Последняя антиутопия (СИ) - Мор Харли

Андрей закинул удочку и стал ждать, не спуская глаз с поплавка. Рядом плавал второй поплавок. — Спорим, я больше рыбы наловлю, — взял на слабо Андрея Женька.

— А почему это ты больше наловишь? Я не согласен. Спорим. — Он протянул руку, а после того, как Женька схватил ее, разбил второй рукой спорное рукопожатие. Началось соревнование. Теперь каждый из ребят смотрел не только на свой поплавок, но и краем глаза подмечал телодвижения «вражеского» поплавка. Поплавки дружно качались на невысоких волнах, не стремясь уйти под воду, видимо, обеденный перерыв у рыб еще не настал и они работали на своей рыбьей работе. Ожидание затягивалось, клева не было.

— Может, искупаемся, раз рыба не ловится? — Андрюха уже был готов закончить спор ничьей. Но Женька лишь молча мотнул головой. Он был очень упрям и никогда не отступал от поставленных целей, пусть даже это грозило взбучкой от директора. Тут же Женькин поплавок клюнул и пошел под воду. Женька рванул на себя самодельную удочку, крупная рыбина показала голову с черным немигающим глазом, но сорвалась, блеснув серебряным брюхом, и тут же ушла на глубину.

— Черт, — не сдержался Женька.

— Почти достал. Видел, какая огромная? Почти акула. Да, наверное, это и есть акула.

— Откуда тут акула? Это, наверное, обычный ершик.

— А ты знаешь, как выглядит акула? Нет! Уверен, что это она и была. — Женька уже сам поверил в собственную выдумку. Андрей парировал:

— Да даже если это акула — ты все равно ее не поймал.

— Поймаю еще. Просто хочу тебе фору дать, — самоуверенно сказал Женька и достал из спичечного коробка червяка. Насадив его на крючок и поплевав, он закинул удочку в спокойные воды заводи. Поплавок побултыхался и принял вертикальное положение. Ожидание продолжилось. Следующий шанс выпал Андрюхе. Поплавок стал осторожно подергиваться, не уходя полностью под воду — какая-то осторожная рыба пробовала червя на вкус, не решаясь заглотить его целиком. Поплавок целиком ушел под воду — рыба осмелела, или проснулся аппетит, Андрей аккуратно потянул леску, среднего размера рыбина забилась в воздухе, подвешенная на остром крючке.

— Ну эта то поменьше моей будет, — ревниво заметил Женька.

— Зато, моя не в реке, — весело отозвался Андрей. — Сдавайся, пока не поздно.

— Ни за что, — огрызнулся Женька и угрюмо уставился на поплавок, который тут же снял Женькину угрюмость, интенсивно погружаясь под воду. Рывок, и вот уже Женькина добыча кувыркается на берегу, блестя серебряными чешуйками.

— Видал! Видал! — восторженно кричал Женька. — Кто тут чемпион? А? А?

— Это мы еще посмотрим — еще не вечер. — Снова два поплавка плавают рядом, стараясь перехватить чужую добычу. Соревнование продолжается.

Целая река эмоций сопровождала напряженное соревнование. То один, то второй мальчик вырывался вперед. Были и моменты триумфа, когда на берегу оказывалась особенно огромная рыбина. Были и разочарования, когда рыба срывалась с крючка. Встретилась им и очень хитрая рыба; а может это была и не рыба — они ее даже не видели, просто кто-то очень осторожно обгладывал червяка с крючка, не давая поплавку уйти под воду даже на сантиметр. Но большая часть добычи действовала прямолинейно, заглатывая червяка целиком и спасаясь только при резких и нетерпеливых действиях рыбаков. Однако вскоре стало понятно, что выжидательная тактика Андрея более эффективна для рыбалки, чем нетерпеливые движения Женьки. Он и сам стал понимать, что отстает, и решил поменять место дислокации. — Спокойные воды для таких медлительных, как ты, — обратился он к Андрею. — Понятно почему ты вырвался вперед. Это не мой уровень. Настоящие мачо ловят на быстрине. — Он собрал удочку и пошел вверх по течению. Дойдя до коряги, лежащей поперек реки и повинной в образовании спокойной заводи, где остался рыбачить Андрюха, Женька полез по ней, намереваясь таким образом добраться до быстрого течения. Балансируя на ненадежной деревяхе, он отдалялся от берега. Коряга сужалась, идти на ногах становилось неудобно. Женька стал помогать себе левой рукой, держа правой удочку. Он перебирал ногами по скользкому дереву, держась рукой за выпирающие сучья. Очередной сучок, схваченный Женькой, не выдержал его веса и надломился. Ноги соскользнули, неудавшийся мачо полетел в воду. Женька с головой погрузился в реку, от неожиданности хлебнув воды. Течение понесло его барахтающееся тело мимо испугавшегося Андрея. Придя в себя, тот кинулся следом, стараясь обогнать плывуна, чтобы броситься наперерез. Женька быстро пришел в себя, взял в руки и стал загребать к берегу, откуда уже подплывал Андрей. Он схватил отбрыкивающегося Женьку за плечо и поволок к берегу. Выбравшись на берег, откашливающийся водой, Женька повалился на сухую землю. Рядом распластался Андрюха. Они тяжело дышали. Холодная ванна, так неожиданно принятая ими, пробивала дрожью окоченевшие тела. Нужно было быстро согреться.

