Чингисхан как полководец и его наследие - Эренджен Хара-Даван
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этой своей исторической роли Золотая Орда явилась не только покровительницей, но и защитницей русского православия. Иго монголов-язычников и мусульман не только не тронуло душу русского народа, его православную веру, но даже сберегло ее. Объяснение этого кажущегося парадокса надо искать в сродстве религиозных настроений русского и восточного народов.
«В своем бытовом исповедничестве, — пишет митрополит Антоний[292], — русское православие ближе к восточным религиям, чем к западному католицизму и другим христианским исповеданиям». К этим словам архипастыря можно было бы прибавить еще, что русское православие ближе к этим восточным религиям, чем даже к тому же православию у южных славян. В этом выражается влияние мистики Востока, влияние религиозной напряженности в народной массе. На Востоке религия в быте и быт в религии, — в этом ее манящая сила, в этом ее сила духовной культуры и ее основное преимущество перед материалистической культурой Запада. Русское «богоискательство», «сектантство», паломничество к Святым Местам с готовностью на жертвы и муки ради духовного горения могли быть приняты только с Востока, так как на Западе религия не влияет на жизнь и не трогает сердца и души своих последователей, ибо они всецело и без остатка поглощены только своей материальной культурой. Там полный отрыв жизни от религии, заветы которой не исполняются не только мирянами, но и духовенством. Нигде это явление не наблюдается на Западе.
Веротерпимость, составлявшая у монголов один из принципов их сожительства с покоренными народами, позволила после татарского ига монгольской правящей аристократии массой влиться в аристократию русскую, в жилах которой и поныне течет немало монгольской крови. Один из татарской знати, перешедший служить Московскому парю после падения Золотой Орды, Борис Годунов добрался до царского престола. Смущаться этим нечего, так как на свете нет вообще ни одной чистокровной нации, а если бы такая и была, она должна бы выродиться по общим законам биологии. Монгольское иго влило известный процент монгольской крови в кровь русского народа (и не только его высшего слоя) так же, как в монгольской крови оказалась примесь русской. В результате мы имеем русских омонголившихся и монголов обрусевших. Прилив свежей, посторонней крови создает условия для рождения талантов и гениев. Примесь негритянской крови к русской дала нам Пушкина, шотландской — Лермонтова, калмыцкой — Плевако, этого «московского соловья». «Собственно, между великорусом и монголо-калмыком этнографически разница довольно большая, но если взять цепь народов России: великорус — мордвин — татарин, киргиз — башкир — калмык, то мы видим постепенный переход от одного типа к другому», — пишет кн. Н. С. Трубецкой.
Смешение крови и взаимное духовное влияние русских и монголов было не только в верхах правящего класса с момента прихода монголов, с начала ХШ века, оно шло и идет сегодня через всю толщу народную, так как народ, составлявший тогда Золотую Орду, теперь составляет СССР. «Трудно найти, — пишет Н. С. Трубецкой, — великоруса, в жилах которого так или иначе не течет туранская кровь, а эта же туранская кровь в значительной мере течет и в жилах малороссов от древних степных кочевников, поэтому ясно, что русским ради самопознания необходимо изучить монголо-туранский народ России, тем более что самый факт объединения почти всей территории современной России под властью одного государства был впервые осуществлен не русскими — славянами, а туранцами — монголами».
Родство «славянской крови» по последним научным данным медицины оказалось мифом[293]. За последние четверть века в медицине стали переливать кровь здорового человека малокровному, в особенности в острых стадиях, например, послеоперационной, послеродовой и острой стадии малокровия[294]; причем на практике оказалось, что при переливании кровь некоторых людей действует на больного как яд, а кровь других — благотворно. Наука теперь точно установила, что при переливании должна употребляться только «родственная кровь», с одинаковыми биохимическими коэффициентными показателями. До сего времени и во время европейской войны имелась возможность определить коэффициентный показатель всех наций, причем обнаружилось много новых, даже, казалось бы, парадоксальных научных положений в противоположность существовавшим до того воззрениям, хотя они и не были научными. Так, например, оказалось, что кровь западных и южных славян с коэффициентным показателем 2,5 ближе и «роднее» к крови романо-германских, европейских народов (показатель их 2,5–3,5); а кровь восточных славян, русских (показатель 1,3) ближе к тюркским, угро-финским народам (показатель 1,5), даже азиатским народам: калмыкам, бурятам и монголам (показатель 0,5), т. е. к народам современной России.
Таким образом, по величине расового биохимического коэффициента народы Европы и Азии можно разделить на три типа, соответствующих их месторазвитиям, а именно: 1 — европейский тип с показателем выше 2,0; 2 — азийский тип с показателем 1,0; 3 — промежуточный тип, который мы могли бы обозначить как тип современной России с коэффициентом 1,0–2,0; сюда относятся и русские с индексом 1,3, близким к индексу чисто азиатских групп.
Распространение русских на восток было связано с обрусением целого ряда туранских племен; сожительство с туранцами красной нитью проходит через всю русскую историю. Сопряжение восточного славянства с туранством есть основной факт русской истории.
У великороссов и вообще народов Северо-Восточной России примесь больше монгольско-угро-финской крови, у племен Юго-Восточной России — тюрко-татарской; отсюда и отличительные признаки в народных характерах этих двух групп. Больше других смешались с азиатами украинцы и донцы, благодаря близкому соседству и потому, что жили на путях передвижения азиатских народов на запад.
Не останавливаясь на кровном слиянии восточных славян с монголо-туранскими народами современной России, которое никем не оспаривается, коснемся лишь бегло «восточного влияния» на характер, психику и культуру восточных славян[295].
Обитатели Подонья, уже в те времена отличавшиеся от прочего русского народа большей воинственностью, после покорения Руси были привлечены монголами к военно-полицейской и пограничной службе, составив, таким образом, нечто вроде служилого сословия, освобожденного от тягловой и податной повинности. При этих условиях своей службы и быта донцы, естественно, должны были много заимствовать от монголов. Участвуя с последними в походах и экспедициях, они еще более закалились в боях, вели полукочевой образ жизни, живя в землянках, шалашах и «турлучных домах», которые в случае надобности не жаль было бросить.
Эти жители Подонья — бродники, как они тогда назывались, — в административном отношении управлялись иначе, чем остальная Русь: само население избирало своих десятников и сотников, которые только утверждались монгольским губернатором — «баскаком». Ввиду доверия, которым пользовалось у монголов население Подонья как служивое сословие,
