Остров Невезения - Сергей Иванов

При первой же встрече с соседом Голубцом, я сообщил ему о том, что не работаю более в агентстве под его именем. Он, или не поверил мне, или огорчился тому, что исчезла причина для постоянных претензий ко мне. Удовлетворения он не проявил.

А спустя пару дней, я обратил внимание, что не пришло из банка ежемесячное письмо-отчёт о моём текущем балансе, поступлениях и снятиях за прошедший месяц. Обычно я получал такое по восемнадцатым числам, бывали отклонения в один день. Тем более что я видел, такое письмо пришло от этого же банка Геннадию.

Мои подозрения подтвердились после моего визита отделения Барклиз банка. По моей просьбе, чиновник проверил по компьютеру и ответил, что такой отчёт был отправлен на мой адрес, как обычно.

Как я и ожидал, мой вопрос об этом к соседу, вызвал у него лишь возмущение. Это было глупо с моей стороны, спрашивать его о пропавшем банковском письме. Было, неприятно осознавать, что твои недруги имеют возможность видеть, сколько агентство перечисляло еженедельно на мой счёт, и сколько всего на счету. Но я не мог ничего с этим поделать.

Я лишь посетил контору социального обеспечения беженцев и переговорил со старшей — Эдной Кинг. Моя просьба о предоставлении мне комнаты в другом доме, вызвала у неё некоторую досаду. Пришлось коротко изложить причины моего нежелания жить там. Она устало рассказала мне о хлопотах с размещением вновь прибывающих просителей убежища, и о прочих правилах, ограничивающих перемещение беженцев в пространстве. Тем не менее, она обещала посмотреть списки и сказать, в каком доме есть свободные комнаты. Вернувшись с бумагами, она дала мне пару адресов. С ними я и удалился.

Один дом оказался неподалёку от нашей улицы, но в тихом переулке, что было также немаловажно. Окно комнаты, которую я сейчас занимал, выходило на оживлённую Карлтон роуд, и заснуть там днём очень непросто. После работы по ночам, восстановительный дневной сон был для меня уже крайне необходим. Признаки усталости были очевидны; красные воспалённые глаза, раздражительность и подозрительность, перерастающая в паранойю.

Дом оказался по соседству со старой церковью, обозначенной, как Центральная Баптистская. Это был тихий переулок, обозначенный, как Kennelworth Roud. На мой звонок в дверь дома? 20, вышла женщина грузинской внешности, приблизительно моего возраста. Я коротко объяснил ей, кто я, от кого, и зачем. Она пригласила меня войти в дом и провела в прихожую комнату на первом этаже. По всем внешним признаком было очевидно, что дом, после освежающего ремонта, заселили недавно. Мы расположились на креслах, чтобы обсудить моё непрошенное намерение поселиться здесь. Я знал, что дом принадлежит какому-нибудь местному собственнику, который, по договору с социальной службой, сдаёт им свой дом в рент. Принимавшая меня, с хозяйским видом грузинка, не решала вопрос, о том, кому здесь жить. Однако рассматривала и расспрашивала она меня подобно хозяйки дома. Я же, держался, как скромный гость. По-русски она говорила хорошо, но с неисправимым грузинским акцентом. Женщина сообщила, что в доме всего шесть комнат. Три из них уже заняты. Кроме неё самой здесь поселились её землячка и поляк. Она понимала, что вскоре всё равно кого-то подселят в свободные комнаты, и без каких-либо предварительных знакомств с ней. Тем не менее, она хотела узнать обо мне побольше, до того, как я стану их соседом. Особенно ей понравилось, что обычно, по вечерам, около девяти, я ухожу на работу и возвращаюсь к семи утра, после чего сплю, или стараюсь спать. Подозрительность ко мне поубавилась. Она представилась, как Нели и позвала ещё кого-то. Со второго этажа спустилась женщина славянской внешности, но заговорила с Нелей по-грузински. Я не угадал с первого взгляда. Она тоже оказалась грузинкой, только с окрашенными в русый цвет волосами. Звали её Лали. Мне предложили чай или кофе. Я захотел чай и увидеть, наконец, свободные комнаты. Пока Лали хлопотала с приготовлением чая, Нели провела меня по дому. На первом этаже, кроме большой гостиной комнаты, были две комнатки для проживания, ванная комната с туалетом и кухня. Одна комната оказалась средних размеров, но окно выходило на стену соседнего дома, поэтому была тёмной. Вторая, — светлая, с окном в палисадник, но совсем маленькая. Обе располагались рядом с кухней, что предполагало постоянное движение и шум. Поднявшись по лестнице на второй этаж, там мне показали, оставшиеся не занятыми, ещё две комнаты. Обе — светлые и чистые, с окнами, выходящими в дворовой садик. Одна из них оказалась побольше, и в стороне от лестницы и коридора. Эта комната мне сразу понравилась, и мне захотелось занять её. Я тут же заявил о своём желании переехать в эту комнату. Нели не возражала.

