История Дании - Хельге Палудан

С началом Наполеоновских войн экономический подъем, вызванный аграрными реформами, приостановился, однако еще до этого половина хозяйств перешла в собственность крестьян. В конце 20-х годов XIX в. с улучшением конъюнктуры данный процесс продолжился. Однако с середины 30-х годов вновь наметились тенденции к застою, вызванные на этот раз не условиями конъюнктуры, которая как раз была высокой, а тем, что наиболее крупные помещики лишились права продавать свои земли. Считалось, что их владения, так называемые майораты, принадлежат им как ленникам или фестерам короны. Это означало, что помещик не имел права оставить себе или пустить в оборот средства, вырученные в результате продажи своему бывшему арендатору его участка земли, а обязывался передать их в королевскую казну. По этой причине к середине XIX в. около трети крестьян, владевших хозяйствами (горманов), еще оставались арендаторами.

Сословие датских крестьян, будь то арендаторы или собственники дворов-хозяйств, пользовалось в период процветания хлебной торговли, начавшийся в 20-х годах XIX в. и продолжавшийся около 50 лет, своего рода особым статусом, отличавшим их от крестьян в прочих странах. Они обладали прочной экономической базой, благодаря чему были в состоянии производить экспортную продукцию в полном соответствии с существовавшей системой международного разделения труда. Основной сельскохозяйственной единицей того времени являлось хозяйство, размеры которого оценивались более чем в 4 тёнде харткорна. Их доля составляла более половины общего числа хозяйств. Такой же она оставалась и в период великой депрессии, наступившей в конце 70-х годов XIX в., которая будет рассмотрена ниже.

Экономический подъем между тем отразился и на положении прочих крестьянских хозяйств. Увеличилось количество сельских жителей, которые существовали за счет своих хозяйств, а число домов с прилежащими земельными участками на протяжении первой половины века удвоилось. Это было вызвано тем, что многие крестьяне — владельцы хозяйств склонны были продавать небольшие части своих владений, с одной стороны, чтобы быстрее выплатить долги, образовавшиеся при покупке собственности, а с другой — чтобы иметь свободные средства для финансирования дальнейших хозяйственных преобразований.

Новые религиозные движения

Одно из объяснений возникновения в Дании в конце 90-х годов XVIII в. целого ряда новых религиозных течений среди мирян заключается в том, что проведение аграрных реформ сделало крестьян — владельцев хозяйств самостоятельными и независимыми. Другое объяснение кроется в том, что реформы, по всей видимости, усилили расслоение сельского населения, в связи с чем оно и предпринимало попытки объединиться в общей вере. Ведь сторонники такой веры не принадлежали исключительно к сословию имущих крестьян-хозяев, среди них было немало крестьян, не имевших земельной собственности. Наконец, существует мнение — и это подтверждается рядом исследований последних лет, проведенных в различных регионах страны, — что интерес слуг, детей, неимущих крестьян к новым религиозным течениям обусловливался их тесной связью с семьей владельца хозяйства, который сам был сторонником этих религиозных течений.

Какое бы объяснение ни представлялось наиболее правомерным, несомненно одно: новые религиозные движения были неразрывно связаны с пиетизмом середины XVIII столетия. Вслед за ним они проповедовали «истинную» христианскую веру, моральное очищение личности через покаяние и критиковали официальную государственную церковь, для которой на рубеже XVIII —XIX вв. был характерен рационализм эпохи Просвещения. Официальная религиозная доктрина связывала веру в Бога с образом жизни человека на основе пользы и морали, не проводя строгого различия между церковным и мирским. Последователи новых религиозных течений намеревались «пробуждать к жизни тех, кто спит во грехе». Они не желали признавать выпущенный епископом Н.-Е. Балле «авторизованный» катехизис с рационалистическими разъяснениями, а также новую редакцию сборника псалмов, настаивая на использовании в повседневном обиходе прежних толкований другого епископа, Эрика Понтоппидана, и сборника псалмов епископа Томаса Кинго. Между ними и священниками — поборниками идей Просвещения и рационализма нередко вспыхивали конфликты, выливавшиеся в словесные перепалки, а зачастую и в физические столкновения, как это следует из судебных дел, возбуждавшихся на рубеже XVIII —XIX столетий. Позже предметом особо ожесточенных нападок со стороны новых религиозных движений мирян стало изложение катехизиса и преподавание Закона Божьего в школах. Речь, таким образом, шла о нареканиях в адрес священников, вносивших в церковную службу элементы рационализма. Однако, поскольку они нередко являлись представителями властей, эти нарекания воспринимались как антиправительственные выступления.

