела…

Со светом она чувствовала себя безопаснее, даже стены, в которых изредка завывал воздух, не казались ей уже такими страшными. Наткнувшись на очередную дверь, она без лишних мыслей открыла её. Следующая комната осветилась к её приходу также, как и первая, но в этом был виноват не камин. Стены этой комнаты были голыми и серыми, и здесь совсем не ощущалось того уюта, коим обладала её предшественница. Но увидев у себя под ногами золотые монеты, Френсис чуть было не лишилась чувств. Нет, деньги её никогда не привлекали, а к драгоценным камням она была и вовсе равнодушна. Наверное, потому, что у неё с ними не было проблем. Но увидев перед собой комнату, почти до верха заполненную сокровищами, она не могла сдержать эмоций. Казалось, что это место хранило в себе всё то, что только Френсис могла себе представить, и даже больше этого. Камни здесь горели всеми цветами радуги, переливались при свете огня, словно заигрывали с гостьей. Руки так и тянулись взять какое-нибудь ожерелье, пощупать его, убедиться в его подлинности.

Френсис медленно прошла по тропинке мимо золотых холмов, как будто находясь во сне. Голова её то и дело вращалась по сторонам, пытаясь захватить взглядом все сокровища, которые были здесь запрятаны. А сколько же здесь лежало платьев, сшитых из самой дорогой ткани, обвешанных рубинами и алмазами…от такого зрелища ноги нашей героини предательски подкосились.

— Что же тут за человек такой живёт? Боже правый… — шептала она вслух, еле-еле обходя сокровища стороной и направляясь к очередной двери, которая была почти незаметна на фоне золота.

Когда девушка закрыла за собой дверь, по её телу пробежала дрожь, а лоб весь был влажный от пота.

Далее снова шла винтовая лестница. Кое-как придя в себя после второй комнаты, девушка пустилась в дальнейшее путешествие. И чем ниже она спускалась, тем холоднее становился воздух. Даже ступеньки, на которые она ступала с максимальной осторожностью, по кроям были покрыты льдом. А изо рта девушки выплывал полупрозрачный пар.

На этот раз, она сразу оказалась в помещении, не сталкиваясь больше с дверьми. Оглядев груды белого льда, в которых скрывались куски мяса, Френсис не сразу поняла, что оказалась в погребе… Помимо мяса здесь лежали и мешки с приправами, и ящики с фруктами. На полках, вбитых с явным трудом в покрытые ледяной коркой стены, стояли замёрзшие бутыли с алкоголем. Не обратив внимания на то, что свеча её давно потухла, девушка бросилась к коробкам. Желудок, как никогда прежде, начинал истошно завывать и молить о пище. А когда пища была тут, перед глазами, бери — не хочу, Френсис не стала себя сдерживать.

Френсис не помнила, когда прежде еда ей казалась столь аппетитной. Сидя за столом, она еле-еле сдерживала слюну, что норовила потечь по её подбородку. Она не стала делать никакие деликатесы, так как времени на это уходило слишком много, а желудок уже просто не мог ждать, он завывал, скручивался…да что он только не делал, лишь бы Френсис обратила на него внимание. Поэтому, чтобы как можно быстрее избавиться от этих мук, Френсис воткнула куски размороженного мяса на кочергу и подвесила её над огнём.

Едва мясо покрылось сверху чёрной коркой, как Френсис была уже тут — как — тут. Этот день был для неё особенным, практически праздничным, именно в этот день Френсис наотрез отказалась от вилки и ножа и ела свою добычу руками. Ох, если бы её только увидели те нянечки, что сюсюкались с ней до совершеннолетия… они бы раскричались, как куры, в чей курятник забрался волк, и, наверное, лишились бы чувств. Но Френсис не было за себя стыдно. Из-за своего звериного голода, она готова была заглатывать еду, не прожёвывая и не думая о том, что «леди этого делать не должны».