Умирающий свет (сборник) - Джордж Мартин

Но Джаан вырвал руку и направил пистолет на Гарса.

– Нет. Отойди. Не вмешивайся. Я это делаю ради нее.

Лицо Джанасека помрачнело. От его вечной ухмылки и жестокого остроумия не осталось и следа. Правая рука сжалась в кулак, и он медленно поднял ее перед лицом Джаана. Железный браслет со светящимися камнями сиял между двумя айронджейдами.

– Мой тейн, подумай о нашей связи, – сказал Джанасек. – О моей чести и о твоей, о чести нашего сообщества. – Он говорил решительно и серьезно.

– А ее честь? – воскликнул Викари.

Нетерпеливо махнув лазером, он заставил Джанасека отойти от него и снова повернулся к Мирику.

Мирик одиноко стоял с растерянным видом. Он не мог понять, чего от него ждут. Его гнев прошел, хотя он продолжал тяжело дышать. Слюна, окрашенная кровью в розовый цвет, стекала из уголка рта. Он вытер ее тыльной стороной ладони и неуверенно взглянул на Гарса Джанасека.

– Я делаю первый выбор из четырех, – начал он отрешенным голосом. – Я выбираю вид дуэли.

– Нет, – сказал Викари. – Ты не сделаешь никакого выбора. Смотри на меня, оборотень.

Мирик посмотрел на Викари, потом на Джанасека, затем снова на Викари.

– Вид дуэли, – тупо повторил он.

– Нет, – сказал Викари снова. – Ты не дал Гвен Дельвано сделать выбор. Ей, которая готова была честно встретиться с тобой на дуэли.

Лицо Мирика выразило искреннее недоумение.

– Она? На дуэли? Я… Она – женщина, оборотень. – Он кивнул с таким видом, словно его слова определяли все. – Она – женщина, айронджейд. Вы сошли с ума. Она смеялась надо мной. Женщины не сражаются на дуэлях.

– И ты не будешь сражаться на дуэли, Мирик. Ты понял меня? Понял? Ты… – Он выстрелил, и луч света пронзил Мирика ниже живота. Раздался крик.

– …не будешь… – Викари снова выстрелил, поразив Мирика в шею, под подбородком, потом подождал, пока Мирик упал, и пистолет перезарядился.

– …сражаться… – продолжил он через пятнадцать секунд, и вместе с его словом луч света вонзился в грудь скорчившегося человека. Викари отступил к аэромобилю.

– …на дуэли, – закончил он, стоя одной ногой в машине. С этими словами он резко вскинул руку. Луч света вырвался из его пистолета в четвертый раз, и Лоримаар Высокородный Брейт Аркеллор упал, не успев выхватить из кобуры свое оружие.

Потом дверца захлопнулась, и Дерк включил гравитационный двигатель. Машина рванулась вперед и вверх и была уже на полпути к воротам, когда на ее броне заплясали лазерные вспышки.

Глава 10

Над Парком стояла глубокая ночь. Воздух был черным, кристально прозрачным и холодным. Дул сильный ветер. Дерк порадовался, что у аэромобиля брейтов толстая броня и теплая закрытая кабина.

Он на предельной скорости вел машину на высоте ста метров от поверхности равнины с пологими холмами. Прежде чем Челлендж исчез из виду, Дерк оглянулся и посмотрел, нет ли погони. Он не заметил ничего подозрительного, но его внимание привлекла эмерельская башня. Высокий черный шпиль почти сливался с еще более черным небом. Он чем-то походил на огромное дерево, перенесшее лесной пожар: ветви и листья сгорели, и лишь обугленный черный ствол напоминал о былом великолепии. Дерк вспомнил Челлендж, каким он впервые увидел его, когда попросил Гвен показать ему живой город. Тогда его гигантский шпиль сиял на фоне вечернего неба серебром восходящих волн света. Теперь он превратился в мертвую оболочку, могилу мечты своих строителей. Охотники Брейта убивали не только людей и животных.

– Они не заставят себя ждать, т’Лариен, – заметил Джаан Викари. – Можете не высматривать их.

Дерк снова сосредоточился на приборах.

– Куда мы направляемся? Мы не можем всю ночь кружить над Парком без определенной цели. В Лартейн?

– Нам нельзя теперь возвращаться в Лартейн, – ответил Викари.

Он вложил свой пистолет в кобуру, но лицо его оставалось таким же мрачным, как в Челлендже, когда он стрелял в Мирика.

– Неужели вы действительно не понимаете, что я сделал? Я нарушил закон, т’Лариен. Теперь я вне рода. Преступник, нарушивший правила дуэли. Они придут и убьют меня так же легко, как оборотня. – Он задумчиво положил подбородок на руки. – Наша единственная надежда… Я не знаю. Может, у нас и нет никакой надежды.

– Может быть, у вас нет. Что касается меня, то у меня теперь гораздо больше надежды, чем минуту назад, когда мы были там!

Викари посмотрел на него и невольно улыбнулся.

– Действительно. Хотя это и чрезвычайно эгоистичная точка зрения. Но то, что я сделал, я сделал не ради вас.

– Ради Гвен?

Викари кивнул.

– Он… Он даже не удостоил ее чести отказа. Как будто она животное. И все же… все же по закону он прав. По закону, по которому жил и я. Я готов был убить его. Гарс хотел это сделать, вы видели. Он пришел в ярость, потому что Мирик… Мирик, повредил его собственность, запятнал его честь. Он отомстил бы за проявленное неуважение, если бы я ему позволил. – Он вздохнул. – Вы понимаете, почему я не позволил, т’Лариен? Понимаете? Я жил на Авалоне, и я любил Гвен Дельвано. Она чудом осталась жива. Мирику Брейту было бы безразлично, если бы она умерла, как и всем остальным. А Гарс обеспечил бы человеку, который убил ее, чистую, достойную смерть, он наградил бы его поцелуем чести, прежде чем взять его ничтожную жизнь. Я… я люблю Гарса. И все же я не мог допустить этого, т’Лариен. Не тогда, когда Гвен лежала… так тихо, и никому до нее не было дела. Я не мог этого допустить.

Викари замолчал, погрузившись в мысли. В тишине кабины Дерк слышал тонкое завывание уорлорнского ветра за бортом аэромобиля.

– Джаан, – прервал его раздумья Дерк. – Все же нам надо решить, куда лететь. Мы должны доставить Гвен куда-то, где сможем ее удобно устроить, где ее никто не побеспокоит. Может быть, ей нужен врач.

– На Уорлорне нет врача, – ответил Викари. – Но тем не менее мы должны доставить Гвен в какой-нибудь из городов. – Он задумался. – Эсвох ближе других, но он превратился в развалины. Выходит, Крайн-Ламия нам подходит больше всего, потому что это второй по близости к Челленджу город. Поворачивайте на юг.

Дерк развернул машину широкой дугой, набирая высоту, и повел ее к видневшейся на горизонте цепи гор.

Он слабо помнил маршрут, по которому летела Гвен из сияющей башни Эмерела к пустынному городу Даркдона с его мрачной музыкой.

Пока они летели к горам, Викари снова задумался, устремив невидящий взгляд в черноту ночи. Дерк, который мог понять, как глубоко страдает кавалаанец, не пытался развеять его тоску. Он молчал, погрузившись в свои мысли. Дерк чувствовал слабость, голова снова болела, сухость во рту и в горле мучила его. Он попытался вспомнить, когда в последний раз ел или пил, и не смог – он потерял счет времени.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});