Железный канцлер - Денис Старый

От этого подлого русского выстрела на палубу флагманского корабля британского флота, ручейки крови стали образовывать небольшие лужицы. Это умирали те матросы и офицеры, которых угораздило попасть под картечь.

И вот он, тот самый момент истины, когда и определиться уровень истинного мастерства и степень удачливости кораблей, как и и адмиралов.

— Бах-бах-бах! — слаженным залпом прогромыхали русские коронары, находящиеся на носу флагмана Балтийского флота линейного корабля " Три святителя "

Грацио Нельсон слышал как свистят возле его ушей смертоносные шарики русской картечи, видел, как сталь разрывает человеческую плоть. Однако, лицо командующего английским флотом оставалось неизменно суровым и сосредоточенным. Демонстрируя идеальную выправку, с чуть приподнятым подбородком, он всем своим видом без слов говорил, что ничего не боится. Первый офицер флота обязан быть первым смельчаком.

Вместе с тем, английского адмирала разозлило то, что ещё не состоялся бой, что только корабли только сближаются на пистолетный выстрел, а уже есть потери.

— Бах-ба-бах-бах! — разрядился обоими бортами флагман русского флота «Три святителя».

Ему вторил флагман англичан «Виктори».

Казалось, что два корабля и не замечали, что у них еще есть вражеские вымпелы по бокам. Это была дуэль. Английские солдаты, только что приготовившиеся стрелять по неприятелю из своих ружей, были выкошены русской картечью, словно метлой красные листья. Все же на Трех святителях треть пушек были карронадами и в англичан устремилось невообразимое количество стальных шариков. Но и русские моряки потеряли до четверти своих собратьев.

Палубы двух, расходящихся в разные стороны кораблей быстро стали алыми от обилия крови. Они наполнились звуками боли, криками раненных воинов, в большинстве своем, обреченных на скорую смерть. Щепа опадала, словно хлопья снега.

Два адмирала, два достойных друг друга флотоводца упали на капитанских мостиках чуть ли не синхронно. Они успели увидеть друг-друга, прежде чем свалиться. И падения эти были не из-за того, что корабли после залпов сильно раскачались, нет, адмиралы устояли бы, держать за поручни. Они были ранены.

Самое страшное, до изобретения карронад, — это щепа, которая со скоростью пули разлетается во время боя. Вот такая и попала в Ушакова, впившись в щеку адмирала. А кинетическая сила отбросила флотоводца и он чуть не упал с мостика. А еще… на адмирале был спасательный жилет, подаренный Сперанским. Вот он почти сдержал английскую катечину, она столь замедлилась, что впилась лишь в подкожный жир на животе, не сотворив непоправимое. Ведь пока еще редко можно выжить от ранения в живот.

— Сер, сер! — пытался докричаться капитан корабля Виктори до адмирала.

— А? Что? Мы бьемся? — спросил Нельсон замогильным голосом.

— Слава Богу, вы живы, сер! Да, мы увязли в русском построении и они стягивают корабли. На трех линейных кораблях уже идет абордажный бой и боюсь сер… — капитан не закончил, Нельсон перебил его.

— Что шведы? — спросил раненный адмирал.

— Выжидают, — виновато, будто он сам и был трусливым шведом, отвечал капитан.

— Трусы! Закрыться нами хотят? У Англии я бы сражался до конца. Здесь же… У нас есть приказ, мы не может самостоятельно биться с русскими. Приказываю выйти из боя всем, кто может, — сказал Нельсон и потерял сознание.

И все же судьба злая тетка. Ранение английского адмирала пришлось аккурат в правый глаз. И это не было так, как в иной реальности, когда глаз флотоводца и не казался раненым. Сейчас от глаза почти ничего и не осталось. Так что повязку носить Горацио придется не для того, чтобы выпрашивать пенсию по инвалидности, как в иной реальности. Теперь он, действительно, одноглазый.

Шведы же смотрели на происходящее и недоумевали. Образ английского флота, как сильнейшего, и отношение к русским, как детям, решившим тягаться в море со взрослыми мужчинами, не давали возможности критического анализа происходящего. Все сетовали лишь на русское новое оружие и на то, что Россия успела оснастить свои ведущие корабли новыми пушками-картечницами. Ну, право слово, не русский же офицер с моряком не проиграли сражение? Нет, это лишь трусливое оружие помогло русским потрепать шведский флот и выступить на равных с англичанами, никак иначе.

— Англичане уходят! — кричали разъяренные шведы. — Трусы!

— Предатели трусливые! — разрывали свои глотки английские матросы и офицеры, показывая неприличные жесты в сторону союзников.

* * *

— Ваше высокопревосходительство, как вы? — спрашивал капитан «Трех святителей» у адмирала русского флота.

— Вы в своем уме? Что он вам ответит с такой травмой? — взъярился на офицера флотский медик.

— Дожажить мне! — прошипел адмирал, терпя боль в щеке.

Офицер понял невнятно сказанный приказ и стал докладывать. Русский флот потерял в бою с англичанами два линкора и еще пять галер. Немалое количество кораблей были так или иначе, но потрепаны, а людские потери выглядели куда как удручающе, чем число количества пораженных вымпелов. Однако, размен оказывался в пользу русского флота.

Нет, не победил Ушаков. Но он точно не проиграл. Как некогда в иной истории не проиграл Суворов, когда отступал в Швейцарии. И тогда действия русских солдат были расценены, как героические и профессиональные. И этот морской бой еще предстоит разбирать во всех сильных флотах Европы, прежде всего, Англии.

Шведы развернулись. Все же глупо было пробовать высаживать десант, когда не разбит окончательно флот неприятеля. Мало того, когда собственный флот на треть перестал существовать. Да и десантируемых солдат стало куда как меньше. И сейчас шведским армейским офицерам предстоит нелегкое занятие — они будут проклинать флотских за то, что те нарушили перемирие, потому что русские пойдут вперед, а сдерживать их, увеличившуюся до семидесяти тысяч, армию нечем. Или тут нужно кого-то другого проклинать? Может рыба гниет с головы?

Глава 17

Глава 17

Поселение Сикайоки

30 апреля 1799 года (Интерлюдия)

Атаман Матвей Платов гнал своих казаков вперёд. Оборона Швеции посыпалась, как карточный домик. Насыщение русскими войсками всех линий соприкосновения с противником оказывалось настолько подавляющим, что теперь только и оставалось одно — двигаться вперёд и не останавливаться. Появился даже некоторый соревновательный момент, когда гусары стремились выбиться вперёд казаков, а уланы хотели опередить и тех и других.

Задачи у растекающейся, словно при паводке, русской лёгкой кавалерии заключались в том, чтобы появляться везде, проникая через линию шведской обороны. Если бы шведы имели достаточное количество войск, чтобы закрыть полностью фронт… Но