Фактор Z - Олег Гайдук

— Ох, этот сеньор, хоть и выглядел прилично, на деле оказался сущим подлецом. И дня не прожил, съехал без предупреждения.

Карлос провел эти дни, судорожно опрашивая всех людей о положении пленников церковников, но ничего, кроме слухов, не получил. Одни говорили, что их пытают, другие, что их убивают.

— Эти твои крестиане к Апокалипсису готовятся, парень. Они даже не подозревают, что Апокалипсис приближают они сами, — хихикал в таверне пьяный мавр.

Ни к кому из знакомых Карлос не посмел пойти. Он ведь тоже был оклеветан Гомесом. Карлос спал в дешевых ночлежках среди пьяниц, нищих, воров. Здесь он был в безопасности.

Ранним выходным утром он направился вместе с людской толпой к озеру. У берега городкие плотники соорудили деревянный помост. Мастер Карлоса вручную укладывал доски. Когда солнце взошло над головами горожан, из закрытой повозки вывели ведьм.

Их поставили в ряд на колени с завязанными глазами в одинаковых робах. Лишь по волосам можно было отличить их друг от друга. Всего было около пятидесяти женщин.

На помост взобрался священник в сопровождении стражи и произнес молитву. Это была казнь. Но у инквизиции было свое название.

— Испытание! — провозгласил священник. — Эти женщины подозреваются в пособничетсве нечистым силам. Каждая из них пройдет по деревянной доске свой путь очищения. Всплывшая будет предана огню и соженна как ведьма, утонувшие будут похоронены как христиане! Во славу Господа нашего, аминь.

Первую сбрасывали незнакомую Карлосу женщину пожилого возраста. Она обвинялась в жервтоприношении детей дьяволу, хотя Карлос слышал, что ее двое сыновей умерло от голода.

Она камнем пошла в холодную воду. Священник подождал десять минут и выкрикнул:

— Не ведьма. Оправдана.

Тяжелый вздох прокатился по толпе.

— А где же мужчины? — спросил безбородый юноша в толпе. — Почему только женщины?

— Их, я слышал, испытывают кипятком. Если смог охладить воду, виновен, колдун, — ответил ему коренастый мужчина, видимо, крестьянин из ближайшей деревни.

— Ужас, ужас, — мерным тоном кряхтел беззубый дед. — Такого не было в Арагонии никогда, — но его никто не слушал.

Священник развернул следующий обвинительный свиток, и все началось сначала.

И так по очереди. Одна за другой бедные девушки, женщины, старухи шли под воду, не всплывая. Стояла тишина. Лишь голос священника, скрип солдатских доспехов да всплески от падающих в воду тел раздавались над озером.

Безумие продолжалось.

Как только священник развернул очередной свиток, ветер вырвал бумагу из его рук. Свиток пролетел над помостом и опустился на воду. Священник задумчиво посмотрел, как мокнет и тонет бумага, и произнес имя. Мария, как и остальные, взошла на помост с завязанными глазами. Она стояла прямо, ее черные волосы сверкали на фоне чистого неба. Карлос смотрел на сестру. Ни слез, ни слов, лишь безмолвный крик рвался из его уст.

Без всплеска она ушла под воду.

— Все эти чистые души да прибудут на небеса, ибо их грешные души очищенны водой этого озера. Вам разрешено хоронить своих близких.

Стражники баграми вылавливали тела.

На следующий день Карлос пришел на кладбище. Он знал, что как только он придет за телом сестры, его тут же схватят церковники, поэтому после казни он сразу ушел с озера.

Тех, у кого не объявились родные, похоронили священники. Всех положили в отдельные могилы, записали под реальными именами. Священники помолились Господу за их души и ушли, оставив еще недавно живых женщин гнить в деревянных коробках. На могиле Марии было только ее имя — все, что смог вспомнить священник о девушке, чей род и дом был унесен из рук ветром. «Мария» — вот что было написано на листке, приколотом к деревянному кресту. Темной ночью брат пришел проститься с сестрой, у которой после смерти осталось только имя. Сведенный с ума от горя Карлос сел напротив креста, прислонился к дереву и забылся тяжелым сном.

«… Семьи осужденных подвергались полному разорению. Льоренте, историк инквизиции, подсчитал, что Торквемада и его приспешники в течение восемнадцати лет сожгли на костре 10 220 человек; изображений человеческих сожжено 6819; наказано иными способами 97 321 человек. Папское правительство получило большие суммы денег путем продажи богатым разрешений, освобождающих их от посягательств инквизиции…»

Он проснулся от странного звука. Было все также темно, но кто-то шел с фонарем, пробираясь через лес. Кладбище было расположенно недалеко от городских стен, и к нему вела хорошо протоптанная тропинка, но звук раздавался с противоположной городу стороны. Карлос вскочил и спрятался за дерево. Треск сучьев приближался. Очевидно, шло двое или трое человек.

