Светлым по Темной - Ксения Чайкова

Но право выбора платья по своему вкусу я все-таки отстояла. Благо Инната вскоре осталась против меня в одиночестве: в магазин вошла парочка — светлый эльф и эльфица под ручку, — и продавщице пришлось покинуть нас. А я, не слушая Иннатиных советов и причитаний, среди вороха жутковатых нарядов смогла раскопать вполне приличный и более-менее нормальный прикид, правда, светлая девчонка утверждала, что она ничего подобного под страхом смертной казни не надела бы. Ну, так это ее проблемы, а мне изумрудно-зеленое платье из шуршащего шелка, многозначительно приоткрывающее правое плечо с фениксом, можно сказать, даже понравилось. Если бы под него еще не требовались корсет и какие-то замысловатые нижние юбки на жестком каркасе, было бы совсем хорошо. Ну да полного счастья в жизни никогда не бывает. Но конечно, красивым это платье казалось только на фоне шедевров местной высокой моды, а так-то сравнения даже с самым скромным и недорогим нарядом из Темной Империи не выдерживало.

Инната, не столь привередливая, а может, просто привычная к местным фасонам и моделям, с выбором наряда определилась куда быстрее. Так или иначе, светло-голубое платье со скромным воротничком под самое горло и корсажем в облипку смотрелось на ней почти так же хорошо, как выпускной наряд — на мне.

К платьям пришлось докупать заколки и вуали, потом наступил черед обуви, вееров, поясов и сумочек. Короче, мужская часть делегации уже не на шутку разволновалась и двинулась на розыски пропавших девиц, и когда мы с Иннатой, смеющиеся, нагруженные покупками, весьма довольные приятно проведенным временем, вывалились из очередного магазина, то узрели мрачного, как голодный вурдалак, Шерринара, который, хмуро заглядывая в витрины, шел прямо по проезжей части, полный решимости насильно извлечь нас из так полюбившихся лавок. Кучера и верховые испуганно шарахались от злобного искусника к обочинам, почтительно уступая ему дорогу и потрясенно глядя вслед. За ним поспевали не менее возмущенные Айрэк и Айлайто, нервно озирающиеся по сторонам и изредка приносящие извинения особо перепуганным всадникам и пешеходам. Ну и ну! У нас в Валайе, будь ты хоть трижды искусник, изволь ходить как все — по тротуарам, не мешая движению, не задерживая людей и представителей прочих рас. А тут, оказывается, можно бродить где угодно — никто и слова не скажет. Интересно, а сунься он в женскую баню, его пустили бы?

Айрэк первым заметил свою невесту и с радостным взвизгом бросился к ней, готовясь, кажется, подхватить на руки и расцеловать. Впрочем, Инната глянула так, что бедному парню пришлось ограничить порыв взятыми на свое попечение торбами и кульками, которые светлая девчонка милостиво ему уступила. У меня поклажу принял Айлайто — злобный, негодующий Шерринар был не в том состоянии, чтобы расточать галантные жесты и демонстрировать свою воспитанность и рыцарское отношение к дамам. Однако причина его дурного настроения крылась вовсе не в нашей с Иннатой задержкой в магазинах, как мне подумалось вначале. Все было гораздо глубже и серьезнее, но это выяснилось уже в гостинице.

Неприятный разговор состоялся в нашей с Иннатой комнате, куда мы удалились перебирать покупки. Шерринар был так взбаламучен, что даже не соизволил постучаться в дверь, прежде чем войти. За ним смущенно зашел Айрэк, старательно разглядывая стены и отводя взгляд от лежащих на постели, среди прочего барахла, нижних юбок. Последним вошел Айлайто и аккуратно притворил дверь, как бы показывая, что разговор будет долгим и серьезным.

— Послушай меня, Дивейно… — завел искусник, но я негодующе перебила его:

— Ты чего, светлый? Совсем уже совесть потерял, или как? Думай, куда без стука врываешься! Мы тут, между прочим, примерять платья собрались, тебе безумно повезло, что еще не начали!

Айрэк начал медленно краснеть. Он — что свойственно всем рыжеволосым с бледной, прямо-таки фарфоровой кожей — залился краской так густо, что я невольно испугалась за него и поумерила силу своего негодования:

— Ладно, раз уж тут, рассказывайте, зачем пришли. Но, на будущее, Шерринар, пожалуйста, потрудись стучаться перед тем, как вламываться в комнату. Я тебе все-таки не жена, поэтому…

— Вот об этом я и хотел с тобой поговорить, — огорошил меня искусник.

— Что? Уж не ослышалась ли я? Ты делаешь мне предложение? — язвительно поинтересовалась я, вопросительно приподнимая одну бровь и с издевательской иронией глядя на искусника. Но ехидничала, как выяснилось, я зря.

— Почти, — спокойно согласился он. — Видишь ли, мы не можем просто так приволочь на бал какую-то темную девицу и объявить, что теперь она будет преподавать в Светлой Школе магических искусств — люди, эльфы и прочие просто не поймут юмора. Поэтому мы тут подумали, и я решил: скажем, что ты моя молодая жена — дескать, я женился во время поездки по Темной Империи и теперь везу тебя домой, в Сэлленэр.

— Тшэтш… — растерянно протянула я, не зная, что и отвеять на столь оригинальное заявление. Однако, как выяснилось, высказалась я очень удачно и к месту. Короткое слово произвело эффект разорвавшегося посреди комнаты заклинания из несопоставимых энергий Созидания и Разрушения. Айрэк охнул и покраснел еще сильнее, хотя казалось, что сильнее уже некуда, Инната придушенно хихикнула и тоже начала старательно заливаться краской, Айлайто неверяще вытаращился на меня, а светлый искусник надулся и гаркнул так, что зазвенели оконные стекла:

— Не смей ругаться, темная! Тем более при моих учениках!

— А что такое? — наигранно удивилась я, пожимая плечами. Сами хороши! Они, видите ли, подумали, а Шерринар, значит, решил! — Такое впечатление, что вы никогда раньше ничего подобного не слышали!

— Да, не слышали! Во всяком случае, они! — запальчиво отозвался Шерринар, указывая на своих ученичков. Но это уже был явный перебор. Я захохотала:

— Правда? А чего тогда Инната так покрывается краской? Кто-кто, а она-то явно знакома с лексическим значением этого слова, иначе с чего бы такая реакция?!

Бедный искусник бестолково захлопал глазами, не зная, как обелить моральный облик своей ученицы, которая прекрасно поняла выданное мною не слишком приличное словечко и теперь искренне веселилась, одновременно ухитряясь изображать возмущение и негодование на дурно воспитанных, сквернословящих почем зря темных.

— Вы отвлеклись, — напряженным голосом напомнил Шерринару Айлайто, многозначительно поигрывая невесть откуда выуженным тонким серебряным колечком — то на палец его наденет, то снимет, то по ладони прокатит…

— Да! — вспомнил о своей деликатной миссии искусник и строго посмотрел на меня, как бы предупреждая, что разбор полетов за словесную невоздержанность еще впереди. — Так что мы тебя представим всем как мою жену.