Призрак - Ольга Панова

Анна пролезла через дыру в заборе, стоящем у заброшенного дома по соседству, и направилась в лес. Нужно было сконцентрироваться на главном.

– Алекс, ты здесь?

– Я всегда с тобой, – отозвался призрак.

– Что ты думаешь об окрестных местах? Есть что-нибудь существенное?

– Два места тревожат меня. Одно недалеко отсюда, а второе в самом центре деревни.

Анна решительно зашагала на юг. В указанном направлении действительно что-то было. Что-то мощное, огромное, хотя дышало старостью.

В лесу преобладали высокие ели и маленькие березки. Каждый шаг был беззвучен, нога утопала в траве и подлеске.

Вдалеке показались синие оградки. Это было деревенское кладбище. Неухоженные могилы заросли, а местами были так и вообще заброшенные. Наверное, совсем старые.

Анна склонилась над самой первой могилой. «Александр Матвеев. 1892–1956». Да уж, могилу свежей не назовешь.

В основном на кладбище возвышались деревянные кресты и надгробные скальные камни с незатейливыми надписями. Стояли простенькие оградки и скамейки с сухими листьями, кое-где лежали конфеты и старое печенье. Видимо, сюда наведывались те, кто был еще в состоянии ухаживать за могилами близких.

Анна не спеша бродила по кладбищу, пытаясь нащупать энергетическую воронку. Но ничего. На кладбище было спокойно.

Самое удивительное, здесь не было душ мертвых.

– Алекс, здесь нет никого. Странно. Обычно на кладбищах души бродят и рыдают, а здесь ни души.

– Старое кладбище. Люди в основном умерли своей смертью. Естественной смертью. Только три дня такая душа летает у своего тела и дома с близкими, затем уходит.

– Ты хочешь сказать, что здесь ей скучно?

– Кому как.

– Наверное, каждая душа сама выбирает свой путь. Я имею в виду не тех, кого вызывает белый свет в конце тоннеля. Ведь есть и те, кто остается на земле. Если нет тела, но есть все возможности, так почему бы ими не воспользоваться? Как ни крути, а на кладбище невесело.

Алекс ничего не ответил.

Впереди были две свежие могилы. Одна принадлежала Федору, мужу Катерины. Она была усыпана венками и искусственными цветами. Вторая – некому Даниле Бочкину, 1979 года рождения.

– Это тот парень, что умер первым из троих.

Анна огляделась.

– Алекс, его дух здесь?

– Он прячется. Не хочет выходит, чувствует меня и твои способности медиума.

– Данила, – Анна стала звать его.

Из тенистого леса вышел дух молодого мужчины лет тридцати. На нем была белая рубаха с широкими рукавами. Лицо довольно упитанное, очень доброе. Парень был при жизни крепким и сильным.

– Что вам нужно? Зачем тревожите?

– Расскажи, что произошло перед смертью.

Дух долго стоял и вникал в вопрос. Просто стоял и смотрел на девушку напротив.

– Я не знаю, – наконец произнес дух и зарыдал.

– Тебя обидели?

– Нет, никто не обижал.

– Постарайся вспомнить все детали.

Дух Данила кивнул и стал рассказывать свои последние воспоминания перед смертью.

– Я хотел семью. Хотел жену, детей, но у нас в деревне женщин мало молодых. В основном все уже старые, некрасивые. А эта бестия свела меня с ума. Сказала, что любит. Пальцем поманила. Заставила меня поджечь дом. Сказала, что эти люди нам мешают. Что плохо думают о нас. Хотят нас разлучить. Той же ночью я спалил все дотла.

– Тебя видели?

– Нет, я был очень осторожен. Потом я поджег еще, еще и еще. Много домов. Это все она. Это не я. Она мной управляла. Заставляла это делать. Я умолял прекратить, но ей было наплевать. А потом я не выдержал. Намотал веревку и повесился. Это был единственный выход.

– Кто эта женщина?

– Ведь там, в пожаре, могли сгореть дети. Я так больше не мог. Не мог больше.

– Кто она?

– Я должен был уйти. Бросить ее.

– Это твоя жена?

Дух расплакался и исчез. В лесу сразу стало холодно. Подул пронизывающий ветер.

– Анна, тебе пора отсюда уходить, – прозвучал голос призрака.

– Но, Алекс, что за женщина свела его с ума? Кто она? Я должна это выяснить.

– Уходи.

Сбитая с толку, девушка направилась по тропинке на опушку. Нужно было поскорей выбраться из тени деревьев, покинуть старое кладбище. Среди травы и кустов Анна различала пеньки и горку муравейника, множество всевозможных бабочек и стрекоз.

Оглядываясь назад, она поняла, что ошиблась. Кладбище было обыкновенным. Никаких энергетических отклонений. Что-то действительно серьезное ждало впереди.

Не теряя времени даром, девушка пошла на юго-запад. Там было нечто существенное, отталкивающее. Это место по ощущениям напоминало тюрьму. От него веяло несвободой, холодом. Оно было безжалостное.

Девушка прибавила шаг. Переступая кусты и траву, она уже почти бежала. Колдовское место стало пульсировать, отчетливо призывая к себе. Оно хотело, чтобы его нашли.

Анна сбежала вниз по пригорку. Не видно было никаких построек, труб или развалин. Высокий кустарник и деревья.

Место было очень старым, заброшенным, а потому и не заметным глазу. Девушка застыла на месте. Кругом тишина.

Птицы перестали петь, и даже воздух загустел. Анна медленно обернулась. Прямо на пригорке, среди деревьев и кустов, стояли впаянные в землю ворота заброшенного рудника. При ближайшем рассмотрении можно было заметить ржавые петли, замок и прогнившие балки. На земле – съеденные земляным червем доски. Тут же ржавые рельсы, местами вросшие в почву.

Из глубины слышалась пульсация смешанных энергий. Место было проклято. Сотнями человеческих тел была вымощена эта дорожка в недра земли.

Девушка вся сжалась в комочек. Ей совсем не хотелось туда идти, даже приближаться.

– Алекс, мне страшно.

Призрак молчал.

Тогда девушка стала оглядываться по сторонам. Вверху, прямо над рудником, стояла старушка в черном балахоне, подвязанным веревкой, и в черном платке. Она опиралась на палку, держа во второй руке корзинку с травами.

– Не подскажите, что это за место такое?

Старушка печально вздохнула. Что-то тихо пробурчала, замотала головой и, поправив косынку, ответила:

– Отчего ж не знать-то, – ее голос был на удивление громким, – это заброшенный рудник. В прошлом столетии здесь изумруды добывали. Размером с палец. Да, точно. Сейчас уж все травой поросло.

– Здесь были смерти, много смертей, – тихо сказала девушка самой себе.

– Да. Так и есть, – Анна была изумлена – находясь в двадцати метрах от нее, старуха сумела ее расслышать, – сюда привозили каторжников. А за ними жены и дети приезжали в деревню. Люди дохли пачками. Еще бы. Ведь их никто не одевал, когда было холодно, не лечил, когда те болели. Люди были как мусор. Умирал один – привозили двоих. Умирали двое – привозили пятерых. И так из года в год. Весь рудник усеян трупами, по трупам и гоняли вагонетки туда-сюда.