Осел и морковка (СИ) - Анна Стриковская

Уж в драке- то Регис машинально применил бы магию. Так обучен, так привык. А по законам Элидианы колдовать в трактирной драке все равно что самому себе приговор подписывать. Уличенный в незаконном колдовстве мог на долгие годы загреметь в тюрьму, и хорошо, если его не приговаривали к антимагическим кандалам и ошейнику.

Все это Армандо раз за разом втолковывал Регису, прекрасно понимая: очень просто все объяснить, но очень трудно отказаться от привычек своего тела.

Приходилось останавливать парня при попытке нагреть воду в ванне или высушить магией постель. Это чужое. Если вода недостаточно горяча или белье сырое, надо обратиться к хозяину. Если он не против, тогда…

Хорошо хоть со своей одеждой маг был волен поступать как хочет, а то бы Регис взвыл, еще не доехав до места назначения. Весь его путь стал тренировкой выдержки и парень уже проклинал тот день, когда решился уехать из дома. Только вот повернуть назад, признать себя слабаком он тоже не хотел. Он бы так всю дорогу и ругался про себя, не понимая, ради чего ему все это терпеть, но Армандо обратил его внимание на то, что вдали от Валарена его резерв восполняется значительно медленнее. Там‑то место силы, а здесь ничего подобного не наблюдается. Это только ведьмы могут оседлать любой поток, но даже им здесь было бы труднее.

Значит, бездумная трата энергии может привести к тому, что в критический момент Регис окажется без магии. Надо учиться расходовать ее разумно, не тратя на всякую ерунду, вроде бритья или мытья. Есть же простые способы делать простые дела.

А еще приходилось упорно вдалбливать бедняге, что простые девушки — совсем не то, что ведьмы. Они вовсе не стремятся расстаться с девственностью и стабилизировать свои каналы для потоков силы. У них таковых просто не имеется.

Они просто и незатейливо хотят замуж, и лучше не за мага. Но если маг подвернется, то его тоже в храм поволокут. Потому что если ведьме нужен мужчина для правильной циркуляции энергии, то селянке — для создания условий для выживания и продления рода. И тут никто не будет интересоваться тем, что свободный маг имеет право на выбор. Это он у себя в Валарене пускай рассказывает. А шарахать ни в чем не повинных граждан молниями строго воспрещается. Даже если тебя против воли женят на ком попало.

К счастью, до этого ни разу не дошло. Регис несколько раз поддавался на призывы местных чаровниц и шел с ними на сеновал, но если Армандо по каким‑либо признакам имел основания подозревать, что девица просто ловит жениха и там парня поджидает засада в виде батюшки якобы невинной жертвы и ее братьев, то под любым предлогом срывал наклевывающееся свидание.

Пусть молодой маг на него дуется, зато жив, здоров и свободен.

Эта тяжелая повинность компенсировалась еженощным общением с Диной. После того, как она рассказала ему о своем путешествии, он тоже поведал ей, как застрял на острове магов. Возмущенные реплики Дины были для него как бальзам для душевных ран. Все‑таки она за него переживала! Догадывалась, что ведьмы постараются оставить мага у себя? Боялась, что останется? Милая, тревожилась!

Армандо с Регисом довольно бодро продвигались по направлению к столице. Уже перевалили через горный хребет и приближались к месту, от которого можно было свернуть на Элидиану. Там, в трактире на перекрестке, Армандо и узнал, что его любимой пришлось бежать из столицы.

Сначала он страшно рассердился на того типа, чья глупость стала причиной бегства. Затем Дина рассказала подробности, да так, что Армандо чуть по полу от смеха не катался. Злость прошла. Вместо того, чтобы ругаться, он стал придумывать, как им побыстрее увидеться.

Начал с отличной идеи. Отправить Региса в столицу без сопровождения, благо он и так уже находится на финишной прямой, а самому рвануть к тому перекрестку, где сходятся дороги к морю и на Сиразу. Там и встретить свою ненаглядную, а дальше путешествовать вместе с ней. Если ей так надо, он не прочь доехать до Сиразы. Там можно разжиться камнями для амулетов.

Хорошо, что не успел сообщить свои планы Дине. Просто сказал, что подумает и завтра скажет, как будет действовать.

Как только он изложил этот план Регису, тот чуть с ума не сошел от ужаса. Как? Его бросят одного? Бедного и беспомощного? А он‑то старался, помогал Армандо, даже бабушку запряг… Нет уж, пусть его проводят до столицы и поместят в учебное заведение. Потом Армандо волен идти куда хочет, хоть в Сиразу, хоть на острова Огненного моря.

Бедный влюбленный рвался на части. Чувство и долг звали каждый в свою сторону. Если бы это был долг перед чем‑нибудь абстрактным вроде родного госудрства, он бы наплевал и бросился навстречу Дине. Но своей свободой он был обязан Герментруде, а она поручила ему доставить в столицу своего непутевого внука. Обмануть ожидания этой женщины было невозможно.

Так что он, дождавшись ночи, сообщил девушке, что придет к ней в Сиразу как только сможет. Пусть она его там дожидается.

Он собирался отправиться туда сразу, как только Регис будет записан в список абитуриентов. Был у него в Элидиане знакомый маг из преподавателей, ему можно будет поручить присмотреть за парнем.

Если бы он знал, чем для него дело кончится, еще тогда плюнул бы на долг, на данное Герментруде слово и бегом ринулся бы навстречу своей девушке. Но никому не дано знать судьбу наперед.

Быстрые кони в три дня донесли их до столицы и Армандо уже предвкушал, как освободится от милого, добродушного, но такого проблемного попутчика и повернет в сторону Рогунских гор. Они остановились на недорогом, но приличном постоялом дворе, поставили лошадей на конюшню и пешком отправились в университет.

Пройти пришлось чуть ли не через полгорода. Рядом с магичеким университетом подходящих трактиров не было: либо слишком дорогие, либо совсем непристойные грязные дыры. Так что поход по делу сам собой совместился с экскурсией по столице.

Регису все было в новинку. Он никогда раньше не бывал в таком большом и красивом городе, плелся нога за ногу, глазея на все подряд, останавливался перед нарядными витринами, любовался на маленькие уютные площади с фонтанами посередине и все время порывался показать пальцем на очередную диковинку. Вел себя даже не как турист, а как ребенок, чем привлекал не всегда доброжелательное внимание.

Армандо на время путешествия как обычно нацепил на себя личину неприметного человека, поэтому его раздражало, что Регис так себя ведет. Ведь ясно же, что они вместе. А если все смотрят на его спутника, то и его замечают. Лишнее это, ненужное.

Если бы он знал насколько, то отправил бы мажонка одного. Потому что прямо у ворот, ведущих в верхний город, в его рукав вдруг вцепилась сильная мужская рука, а смутно знакомый голос произнес: