Основы флирта с обнаженным оборотнем (ЛП) - Харпер Молли

— Как насчет Ноа для мальчика и Евы для девочки? — предложил Купер, поднимая руки в капитулирующем жесте.

— Согласна, — поддержала я, думая о том, как будет счастлива Эви.

— Выходит, вы не назовете ребенка в честь любимой тетушки? — брюзгливо уточнила Мэгги. Когда же я повела бровью в ее сторону, она закатила глаза. — Ну хорошо, слишком рано. Но хотя бы учтите меня, давая второе имя.

— Мы не назовем моего сына Ноа Маргарет, — отчеканил Купер.

— И зачем только мы помирились? — спросила она.

— Понятия не имею, — ответил Купер, обнимая нас.

Я резко сменила тему беседы.

— Как вы умудряетесь сохранять серьезное лицо в нешуточной стычке с голым парнем? Я не знала, куда смотреть.

Мэгги пожала плечами.

— Тут дело в зрительном контакте.

— Скукота.

Глава 23

Удушье на высоте шесть тысяч метров

— Спокойно, милая, — сказал Купер, когда рейс моих родителей приземлился в аэропорту Дирли. Мы ожидали возле единственного выхода, глядя сквозь стеклянные двери на легкий самолет, катящийся по взлетной полосе. Я поймала себя на том, что мне не терпится побежать навстречу и увидеть тех, благодаря кому я оказалась на Аляске, рядом с Купером.

— Все хорошо, — заверила я, и Купер застегнул на мне тонкую куртку, бережно скользнув пальцами по животу, который с каждым днем округлялся. Трудно поверить, что я всего на четвертом месяце. По человеческим меркам, можно подумать, срок составляет месяцев семь или восемь. За исключением ускоренных темпов беременность протекала вполне нормально и благополучно. Ну, почти нормально. Доктор Модер клялась, что ребенок должен родиться без хвоста, зато полный комплект зубов, скорее всего, будет в наличии. Эта перспектива заставила меня серьезно переосмыслить вопрос грудного вскармливания.

Все только и толковали, что о моем животе на нашей с Купером скромной брачной церемонии, состоявшейся в прошлом месяце во дворе моего дома под руководством сияющего Нейта Гогана. Собравшиеся добродушно дразнились, что у нас «свадьба по залету» и делали вид в высшей степени разочарованный из-за того, как я низко пала. Но люди женятся и по худшим причинам, так что большинство гостей к концу веселья и думать забыло об «оскандалившейся» невесте. Черт, некоторые из них даже имени своего не помнили под конец.

Мне хотелось традиционную свадьбу, насколько может быть традиционным союз между оборотнем и его беременной избранницей. Я надела белое платье и украсила волосы цветами. Кара, как и планировала, приехала из Миссисипи, назвав путешествие «незабываемым», и выступила в роли подружки невесты. Она еще не уехала. Кара и Алан начали строить друг другу глазки еще во время церемонии и до сих пор не закончили. Памятуя о том, как тянул резину со мной, Алан проявил больше настойчивости. Он попросил Кару остаться на «Большие заморозки» — грядущую через несколько месяцев вечеринку. Сейчас эти двое сотрясали рейнджерский дом, прерываясь лишь для того, чтобы сгонять в «Чудеса оптом» и затариться презервативами. Я была несказанно рада за друзей.

В качестве свадебного подарка Эви и Базз предложили мне двадцатипроцентную долю в своем заведении, поскольку с моим появлением оно стало приносить куда больший доход. Они уже обустроили маленькую детскую в служебном помещении «Ледника», так что я могла продолжать работать после окончания декретного отпуска. Бар — не лучшее место для ребенка, тем не менее я знала, что там всегда найдется завсегдатай, готовый обнять и приголубить малыша… при условии, что поблизости не слоняется гордый отец, который, выражаясь словами Купера, «хвастается сыном». На мой резонный вопрос, что если родится девочка, муженек, слегка позеленев, начал что-то лепетать о том, что когда ей стукнет тринадцать, он расставит вокруг дома капканы.

Купер по-прежнему не проявлял желания становиться альфой, но со смертью Эли, довольно часто наведывался в родные угодья. После собрания, которое длилось целую ночь, стая наконец-то договорилась о более демократичном способе избрания альфы: путем тайного голосования. Мэгги победила с большим перевесом.