— Черт! — раздался сердитый шепот в тихом лесу. — Иди сюда, вот эта могила.

Двое людей в черном встали напротив могилы Марии. Карлос стоял в метре от них, скорчившись за деревом, и неслышно дышал. Один из них достал лопату. Карлос согнулся, вышел из-за дерева и прыгнул на на самого рослого.

Он вцепился ему в шею и повалил. В полете сорвало капюшон.

— Отпусти меня, черт бы тебя побрал! Что тебе здесь нужно? — прохрипел Дон Мигель. Мавр-слуга с лопатой безучастно смотрел на их борьбу.

— Что вы делаете, подлец, зачем вы достаете труп моей сестры?! — рычал Карлос, сжимая руки на горле доктора.

— Перестань душить меня, малец! Пусти меня!

Дон Мигель ударил Карлоса коленом в живот и отбросил от себя.

— Отвали, парень! Или ты хочешь, чтобы ее жертва была напрасной? Ты ничего не знаешь!

— Чего не знаю? Что вы по ночам грабите могилы?

Дон Мигель отряхнулся и встал.

— Думаешь, Мария не догадывалась, что ее схватят после того, как забрали Паулу? Ты, еще и твой Луис! Мария знала, что к ней придут, иначе бы я не приехал к ней. Она не могла скрыться из города, потому что болела тяжелой болезнью, которую тщательно скрывала, — Дон Мигель тяжело дышал. — Ты не думал, почему она так рвется изучать медицину? Она хотела лечить людей, хотела излечить и себя, но решила пожертвовать собой, чтобы я сам смог довести дело до конца! Прочь с дороги!

Карлос остолбенел. Почему сестра не сказала ему этого? Мавр раскапывал могилу.

— Как, Мария умирала?

— Да! Перед смертью я дал ей твар из трав, найденных мной в африканских степях. Зелье должно было превратить кровь твоей сестры в лечбный эликсир, она помогла бы тысяче людей!

— Я не хочу слушать этот дьявольский бред, ты, чернокнижкник! — выплевывал слова парень. — Ты врешь!

— Не веришь мне — черт с тобой! Я не позволю тебе помешать мне! — Дон Мигель встал на пути Карлоса к могиле.

Карлос поднял с земли ветвь. Его сердце бешено билось. Он не допустит, что бы хоть кто-нибудь тронул тело его мертвой бедной сестры.

Но тут мавр страшно закричал. Дон Мигель бросился к слуге, споткнулся о брошенную лопату и упал. Мавр заходился ужасным криком, от которого, казалось, раскачивались неспокойные верхушки черных деревьев. Карлос шагнул к раскопанной могиле и посмотрел в темный провал земли.

— Мария?.. — и он потерял сознание.

Все было в тумане. Густой слой воды лег на землю. Не было видно дальше вытянутой руки. Карлос, очнувшись, не вставая, полз на коленях. Он нашарил рукой лежащую лопату и разглядел свозь висящую белую дымку красные полосы на склонившейся траве. Капли крови и воды смешались друг с другом и текли вниз. Вся земля под Карлосом была пропитана кровью.

От ужаса Карлос замер, а затем вскочил и бросился бежать, не разбирая дороги. Спотыкаясь о корни, продираясь сквозь ветки, расцарапывая себе лицо и одежду.

Он остановился лишь наткнувшись на каменную стену. Туман не исчезал. Казалось, земляная жижа пошла молочной пенкой. Высоту стены нельзя было определить, она вырастала из тумана и уходила в него же. Ни солнца, ни неба, лишь белый дым, руки и стена. Карлос пошел вдоль нее.

Это была городская стена. По счастливой случайности, он вышел к городу. Карлос не знал, к какой стороне его вынесли ноги, поэтому зайти в город через подземные ходы, показанные ему отцом, он не мог.

У ворот стояла стража. Это были западный вход города. По счастливому случаю, ворота были широко открыты, проезжала карета, запряженная белыми лошадьми. Одно из колес застряло в разбитой колее дороги, поэтому стражники, неистово ругаясь, вытаскивали ось из ямы. Спрятанный туманом, Карлос прошмыгнул в город.

Карлос шел по дороге. Город был все таким же, как и вчера, как и все предыдущие 20 лет. Туман сходил к солнцу, оставляя после себя запах тухлых яиц. Небо подернулось мутными волнами облаков. Было глубоко за полдень. Карлос ходил по городу, как привидение, не замечая людей. У Камня он увидел Дона Мигеля. Тот, словно гость в лодке Харона, стоял посреди призрачных людских потоков.