Уже за чаем, в компании двух грузинских женщин из Боржоми, я отметил чистоту, покой и порядок в доме. Моё замечание им понравилось. Они рассказали мне о своей любви к домашнему уюту и порядку, о том, как они настрадались от случайных, нечистоплотных соседей в предыдущем доме, где-то в пригороде Саутхэмптона. Я заверил их в своей трезвости, не курении и тихом поведении. Меня приняли в соседство.

Боясь упустить подвернувшийся вариант, я покинул их и поспешил в дом на Карлтон роуд, паковать и перетаскивать свои пожитки на новое место.

В процессе эвакуации я столкнулся с Сергеем эстонским. Тот не мог не проявить своё внимание к происходящему.

— Ты чо, съезжаешь? — удивился он.

Разговаривать с ним мне не хотелось, а тем более, отчитываться перед ним.

— А ты чо, не видишь? — ответил я, пакуя вещи.

Потоптавшись, он, молча, удалился на кухню.

Перебравшись, я занёс ключи от комнаты в социальный отдел и сообщил о своём новом адресе. В этот же день, я снял наличными, накопившееся на счету в Барклиз банке, открыл счёт Ройал Скотлэнд Банке (RBS) и положил сбережения на этот счёт.

При открытии второго счёта, я предъявил свои удостоверение личности и водительскую лицензию штата Флорида, а в качестве подтверждения адреса — банковский отчёт от банка Барклиз. Процедура не вызвала ни вопросов, ни подозрений. Положительным моментом послужил и депозит на новый счёт наличными.

И в Барклиз, и РБС банках, я указал свой новый адрес. Оставалось лишь иногда навещать дом на Карлтон роуд, чтобы подбирать возможную корреспонденцию. Но вскоре я снова там понадобился.

Неожиданно, мне позвонил Сергей и попросил срочно встретиться. Я оказался неподалёку, и, через несколько минут, мы встретились. Выглядел он хмуро-озабочено.

— Слушай, у меня неприятности… Я потерял свою банковскую карточку… Ребята говорят, что по ней могут отовариться, даже без пин-кода… — возбуждённо излагал он.

— Могут, оставляя твою подпись, — без энтузиазма поддержал я разговор.

— Надо что-то сделать? — не то спросил, не то указал он.

— Так делай, пока кто-то не отоварился на твои сбережения, — вяло ответил я.

— Так помоги мне! Давай пойдём в банк, пока не поздно… Там всё, что я заработал на этой ё-ной фабрике! — панически всхлипывая, закричал он.

Таким слезливым я его ещё не видел. Я прекрасно понимал его состояние.

Его ночную работу, у старого, дымящего горелым маслом, грюкающего пресса, не сравнить с моей сидячей. Его трудовые сбережения — это действительно кровь, пот, слёзы и бессонные ночи.

— А твои приятели… С которыми ты бухал и терял карту… Они почему не помогли тебе? Ведь вы всё знаете. И языком твои ребята владеют получше, и представлять тебя в банке будут, как сэра! Чего ты ко мне прибежал?

— Ты можешь хоть что-то сделать без своего яда?! Я тебя прошу, просто помочь мне. Это займёт у тебя всего несколько минут, — упрекал, уговаривал он меня.

Я знал, что не смогу отказать ему в такой ситуации. И знал, что, всё равно, останусь для него раздражителем и объектом неприязни. Знал, что уже завтра, в компании своих приятелей, он будет поносить меня с искренней злостью.

К банку я шёл молча. Он непрерывно пересказывал, где он пользовался карточкой, где и когда обнаружил пропажу, и как пытался отыскать её. Прошло немного более часа с момента потери карточки.

Пришли в то же отделение NetWest банка, где когда-то открывали ему счёт. Посетителей не было. Нас сразу приняли и выслушали. Я снова называл его This guy (этот парень). Клиент предъявил документ. Служащая обратилась к компьютеру, отыскала его счёт и задала стандартные вопросы; текущий адрес, пароль. Убедившись в достоверности клиента, решили заблокировать и отменить потерянную карту. Это было сделано за считанные секунды. Новую карточку обещали прислать почтой. Клиента очень интересовало, что там на его счету? На данный момент, всё оставалось, как и должно быть. Но служащая пояснила, что если карточкой рассчитывались за покупки совсем недавно, то её компьютер сможет показать это лишь спустя какое-то время. Советовала, подойти завтра и сверить баланс. Таким образом, мы лишь блокировали карту, но не смогли выяснить, воспользовались ли ею злоумышленники? Это будет ясно лишь завтра. Поэтому, мой земляк остался, по-прежнему, озадачен и недоволен.