Ночная сказка - Джон Хоул

Конечно, впоследствии Гарриет поняла, что не стоило ей приставать к Питеру в магазине.

— Питер, ты следил за мной?

Он ничего не ответил, спеша к кассе. Было обычное суетливое субботнее утро. Они с Питером встали в огромную очередь. В самом начале очереди какая-то женщина запихивала в пластиковые пакеты многочисленные покупки, пытаясь в то же время уследить за старым, явно больным отцом. Ей было нелегко, и очередь застыла на месте.

— Питер!

— Что? — сердито отозвался он. Словно его раздражало, что она отрывает его от важных дел.

— Ты следил за мной? Вчера? На площади Сент-Джеймс?

— Нет, конечно, — заявил он.

— Но что же ты там делал? — не унималась Гарриет.

— Я ходил в Лондонскую библиотеку. Да, в библиотеку. Мне надо было кое над чем поработать.

— В Лондонской библиотеке? — переспросила его жена. Она явно не поверила ни слову.

— Да.

Молодая женщина с больным отцом наконец отошли от кассы, и очередь послушно продвинулась вперед, толкая перед собой тележки с покупками.

Гарриет понимала, что надо прекратить расспросы. Конечно, Питер вполне мог работать в Лондонской библиотеке, расположенной на площади, но интуиция подсказывала ей, что его рассказ лжив.

Однако, похоже, Питер так не думал, поэтому пытался оправдаться:

— С чего бы это я стал следить за тобой?

— Не знаю. Странно только было видеть тебя там. — Она пыталась говорить как можно тише. Вокруг было очень шумно, и Гарриет надеялась, что у него хватит ума подойти поближе к ней — тогда она бы перестала смущаться. Не стоило заводить этого разговора. Девушка, стоящая следом за ними, у которой в тележке сидел малыш, кажется, заинтересовалась их разговором.

— Чушь, заявил Питер, засовывая тонкий журнал в сетку. Гарриет бы не стала продолжать, но тут он язвительно спросил: — А что это у тебя был за клиент? Хорошенький, как мне показалось. Ему уже исполнилось четырнадцать?

— Ш-ш-ш, — прошипела женщина.

— Почему это «ш-ш-ш»? — громко переспросил Питер. Он явно испытывал чувство вины — Гарриет слишком хорошо знала его, чтобы не понять это. Да, сомневаться не приходилось: он следил за нею.

— Ты шпионил за мной. И мне противно. Нет, подумать только, ты! А я-то тебе рассказываю обо всем! Какого черта ты там делал? — прошептала она.

Молодая женщина с ребенком торопливо сунула малышу в рот кусок шоколадки и шагнула в их сторону.

Взяв мужа под руку, Гарриет прошептала ему на ухо:

— Не делай этого, Питер. Пожалуйста. Мне невыносимо знать, что ты следишь за мною.

— Я же сказал, что и не думал за тобой следить. Наша встреча — чистая случайность. Да и какого черта я буду шпионить за тобой? Как ты уже говорила, мне, черт побери, отлично известно, чем ты занимаешься. Ты же все мне рассказываешь. Ну, если и не все, то хотя бы часть. — Его лицо посерело. Разговаривая с женой, он демонстративно смотрел в сторону, на покупателей, наполнявших проволочные корзины покупками. И ему не удалось говорить тихо. Молодая женщина уже перестала прикидываться, что ничего не слышит, и, не таясь, вслушивалась в их разговор. Лицо ее светилось любопытством.

— А я и не знал, Гарриет, что ты кувыркаешься с такими молокососами. — Питер хотел, чтобы в его голосе звучала насмешка, но это не слишком удавалось ему.

— Я этого и не делаю. — Она говорила так тихо, что Питер едва мог слышать ее голос. — Но мне с ним было… очень необыкновенно, вот и все.

— Ничего «очень необыкновенного» не бывает. Может быть или просто необыкновенно, или никак.

Гарриет не обратила внимания на его неожиданный экскурс в семантику.

— Ох, Питер, знал бы ты, какие они все зануды. Ворчливые, измотанные, богатые, седые, надоедливые, больные, да к тому же еще импотенты!

— Чего не скажешь об этом типе, да? Он-то возбудился как надо, не так ли?

— Оставь эту тему, Питер. Все и так достаточно гнусно.

Женщина с ребенком не сводила с Гарриет глаз, пытаясь, однако, сделать при этом вид, что ей совершенно не интересно, о чем они говорят. Ее ребенок уже по уши перемазался в шоколаде.

— Стало быть, тебе бы не хотелось больше этим заниматься?

— Что ты хочешь этим сказать? — спросила Гарриет, отлично зная ответ.

— Все кончено. Ты должна прекратить свое занятие. Слава богу, ты смогла это пережить. Но теперь все позади, Гарри. По-за-ди. История окончена. Я начал зарабатывать деньги.

Их очередь подходила к концу. Стоя плечом к плечу, они ждали, когда смогут набить пластиковые пакеты продуктами на две недели. Все было так обыденно — обычная английская семья в обыкновенном магазине в Вест-Энде. И в самих Хэллоуэях не было ничего необычного.

У Питера опять появилась кредитная карточка. Гарриет понимала, что, имея в кармане этот кусочек пластика, ее муж опять обрел уверенность.

Кассир был молодой парень в очках. Он принялся взвешивать их овощи и крупы. Гарриет удивилась, увидев изрядное количество алкоголя.

— Но мы все еще не расплатились с долгами, заметила она.

— Все кончено, Гарриет. Кончено, — отрывисто проговорил он.

— Мы все еще в долгах.

— Так тебе нравится это, да?

— Отвали от меня, Питер, — прошептала женщина.

— Следи за своим языком, — пробормотал он. — Боже мой, как ты изменилась.

— А ты как думал? Выло бы странно, если бы этого не случилось.

Бутылки и пакеты вернулись от кассира к ним, и им пришлось подхватить их, чтобы они не попадали на пол. Вытащив сумки, они набили их разнообразными продуктами, напитками, едой для собаки и всякими нужными в доме вещами.

Улыбнувшись им, парень в очках сказал:

— Сто двенадцать фунтов шестьдесят пенсов.

Гарриет была уверена, что он внимательно слушал их разговор. Так же, как и молодая мамаша с ребенком, бесстыдно пялившаяся на Гарриет.

— Боже правый, — пробормотал Питер, до которого только сейчас дошло, как много они истратили.

— Теперь ты все понял? — многозначительно спросила Гарриет.

— Пусть даже и так, пусть так, — проговорил Питер, вручая кассиру кредитную карточку.

— Позволь мне самой судить обо всем. — При желании она могла буквально олицетворять ярость. Схватив в каждую руку по две сумки, женщина направилась на стоянку, оставив Питера расписываться на чеке. По правде сказать, он расплачивался в магазине ее деньгами.

Стоя у четвертого терминала в аэропорту Хитроу, Гарриет поджидала этого Фрэнка. Она была раздражена, и даже терминал не помогал. Огромные, медленно вращающиеся вентиляторы и уродливый помост для багажа делали терминал похожим скорее на какой-нибудь склад, а не на место, в которое возвращаются из Парижа. Фрэнк Пикард, ее клиент, мусолил в руках золотую карточку «Херц», убеждая Гарриет, что завезет ее в Вест-Энд, а уж потом поедет домой в Нортгемптон к Дорин, Рэю и Анджеле. А вокруг люди улыбались и смеялись, обнимая друзей и близких или еще поджидая тех, кого вот-вот доставят в аэропорт британские авиалинии.