Сундук мертвеца - Макс Фрай

– Какие печальные места оказывается есть в Мире! Зачем они нужны? – изумился буривух, вылупившийся из яйца в Столице Соединенного Королевства, а потому о родине своих предков, диких арварохских лесах имеющий сугубо умозрительное представление.

– Понятия не имею. Видимо, просто для разнообразия. И в качестве декораций к некоторым драматическим событиям они подходят лучше, чем площади больших городов.

– Зачем нужны драматические события, я тоже не понимаю, – проворчал Куруш.

– Целиком разделяю твою позицию. Лично я бы без них обошелся. Легко.

– И правда работает, – сказал Джуффин, снова появившись в своем кресле. – Надо же, как просто: достаточно изменить формулировку, и дело в шляпе! Понимаю теперь, почему женщины Ордена Решеток и Зеркал так держались за леди Тайяру и прощали ей больше, чем собственному Великому Магистру. И тебе теперь придется держаться и прощать. Смотри, не вздумай с ней рассориться! Ее голова нам нужна.

– Даже если мы поссоримся, леди об этом тут же забудет, – усмехнулся я. – Я, впрочем, тоже забуду. Двум рассеянным идиотам поладить очень легко. Особенно когда один из них призрак, а второй почти не появляется дома. Кстати, Клари сказал, рассеянность в моем положении это нормально. Внимания не хватает, все уходит на магию. Потом пройдет.

– Естественно нормально, – согласился Джуффин. – Просто в твоем исполнении рассеянность может оказаться слишком опасной. Поэтому я не спешил тебя успокаивать, в надежде, что ты научишься с ней справляться, не дожидаясь, пока сама пройдет. Только не говори, что надежда глупое чувство. Это будет цитата из старика Махи. Практически плагиат.

– Я и не собирался…

– Лучше рассказывай, чем кончилось дело с Клари Ваджурой, – перебил меня шеф. – Как ты выкрутился на этот раз?

– А то ты не знаешь.

– Понятия не имею, – очень серьезно сказал Джуффин. – Я уже давно не лезу в твои дела. Много раз тебе это говорил, а ты все никак не поверишь; впрочем, я не обидчив и никуда не спешу. Однако об этом деле я знаю только, что тебя следовало оставить в покое, пока сам не объявишься. Кстати, скажи мне спасибо, что за целые сутки тебе никто даже зов не прислал: я запретил тебя дергать, сказал, что это вопрос жизни и смерти, даже более-менее убедительно доказал. А желающие встать на твой след и оттащить тебя за уши от магистра Ваджуры, сам понимаешь, были.

– Больше одного? – изумился я.

– Представь себе. У сэра Шурфа тоже сдали нервы. Хотя, казалось бы, взрослый рассудительный человек…

– На его счет я как раз не сомневался. В смысле, без перерыва молил всех Темных Магистров и на всякий случай арварохского Мертвого Бога, чтобы пронесло. Второй-то кто?

– Не «второй», а первая. Леди Сотофа горела желанием избавить тебя от дурной компании, раз и навсегда. К счастью, в отличие от тебя, они оба мне верят. И когда я сказал, что наилучшая помощь – выбросить тебя из головы и заняться своими делами, спорили очень недолго. Всего каких-то несчастных полтора часа. Не о чем говорить.

– Спасибо, – сказал я. – Ты натурально спаситель Мира. Если бы нам пришлось всю ночь отбиваться от Шурфа и леди Сотофы, из Клари получился бы совсем уж бешеный ураган. А так есть шанс, что с ним вполне можно будет иметь дело, когда…

– Что? – переспросил Джуффин. – Я внезапно перестал тебя понимать. Почему именно ураган?

На его лице было написано столь неподдельное изумление, что я наконец-то поверил: шеф Тайного Сыска и правда больше не в курсе моих дел. И даже мысли читает примерно в том же режиме, что Хранители Харумбы – только когда они слишком громко звучат. Слов нет, как я ему за это благодарен. Но сто корон все равно сдеру. Пари есть пари.

Я подробно рассказал Джуффину, что случилось с Клари Ваджурой. И как благородно повели себя Йохлимские ветры. И каким идиотом оказался я сам, тоже рассказал. Скрыл бы с большим удовольствием, но он все-таки начальство, ему свои кадры следует знать. Впрочем, именно этому эпизоду шеф удивился гораздо меньше других. Мне показалось, ему даже понравилось, что я – все тот же старый добрый сэр Макс, с двумя задницами. Одна в форме человеческой головы.

Меня и самого это утешало. Трудно слишком стремительно становиться кем-то другим. Даже если этот кто-то другой и есть настоящий ты.

