Основы международного корпоративного налогообложения - Владимир Гидирим

● Фрагмент доклада Стефана Эджа, партнера Slaughter & May (Великобритания)[468]

«…Как это будет показано в моем докладе, налогообложение – важный фактор при принятии коммерческих решений, но не самый значительный. С логической точки зрения кто-то может утверждать, что лучшая ставка корпоративного налога с точки зрения корпоративного налогового юриста равна нулю, но мы знаем, что это не является практической политикой. Это не является, как некоторые утверждают, гонкой вниз, это вопрос нахождения правильного баланса между налоговой ставкой, которая справедлива для бизнеса и будет позволять ему оставаться конкурентоспособным и в то же время справедлива для общества, взимающего налог. В ходе пути, пройденного Великобританией, возникли три типа проблем, которые я попытаюсь описать далее. Во-первых, это нагрузка на государство, которое нуждается в средствах для производства инфраструктуры, в которой нуждается бизнес, в которой ему необходимо действовать, а с другой стороны, необходимо создавать условия, в которых нуждаются люди. Государство также должно отдавать себе отчет в том, что налоги не должны создавать контрстимулы для инвестиций. Во-вторых, это давление со стороны деловых кругов, которое, как будет показано, началось с 2007 г., когда возник консультативный документ, в котором правительство хотело расширить сферу применения наших правил о КИК таким образом, что они бы стали похожи на правила, которые, как я припоминаю, были предусмотрены вашей статьей подпараграфа Ф (Subpart F) в начале 1980-х. Перспектива налогообложения офшорной прибыли английских компаний безотносительно [ее репатриации]привела к тому, что ряд английских компаний заявили о намерении покинуть Великобританию, если налоговая система станет такой, как было описано выше. Великобритания не имеет и не может иметь правил, направленных против «перевоплощения» (anti-inversion rules). Как я объяснил в докладе, эффективная налоговая ставка принципиально важна, если мультинациональная группа компаний намеревается конкурировать с другими и расти. В-третьих, мы имеем проблемы, связанные со свободами, предусмотренными нормами о создании ЕС, которые предусматривают, что если страна является членом ЕС, то ее законы не могут различным образом регулировать инвестиции, сделанные где-либо в Великобритании, например путем покупки акций на севере Англии, и инвестиции, сделанные во французскую, английскую или испанскую компании. То есть если у вас применяется полное исключение дивидендов из налогообложения, то вы должны то же самое применять и к дивидендам, приходящим откуда-либо из ЕС. Точно так же, если у вас не применяются правила о КИК внутри страны, что само собой разумеется, то вы не можете применять их интернационально… МНК считаются приносящими пользу, осуществляющими вклад в Великобританию, и мы предпочитаем это оставить. Правительство сделало смелый шаг и сказало, что мы не должны иметь налоговую систему, которая искажает нормальные коммерческие решения. Если люди хотят инвестировать где-либо еще, они могут свободно делать это, и система налогообложения в Великобритании не должна устранять налоговые преимущества за рубежом, которые являются частью общей картины в ряде причин, по которым кто-то хочет инвестировать за рубеж. И мы не должны создавать обременения, если кто-то репатриирует денежные средства, так как это может стать барьером на пути инвестиций в Великобританию… Как я показываю в докладе, Великобритания решила не устанавливать правил об аллокации или иных ограничений процентных расходов… Правила КИК, разумеется, являются ключевой характеристикой территориальной системы. Мы стараемся разумно подходить к ним и облагать налогом доход КИК, только когда имеет место ясное свидетельство ухода от налогов или перенаправление дохода. А чтобы сделать систему налогообложения привлекательной для инвестиций по сравнению с другими местами, мы снизили ставку корпоративного налога до 23 %».

● Фрагмент доклада Йорга Менгера, партнера Ernst & Young (немецкий отдел)[469]

«…Цель моего доклада – дать общий обзор системы корпоративного налогообложения в Германии, а в особенности – налогообложения дохода, полученного из-за рубежа. Политические деятели, определяющие налоговую политику в Германии, сфокусировались на внедрении системы налогообложения иностранных доходов, основанной на принципе нейтральности импорта капитала, нацеленной на обеспечение того, чтобы немецкие компании были способны конкурировать на иностранных рынках с местными компаниями. Ставка корпоративного налога в Германии включает собственно налог на прибыль и промысловый налог. Текущая комбинированная средняя налоговая ставка находится немного ниже 30 % и отражает результат серии реформ, снижающих ставку налога с когда-то максимальной в 65 %. Для избежания двойного налогообложения корпоративных доходов, распределенных внутри цепочки компаний, немецкие налоговые законы применяют систему налоговых освобождений дивидендов, распределяемых одной корпорацией в адрес другой. В общем случае 95 % любых дивидендов, полученных корпорацией, освобождены от налога, поэтому только 5 % дивидендного дохода включаются в налогооблагаемую базу. Рациональная причина политики налогообложения только 5 % дивидендов заключается в том, что необходимо компенсировать эффект от вычета коммерческих затрат, которые напрямую относятся к получению освобожденного дивидендного дохода… Германия имеет правила об иностранных компаниях, согласно которым нераспределенная прибыль КИК подлежит полному налогообложению в Германии налогом на прибыль и промысловым налогом, но только в том случае, если такой доход пассивен и облагается по низкой налоговой ставке. Более того, правила КИК не применяются в отношении дочерних компаний в ЕС, если они ведут самостоятельную деловую активность. Резюмирую, Германия ввела территориальную систему налогообложения во внутреннее налоговое законодательство и в свои налоговые соглашения, имея специальные правила в отношении низконалогового пассивного дохода. Этот подход был основан на принципе нейтральности импорта капитала и простоты».