Положение усугубилось, когда некоторое время спустя — в 30 — 40-х годах XIX в. — отдельные представители новых религиозных движений стали играть заметную роль в политическом движении крестьянства. Озабоченные этим правительственные круги воспользовались испытанной ранее тактикой борьбы с радикальными течениями пиетизма, сославшись на специально изданный в середине XVIII в. Указ (так называемый Konventikelplakat). Он не запрещал проведение собраний мирян, однако о них следовало оповещать местного священника. Новые веяния получили беспрепятственное распространение во всех сельских областях Ютландии и на островах, проникая также и в города.

Немалые проблемы правительству и в особенности официальной церкви доставляла личность священника и писателя Николая Фредерика Северина Грундтвига[44]. Он выступал с резкой критикой позиций профессора-теолога Х.Н. Клаусена, который считал научную теологию, восходящую к Новому Завету, основой для понимания христианства. Грундтвиг подверг эту теорию нападкам, выдвинув в противовес ей свое «потрясающее открытие», согласно которому церковь является общностью, признающей веру на основе живого слова. Данная полемика вылилась в официальный церковный конфликт, окончившийся судебным разбирательством. Не дожидаясь его конца, Грундтвиг отказался от своей должности при церкви Христа Спасителя; при этом, однако, как публицист продолжал выступать с критическуими нападками, используя в качестве рупора своих идей журнал (Theologisk Manedsskrift). В кругах сторонников новых религиозных тенденций он пользовался большим влиянием.

Предпринимательство в городах

Городское предпринимательство, в особенности торговля, также столкнулось с рядом серьезных проблем, возникших в результате Наполеоновских войн. Золотые дни для тех, кто бороздил моря под нейтральным флагом прошли, значительно сократился экспорт зерна. Большинство торговых домов в Копенгагене закрылись, многие провинциальные купцы также переживали трудности, хотя в целом у них дела шли несколько лучше. Роль международных кредитных и торговых центров начала переходить к Гамбургу и Амстердаму, особенно начиная с 30-х годов XIX в., когда стала возрождаться продажа зерна.

Бал в буржуазном доме

Картина художника Эдварда Леманна, 1853 г. (частная коллекция). Помимо посещения клубов в буржуазном обществе часто устраивались большие званые приемы с приглашением городской элиты. Это были литературные вечера, домашние концерты, балы. На картине изображён праздник в доме профессора медицины Эшрихта. Среди гостей — генерал де Меза, английский посланник Гамильтон, профессора со своими домочадцами.

Чтобы вести торговлю, следовало приспосабливаться к новым временам строжайшей экономии, а это привело к изменениям ее структуры. Как в Копенгагене, так и в провинции получила развитие мелкая розничная торговля, для которой использовались крохотные лавочки; купцы торговали товарами повседневного спроса, необходимыми крестьянам. И наконец, богатые купцы занимались систематической скупкой сельскохозяйственной продукции. Подход правительства к данному вопросу отличал прагматизм, а не принципы. Разрешения на ведение торговой деятельности выдавались коробейникам и мелким торговцам, иллюстрацией чего может служить следующее ходатайство. Андреас Андерсен Сёдринг из Фредериксберга пишет в запросе в Датскую канцелярию, что он «вследствие усидчивости и тяги к чтению в юности страдал ипохондрией и едва не лишился рассудка, и, поскольку в настоящее время данные симптомы начали повторяться, врач рекомендует пожить за городом и развеяться». Следуя советам врача, он собирается заняться торговлей, для чего родители уже купили ему дом. Потому он ходатайствует о предоставлении ему патента на торговлю всеми теми товарами, которыми разрешено торговать прочим торговцам во Фредериксберге. На это, как полагалось, испросили согласия амтмана, которое было получено, особенно с учетом того, что Андреас собирался торговать ост-индскими и китайскими товарами, а также различными бакалейными изделиями. Амтман счел это «не ущемляющим интересы прочего торгового люда города Фредериксберг». Система получения подобных разрешений на монопольное право ведения торговли регламентировалась законом о мелкой розничной торговле от 1856 г., который разрешал ведение торговой деятельности в деревенской местности за пределами защитной зоны, которая распространялась на 0,5 мили (4 км) от границ торгового города.