— Хорошо-шо, ты побе-бедил, — стуча зубами согласился Женька, — зато-то у меня б-была с-самая б-больша-шая рыба.

— Но ты-ты ее н-не вы-выловил. И вооб-бще, с-сейчас на-надо с-согреться-ться, чтобы-бы не простыть-тыть.

— Ха-ха, бо-боишься п-п-простыть-ть, д-де-девчонка, — стал дразниться Женька, продолжая громко клацать зубами от холода. Тем не менее, он встал и пошел за Андреем в поисках дров для костра. Они выбирали сухие ветки и отламывали их — так костер будет лучше гореть и меньше дымить. Физические нагрузки помогали справиться с холодом, разогревая мышцы. Но костер все-таки следовало развести — они промокли до нитки, нужно было просушить одежду. Кое-как расчистив подходящую площадку и водрузив туда собранные ветки и хворост, ребята разожгли костер. Они склонились над оранжевым пламенем, растущим из земли, подставляя промокшую одежду восходящим потокам тепла и хлопая настырных комариков, жадно сосущих молодую кровь. Согреваясь, они набирались сил. Жизнь снова становилась прекрасной. Даже еще лучше, чем была. О таком приключении можно долго вспоминать. Им можно гордиться. Спастись от бушующего потока. Что может быть круче?

— Не попадать в него, — ответил осторожный Андрей. Он еще не отошел от опасного приключения. — Да и поток был не такой уж бушующий.

— Это потому, что ты меня уже у берега встретил. Не подплыви я так близко, мне пришлось бы тебя спасать.

— Но почему-то я тебя спас, а не ты меня

— Ой, не будь занудой, было очень весело.

— Весело было утонуть. Обхохочешься.

— Да ладно тебе, все же обошлось. И порыбачили и покатались.

Одежда быстро высохла от костра, и они вернулись на берег, оценить масштаб улова. Только сейчас заметив количество выловленной рыбехи, Женька удивленно присвистнул: — Ну вот, а ты говорил «купаться». Они стали исследовать валяющуюся рыбу квалифицируя ее по собственному наитию.

— Это, наверное, толстолобик. Видишь, какой у нее огромный лоб. Как у Сократа.

— Да, похоже на то. А это ершик. Таким только унитазы чистить.

— Точно, — хохотнул Женька. — Даже есть такого стремно. А вот это ты щуку поймал.

— Какая же это щука? Это акула. Смотри, какая пасть, какие зубы.

— Откуда у акулы чешуя. Это я чуть акулу не поймал. А это щука, точно тебе говорю.

— Это специальная речная акула — чешуйчатая. У твоей тоже чешуя была.

— Не было. — Было. — Не было. — Было. — Не было. — Было.

— Погоди-ка, — вдруг посерьезнел Женька. — Что-то тут не так. Чего-то не хватает.

— Чего? — заинтересовался Андрей, которого больше волновало и даже тревожило очень серьезное выражение лица друга, почти никогда не посещавшее его. Случилось что-то действительно значительное.

— Где моя золотая рыбка?

— Ты поймал золотую рыбку? — не поверил Андрей.

— Да, поймал. Желтая такая, сверкающая.

— Может быть, она в воду соскользнула? Или ее кто-то утащил?

— Может быть, — лицо Жени стало серьезным как никогда, глаза превратились в узенькие щелочки. — А может, кто-то придумывает слишком много версий, чтобы отвести от себя подозрения?