– Поступил ты, на мой взгляд, стратегически верно, – сказал Джуффин, выслушав заключительную часть моей истории, о переговорах с Хранителями Харумбы. – Если Нуфлин поверит, что его план удался, и успокоится, нам же лучше – меньше проблем. Но откуда вдруг в тебе столько милосердия? Прежде оно не было тебе свойственно. И только не говори, что это не милосердие, а сухой расчет, не поверю. Все-таки я с тобой не первый день знаком.

– Не расчет, конечно, – согласился я. – Но и не то чтобы милосердие. Скорее последствия контузии от удара о землю. Или просто усталости. Я вдруг понял, что наказывать мертвеца – абсурд. К тому же, стремясь во что бы то ни стало наказать зло, мы преувеличиваем его значительность, а значит, косвенно способствуем его торжеству, таким образом нарушая извечный баланс и расшатывая сам фундамент Мира, как говорил магистр Клари Ваджура, правда, по ровно противоположному поводу, но какое мне дело до заблуждений юных Йохлимских ветров?.. Хотя если бы я мог заставить Нуфлина бесследно исчезнуть, не подвергая опасности ни остальных обитателей Харумбы, ни в идеале себя, сделал бы это, не задумываясь. Не в наказание, а чтобы гарантированно больше не навредил. Но нет, так нет, все равно вышло неплохо.

– Идея насчет охранников отличная, – заметил шеф. – Обязательно сегодня же поговорю с Кофой. Многие из тех, кто с ним когда-то работал, теперь глубокие старики. И думаю, не откажутся от Харумбы даже на таких условиях.

– Лишь бы Хранители Харумбы от них не отказались.

– Я им откажусь, – усмехнулся Джуффин. – Это по их недосмотру у нас произошло множество убийств.

– Боюсь, для них это недостаточно убедительный аргумент, – вздохнул я. – В суд-то их не потащишь.

– Это правда. Но суд нам без надобности. У меня найдется аргумент получше.

– Ого. Будешь их шантажировать?

– Именно. Пригрожу, что, если не согласятся взять наших охранников, я снова пришлю под стены Харумбы тебя.

Когда Джуффин практически силой выгнал меня из Управления Полного Порядка домой, отдыхать, был совсем ранний вечер, даже сумерки еще толком не начались. Устал я и правда зверски, глаза на ходу закрывались, но, зная себя, был уверен, что, если пойду в спальню и лягу в кровать, ни за что не усну. Встать, впрочем, не смогу тоже, поэтому буду лежать в полумраке, пялиться в потолок, вспоминать события последних дней, содрогаясь от запоздалого ужаса в соответствующих местах, то есть почти во всех, будем честны. Именно так я представляю себе ад, которого при всех своих недостатках явно не заслужил. Просто плохо старался.

Поэтому я отправился в кабинет. Дураку понятно, что если улечься там с книжкой на неудобном диване, поставив перед собой задачу домучить злосчастный том до конца, собрав в кулак несгибаемую волю и заодно открыв бутылку осского аша, которая совершенно не зря вторые сутки меня дожидается, книжка вывалится из рук буквально через минуту. А я, соответственно, усну.

С такими оптимистическими мыслями я появился в башне Мохнатого Дома, месте настолько неприкосновенном, что я совершенно не ожидал кого-то тут застать.

Однако диван мой был занят. Я бы сказал, Занят, с большой буквы. Потому что на нем каким-то образом разместился новый Великий Магистр Ордена Семилистника, Благостного и Единственного. По совместительству мой друг, как только что выяснилось, гораздо более близкий, чем я до сих пор по наивности полагал – если уж отважился столь дорогой ценой спасти меня от мучительных попыток уснуть на неудобном диване. Я такие самоотверженные поступки очень высоко ценю.

Не знаю, какую ступень магии использовал сэр Шурф, чтобы устроиться на этом ложе. Но подозреваю, одну из наивысших. Диван и для меня-то короток, а при его росте это все равно, что улечься на табурете. И при этом уснул он настолько крепко, что не услышал, как я вошел. Вообще-то у опытных магов такие вещи по умолчанию под контролем. Спит, не спит, а мышь не проскочит, призрак не пролетит.

Мышей в моем кабинете, хвала Магистрам, не водится, а что касается призрака, он как раз кружил под потолком. То есть она. Леди Тайяра Ката. Вид она имела чрезвычайно довольный – насколько я разбираюсь в выражении эмоций у призраков. По крайней мере, мои гажинские коллеги на радостях обычно становились больше и ярче, а леди Тайяра именно такой и была.

– Наконец-то вы вернулись! – воскликнула она. – Ваш друг очень о вас беспокоился. Он даже попросил меня высчитать вероятность вашего благополучного возвращения. И чрезвычайно огорчился, когда узнал, что она не превышает семи процентов…