Матабар III - Кирилл Сергеевич Клеванский

Вот почему его опасались даже бандиты. И вот почему, за глаза, Пижона называли кардиналом преступного мира. Появившийся в столице чуть больше четверти века назад, немногим старше, чем сам Арди сейчас, юноша с побережья Лазурного моря подмял под себя изнанку столицы.

— Я думаю, на этом наш занимательный разговор окончен, господин капитан, — Пижон слегка расслабился и ощущение приставленного к горлу отравленного кортика испарилось в тот же миг. — Прошу простить мне мое невежество, но вынужден откланяться. Совсем опаздываю на следующую встречу. Но если у вас возникнут еще какие-то вопросы, то я, как законопослушный гражданин Империи, буду рад оказать любое посильное содействие нашей драгоценной второй канцелярии, существующей на, в том числе, мои же налоги. Мой адрес, полагаю, вам хорошо известен.

Милар, убирая записку в карман, поднялся со стула, застегнул пиджак и направился на выход. Ардан, опираясь на посох, поднялся следом. В течение всего разговора он хранил молчание и, собственно, не собирался нарушать сложившуюся традицию.

Уже у самого выхода его остановил вкрадчивый голос Пижона.

— Кажется, в « Брюсе» каждую неделю настоящий аншлаг, — отставив мизинец, как принято у аристократии, Пижон потягивал кофе. Ардан замер на месте. — Говорят, там выступает некая прелестная госпожа, с огненными волосами и таким же голосом. А в середине лета на Одиннадцатой улице откроется концертный зал, в котором у меня есть своя доля…

Ардан медленно повернулся к бандиту. Пальцы сжали посох и по древку заструился узор инея. Изо рта Милара, остановившегося на пороге, сорвалось облачко пара. Пижон, с удивлением, поставил чашку на стол. Внутри хрустел кусочек льда.

Изморозь прикоснулась к ним, дотянулась до потолка, и укрыла белоснежным, искрящимся слоем снега окно за спиной Пижона.

Губы бандита побелели, а вместе с ними посинели и ногти.

— Что же, — но несмотря на происходящее, голос Артура все так же звучал сродни звенящему кинжалу. — Я лишь заинтересован в талантливых исполнителях, не более и не менее того. Можете поинтересоваться у капитана. Он не даст соврать. Я являюсь крупным инвестором в сфере искусств. Столица стала бы совсем неприятным местом, исчезни в ней то, что радует наши сердца.

Несколько книг упали с полок, мгновенно рассыпаясь ледяной пылью. Ардан этого не видел, но Милар потянулся к кобуре и смотрел, при этом, совсем не на Пижона…

— Ко дню открытия мой посыльный доставит приглашение, — Пижон с любопытством вертел в немеющих пальцах сосульку, в которую обернулась его сигара. — И я сообщу остальным лицам, что девушку стоит обходить стороной. Все же, проблемы неких домовладельцев не должны касаться их арендаторов. Думаю, это, господин Эгобар, справедливо. Так же справедливо, если проблемы неких домовладельцев перестанут касаться имперских магов.

Пижон, чье лицо уже буквально терялось в облаках пара, срывающихся с губ, неотрывно смотрел на Ардана. А тот не сводил взгляда с бандита.

— Надеюсь, мы поняли друг друга, господин Эгобар.

Когда Ардан выходил из сигарной комнаты, как её назвал тот старичок, то пол в помещении блестел от припорошившего его снега, с потолка спускалось несколько сосулек, а стеллажи с книгами сковали ледяные корки.

Арди и сам не заметил, как стремглав, вздымая полы плаща и отбивая посохом ритм, буквально весенним штормом вырвался из клуба и, встав около машины капитана, схватился ладонью за крышу и тяжело задышал.

Перед глазами все опять поплыло.

Его тошнило.

А что если…

Нет.

Надо думать о другом. О массивах. Рунических связях и…

Профессор Лея.

Проклятье.

Проклятье!

— Выдыхай, — Милар, вставший рядом и, как и всегда, доставший сигарету, похлопал напарника по плечу. — Ничего с Тесс не произойдет.

Разумеется… разумеется Пнев все знал.

— Заводить с ней интрижку это, конечно, глупый ход, но…

— Это не интрижка, — с трудом заглушая рвотные позывы, возразил Ардан.

— Да? А что тогда?

— Не знаю.

— Не знаешь… — выдохнул Милар и, пару раз щелкнув зажигалкой, закурил. — Артур питает слабость к творческим людям. В данном вопросе на него можно положиться. Никто, кто не хочет получить себе проблемы одновременно с орками и Пижоном и на километр не приблизиться к твоей… не интрижке.

— А то, что он сказал про мои дела с Пиджаками?

— Блефует, — пожал плечами Милар. — Да у тебя и дел-то с ними нет никаких. Бальеро — ну так это единичный случай.

— Борис?

— Ваша с Аркаром личная история.

— Молотки?

— Твоя ему уплата за одолжение, — все тем же, спокойным тоном, ответил Милар, но, видя не унимающееся беспокойство в глазах юноши, продолжил. — Я тебе расскажу одну историю, господин маг. Произошла она лет, эдак, восемьдесят назад, — капитан глубоко затянулся, выдохнул дым и облокотился спиной на дверцу авто. — Как ты мог заметить, дознаватели уже почти и не носят маски. Так — дань традициям, ну и когда наших оперативников используют на общественных мероприятиях. А знаешь почему? Хотя, чего это я… не знаешь конечно… Раньше маски являлись частью формы. Чтобы никто не узнал лица и не смог выйти на близких. Но одни недоумки решили, все же, отомстить дознавателю. Смогли выяснить его личность, где живет и не придумали ничего лучшего, кроме как наведаться к его семье. Жена, престарелые родители, дети — всех пустили в расход.

— Пустили в расход?

— Убили, — коротко пояснил Милар. — Перерезали глотки.

У Ардана, кажется, земля начала уходить из-под ног. Он отчетливо представил себе сцену, как на полу, раскинув руки в разные стороны, лежит Тесс, на горле которой алеет длинный, широкий разрез, а стеклянные глаза, как у Лизы, больше уже не искрятся.

— Их поймали. Каждого из них, — продолжил Милар. — Не прошло и недели. Они и из города успели сбежать, один и вовсе почти до Линтелара