Арт - Валерий Афанасьев

— Там все ветераны, — уверенно ответил сотник. — К вечеру все будет готово, я уверен.

Если бы не шум кавалерии, курсирующей сотнями вокруг крепости, керберийцы, без сомнения, были бы удивлены звуками плотницких работ, доносящихся со стороны лощины. Лучники сколачивали щиты, которые должны быть установлены под наклоном градусов в тридцать от вертикали на деревянных полозьях. После завершения плотницких работ щиты обложили дерном для дополнительной пожарной безопасности и в качестве маскировки. С внутренней стороны за щитами имелись ручки для их переноски. Все эти приготовления проводились втайне от сидящих в крепости керберийцев.

Отсутствие рядом с крепостью возвышенностей подвигло генерала к необычному решению: Фонтен наблюдал за маневрами кавалерии с построенного для этой цели помоста двухметровой высоты, куда он, как и подобает кавалеристу, въехал на коне.

— А, капитан Арт, — обратился он командиру легионеров, когда тот проезжал мимо, — два дня, которые ты испрашивал, истекают.

— Я помню, эр генерал. Действовать начнем сегодня ночью.

— Ночью? Виданное ли это дело!

— Невиданное? Что ж, тем лучше. Я попрошу, эр генерал, оставить на ночь в полной готовности к атаке три-четыре сотни кавалерии.

— Ночная кавалерийская атака?! Что за чушь?! Кони переломают себе ноги.

— Местность ровная. К тому же я не прошу атаковать противника галопом, достаточно будет легкой рыси. Возможно, вообще не понадобится никого атаковать. Но если керберийцы решатся на ночную вылазку, неужели наши кавалеристы останутся в стороне?

Генерал нахмурился. Своих кавалеристов он считал лучшими воинами в мире.

— Хорошо. Четыре сотни кавалеристов будут в постоянной готовности и ударят, если керберийцы выйдут из крепости.

— Замечательно. Несколько дней, и мы заставим керберийцев покинуть их прикрепостной лагерь.

— Посмотрим, — генерал с сомнением покачал головой.

День перешел в вечер, а тот, самым естественным образом закончился ночною тьмой. Пришла пора осуществить задуманный Артом план. Часовые на стенах крепости запалили факела, так же поступили и часовые, располагавшиеся на наблюдательных площадках прикрепостного лагеря. Разумеется, эта мера предосторожности была предназначена для того, чтобы осветить подходы к стенам. Вместе с тем факела освещали и часовых. Прячась за приготовленными для этой цели щитами, лучники легиона двинулись на позиции. Пройти им предстояло от трех до пяти километров. Каждый щит несли четверо. Впрочем, за ним было достаточно места, чтобы укрыться всем. Нелегкая работа, но легионерам не пристало искать легкие пути. Часа через полтора лучники вышли на место. Над ночными просторами раздался крик птицы, который послужил условным сигналом. Десятки стрел взвились в воздух и нашли свои цели — керберийских часовых. В крепости поднялась тревога, раздались крики командиров. То же самое творилось в прикрепостном лагере. Керберийцы приняли стрельбу лучников за атаку на крепость. Пехотинцы заполняли стены, сотня лучников легиона продолжала их обстреливать. Кто-то укрывался за щитами, часть стрел вообще летела мимо (все-таки освещение было неважным), но то здесь, то там выстрел оказывался удачным, и защитники крепости выбывали из строя. Керберийцы мириться с этим не хотели: их лучники принялись засыпать поле стрелами. Лучникам легиона пришлось затаиться. Через десять минут, когда обстрел поля стих, лучники легиона опять принялись за работу. Ненадолго. Они сделали два-три залпа и укрылись за щитами, пережидая новый обстрел. Так продолжалось раз десять. Керберийцы загасили факелы, но это помогло лишь отчасти — ночь была ясной, позиция пристрелянной, а силуэты пехотинцев хорошо видимыми на фоне неба. Стрелы ударяли в стену, в доспехи часовых, в большие щиты, за которыми они укрывались. Немногие выстрелы были результативными, но ответные действия обороняющихся совсем не приносили результата.

Наконец, керберийцам это надоело, и они решились на вылазку. Не слишком интенсивный огонь со стороны поля оставлял надежды на то, что стрелков немного. Распахнулись ворота прикрепостного лагеря и тяжелая пехота, бряцая щитами, потекла наружу.

— Вождь, враг идет! — один из охотников-лироков подскочил к Арту.

— Вижу. В бой не вступать. Это дело кавалерии.

Арт вскочил на коня и направился в сторону бодрствующих кавалеристов. Командир первой тысячи капитан Арантье сам остался сегодня на ночное дежурство. Когда подоспел Арт, кавалеристы уже строились в походный порядок.

— Капитан, в поле наши лучники, осторожнее, не перепутайте их с врагом.

— Далеко они от крепости?

— Шагов триста. И прошу тебя, поторопись. Если пехота до них доберется…

— Не успеет. Сотни, пики к бою! — Арантье вскочил в седло. Он сам решил возглавить атаку. — Вперед!

Удара кавалерии керберийцы не ожидали. Лучники легиона уже приготовились биться врукопашную, что наверняка закончилось бы для них печально, когда на пехотный строй керберийцев с фланга обрушилась кавалерия. Разгон у атакующих кавалеристов был не слишком велик. Несмотря на это, свалка образовалась грандиозная. Почти по Лермонтову: «смешались в кучу кони, люди…». Разумеется, залпы тысячи орудий в протяжный вой не слились, не додумались здесь пока дока до огнестрельного оружия и хорошо, что не додумались, свалка и без того получилась потрясающей. Кто-то из кавалеристов пострадал в этой сумятице, пострадали и кони, но все это не шло ни в какое сравнение с потерями керберийской пехоты. Полутысячный отряд был разбит за считанные минуты. Немногие уцелевшие керберийцы отступили к прикрепостному лагерю и успели там укрыться. Будь у Фонтена в готовности больше сил, они могли бы ворваться за частокол на плечах у отступающего противника, но атаковать ночью без поддержки пехоты пусть и временные, но укрепления… Кавалерия могла сама себя загнать в ловушку. Так что все завершилось лишь разгромом отряда, вышедшего за ворота. Это была небольшая, но победа. Небольшая, но значимая. Особенно после того поражения, которое здесь же потерпел гарнизон крепости, когда она еще была в руках воинов королевства. Остатки бывшего гарнизона влились в отряд, которым командовал теперь капитан Церьен. Крепость же сменила хозяина. Но радость завоевателей была недолгой. Теперь захватчики сами оказались в осаде.

Ворота прикрепостного лагеря закрылись за немногими уцелевшими пехотинцами керберийского войска.

Арт подождал с полчаса, желая удостовериться, что факела не зажгут снова.

— Пора. Бонкр, отправь людей к стрелкам. Пусть снимаются и уходят.