Самсон баллотировался, но никто из волков не поверил в его серьезный подход к делу. Мэгги приступила к работе и прекрасно справлялась с обязанностями. Даже без обусловленных генетикой качеств она приобрела авторитет настоящего альфы — ее боялись очень многие в стае. Вердикты Мэгги были справедливыми, быстрыми и, как правило, согласовывались с интересами подопечных. Она наконец-то обрела счастье. И даже улыбалась мне, когда я последний раз приезжала в долину.

Ну как улыбалась, скорее кривила губы, но без зубодробительной ненависти на лице, так что я считаю эту гримасу улыбкой.

Мои родители не сумели примириться со свадьбой, однако я, к своему удивлению, ничуть не обиделась. Всему свое время. Я отправила им фотографии, а они прислали длинное, проникновенное письмо с наилучшими пожеланиями. Этот визит должен был стать первым шагом к более счастливому сосуществованию.

Мы с Купером терпеливо ждали, когда самолет остановится. Через пару минут, дверь, как-то лихорадочно распахнулась. Двое пилотов и горстка пассажиров, наседая друг на друга, стали спускаться по небольшому трапу на безопасную землю. Они боязливо косились назад и чуть ли не бегом устремились к воротам.

— Вижу, матушка в своем очаровательном репертуаре, — вздохнула я, сохраняя решительную улыбку.

— Она ведь не собирается говорить о моей толстой кишке? — уточнил Купер, паясничая.

— Не могу гарантировать, — сказала я. — Но я не несу ответственности за нее или перед ней.

Купер поджал губы и боязливо покосился на самолет.

— В каком смысле?

— Если у вас возникнут проблемы, вам придется решать их самим.

— Трусишка, — фыркнул он, а родители тем временем благополучно спустились по трапу. Мама держала за руку какую-то туристку. Я подозревала, что бедной женщине пришлось выслушать лекцию о дарящих бодрость преимуществах ежедневного потребления сусла зверобоя.

— Таков ход вещей, — прошептала я, глядя, как папа машет рукой со взлетной полосы. Родители были одеты по-зимнему, по моде года эдак восемьдесят четвертого. Давно минули те времена, когда они носили что-то теплее маек и шортов. Тем не менее папа влез в теннисные туфли вместо обычных шлепанцев, так что я оценила проявленную чуткость. Предки ворвались в дверь и уставились на меня, словно хотели запечатлеть в памяти каждую черточку, перед тем как я убегу.

— Привет! — воскликнула я, когда отец обнял и неуклюже притянул меня к себе за раздавшуюся талию.

— Ах, моя маленькая Молюцелла, — выдохнул он в мои волосы, а затем отстранился и окинул взглядом выпирающий живот. На его глаза навернулись слезы. — Посмотри на себя. Полагаю, ты уже не моя малышка, верно?

— Папа, это Купер, мой муж, — сообщила я, пока мама прощалась с несчастной новообращенной сторонницей сусла зверобоя.

— Значит, вы и есть тот самый молодой человек, который имел наглость украсть сердце моей дочки и сделать меня дедушкой, даже не переговорив со мной для начала? — спросил отец неожиданно строгим голосом. Купер словно окаменел. Стоя между ними, я открыла рот, но запнулась с ответом. Папа расхохотался, вытер глаза и заключил зятя в объятия. — Шучу, парень. Добро пожаловать в семью.

С нервным смешком Купер стрельнул на меня беспокойным взглядом, который стал еще тревожнее, когда матушка целиком сосредоточилась на мне.

— О, детка, посмотри на свои волосы! — воскликнула она, сжимая в ладонях мое лицо. — Они очень мило отросли. Просто идеальная длина.

Я тряхнула головой. Еще никогда моя прическа не удостаивалась похвалы. Мама такие темы даже не поднимала. Я была единственным человеком, который никогда не опасался родительской критики по поводу внешнего вида.

— И посмотри на себя! — сказала она и взяла меня за руки, чтобы рассмотреть живот. — Ты выглядишь такой цветущей и счастливой! Как ты себя чувствуешь?