• Фрагмент доклада Реувена Ави-Йонаха, профессора Мичиганской школы права (США)[470]

«…Я хотел бы отметить несколько пунктов. Первый заключается в том, что, несмотря на то что вы здесь слышали, реальный вопрос, стоящий перед нами, состоит не в сопоставлении общемировой и территориальной системы налогообложения, поскольку, как это следует из доклада предыдущего выступающего, фактически все мы имеем смешанные системы налогообложения, в которых налогом облагается определенный зарубежный доход резидентных корпораций либо на основании правил КИК, либо согласно иным антиуклонительным нормам, в то время как иные доходы не облагаются налогом. Это не имеет никакого отношения к территориальности, это вопрос о том, будем ли мы облагать налогами дивиденды, полученные от наших КИК, которые не подпадают под положения о доходах подпараграфа Ф, когда он достигнет наших берегов. А это, собственно, и есть описанные выше положения об освобождении долей участия. Данный частный вопрос, по моему мнению, не имеет никакого отношения к конкурентоспособности. Конкурентоспособность, как упомянул, к примеру, господин Эдж, если вообще имеет отношение к налогообложению – ведь есть и более значимые факторы, – определяется общей эффективной налоговой ставкой, применимой к МНК из данной страны. Либо, как можно было бы еще определить, эффективной налоговой ставкой на доход из иностранных источников в отношении некоего проекта. Она не определяется тем, облагаете ли вы налогом дивиденды, которые вы распределяете домой, поскольку налог, в общем-то, не платится никогда. Дивиденды попросту не репатриируются, если их возврат связан с уплатой дополнительного налога на них, поэтому как это может влиять на конкурентоспособность? Вопрос о конкурентоспособности имеет отношение к общей эффективной налоговой ставке, а не к налогу на дивиденды. Второй пункт – это недавний вопрос, связанный с возвратом дивидендов обратно в страну, а именно – вопрос о феномене запертых доходов (trapped earning phenomenon). Американские МНК не репатриируют доходы, если только в отношении них не может быть заявлен зачет иностранных налогов, и значительная часть их иностранных заработков облагается налогами по низкой ставке, поэтому МНК их не репатриируют. Однако этот особенный вопрос хоть и является реальной проблемой, но имеет гораздо более простое решение, которое, как я думаю, устраняет необходимость сталкиваться с многими проблемами, о которых я также скажу. Решение это заключается в том, что мы должны обложить налогом те доходы, в текущее время, т. е. когда они заработаны. Теперь я думаю, что это возможно, только если мы значительно сократим ставку налогообложения, не допустив состояния неконкурентоспособности. Тем не менее я думаю, что если мы это сделаем, то нам не придется заботиться о трансфертном ценообразовании, о бесконечной проблеме квалификации дохода подпараграфа Ф и т. д. То есть если реальной проблемой является запертый доход, то существует другое решение. Далее, введение налогового освобождения дивидендного дохода без одновременных действий в отношении перенаправления прибыли проблематично. В настоящее время основное препятствие для американских МНК к помещению их прибылей за рубеж заключается в том, что они знают, что не смогут вернуть прибыль назад без уплаты налога. Это и есть феномен запертых доходов. Если мы отменим это, т. е. перестанем облагать налогом дивиденды, то каких-либо препятствий для перевода прибыли за рубеж не останется. Вот тут, если вы внимательно слушали, вы могли бы понять, что фактически антиуклонительные нормы и правила КИК наших торговых партнеров, и не только тех, которые представлены здесь, но и других, серьезно отличаются от наших правил подпараграфа Ф, поскольку они все явным образом принимают во внимание эффективную налоговую ставку в стране-источнике, где зарабатывается доход. И если доход пассивен и облагается по низкой ставке у источника, то применяются правила подпараграфа Ф. Это и есть правила КИК. Конечно, правила подпараграфа Ф не работают, как показано выше, как вы все знаете. Они не имеют ничего общего с эффективной налоговой ставкой в стране-источнике почти во всех случаях. И они позволяют свободно перенаправлять доходы из одной КИК в другую без применения последствий подпараграфа Ф. К примеру, если доход сначала направляется в одну из четырех упомянутых стран, каждая из которых взимает реальный корпоративный налог, наши правила подпараграфа Ф затем позволяют заново перенаправить доход в третью страну, которая вообще не взимает налог на прибыль, и оставить его там в качестве активного дохода, без включения в перечень облагаемых по правилам подпараграфа Ф либо вообще по причине его игнорирования как дохода, перенаправляемого от одной КИК в адрес другой. Именно это, я думаю, и делает нашу систему особенно уязвимой к злоупотреблениям в форме перенаправления доходов, и именно поэтому мы должны быть особенно осторожными на этот счет. Теперь, следующий пункт заключается в том, что рассматриваемое предложение является потерей налоговых доходов. Налоги могут сократиться в некоторых ситуациях, особенно если мы не примем ограничений в отношении вычета расходов. Но это кажется тем направлением, в котором мы движемся, и в таком случае это приведет к потере доходов, чего мы не можем себе позволить. В заключение скажу: я считаю, что сравнение, которое сегодня делается, игнорирует, как отметил… господин Левин, другие различия между нашей системой и экономикой других стран, с которыми сравнивают нас».