Ночь, когда она умерла - Анастасия Эльберг

— Какой виски тебя устроит?

Я отвлекся от изучения книжных полок и посмотрел на хозяина кабинета.

— По правде говоря, мне это не важно.

— Ты избирателен только в плане женщин? — Не услышав ответа, Вивиан кивнул на кресло возле стола. — Садись. Думаю, разговор нам предстоит долгий, да?

Я присел.

— Если ты ответишь на мои вопросы кратко, то нет.

— У тебя так много вопросов?

— А у тебя?

— Признаться, ни одного. Я предпочитаю думать о вещах, которые по-настоящему меня волнуют, и не забиваю себе голову ерундой.

Я взял поставленный передо мной стакан с виски.

— Так что ты делал у Изольды?

— Если мне не изменяет память, я отвечал на этот вопрос. Или ты хочешь послушать про мои любимые позы?

— Я, черт побери, хочу узнать, зачем ты к ней приходил.

— Мне, черт побери, — ответил он, копируя мою интонацию, — рассказывать с самого начала? Или тебя устроит общий рассказ?

Уже через пять минут я пожалел о том, что попросил подробный рассказ, но перебивать Вивиана было невежливо. Когда он закончил, я тяжело вздохнул и допил остатки виски.

— Хочешь еще?

— Да, если можно.

Я посмотрел на то, как он наполняет стакан в очередной раз.

— Ты не мог тогда в клубе ответить на вопрос «у вас были деловые отношения» и не солгать?

— Разумеется, мог. Но, как мне кажется, тогда ты не был готов это услышать. А потом ты ошарашил меня с этой историей про Беатрис… и своей историей про твои видения. Кроме того, что бы изменилось, скажи я тебе правду?

Я подвинул к себе пепельницу.

— Ты говоришь с таким лицом, будто тут сижу не я, а чужой человек. Тебе не противно?

— Противно? — удивился Вивиан. — С чего бы?

— Мало того, что она врала мне насчет деловых поездок — так теперь я выясняю, что и ты меня обманывал.

— Я кое-что тебе объясню, Саймон. Жизнь — такая штука, в которой никто никому не принадлежит. Все люди свободны и вольны делать все, что захотят — ходить голыми по улице, ругаться матом, принимать наркотики и спать с теми людьми, с которыми они хотят спать. Правил не бывает. Бывают ограничения, которые сами люди создают для себя. Ты можешь сделать женщину своей женой, одеть ей на палец кольцо, вы можете обвенчаться в церкви перед лицом Бога… но это не сделает ее твоей. Пойми уже, что люди не могут быть твоей собственностью.

Я закурил.

— Тебе, наверное, удобно жить с такой идеологией. Никто никому ничего не должен, и ты никому ничего не должен. Ты не понимаешь, что на свете есть люди, у которых другие взгляды на вещи?

— Понимаю. Но эти взгляды на данный момент тебе мешают. В таком случае было бы логично их пересмотреть. Это мое личное мнение, ты не обязан со мной соглашаться. К примеру, ты мог не строить из себя возвышенного моралиста в клубе. И мог бы присоединиться к нам с Нурой. Тебе ведь понравился вечер темноты?

— Это другое.

— Ну конечно, другое. Никогда не понимал людей, которые выключают свет, когда занимаются любовью. Но для тебя мы бы его выключили. Между прочим, ты зря отказался. Мы бы отлично провели время.

— Не сомневаюсь. Но я, в отличие от тебя, иногда пользуюсь своими тормозами.

— В этом твоя основная проблема, Саймон. Это «иногда» происходит у тебя чаще, чем следовало бы.

Я стряхнул с сигареты пепел. Вивиан, посмотрев на меня, взял портсигар и тоже закурил.

— Не надо учить меня жизни, — сказал я. — Я уже большой мальчик.

— Мы учимся жизни до самой смерти. Разве это плохо — когда рядом есть кто-то, кто может показать тебе правильную дорогу?

— Ну ты и черт, Вивиан. Я уверен, что это работает с женщинами, и работает хорошо, но со мной это не сработает.

— Жаль. Ты хотел сказать мне что-то еще? Мне кажется, тему Изольды мы уже исчерпали. Я с ней спал и не чувствую себя виноватым, и у тебя вряд ли получится это изменить. И ты тоже не должен чувствовать себя виноватым, потому что это — самое идиотское чувство, которое только существует на свете. Лучше скажи: тебе нравится Лорена?

Я вздохнул, предчувствуя разговор на его любимую — и, соответственно, мою нелюбимую — тему. А от ответа мне было не отвертеться — Вивиан сидел, подперев подбородок рукой, и смотрел на меня, ожидая продолжения разговора.

— Смотря, что вкладывать в это понятие, — наконец, ответил я уклончиво.

— Ну, брось, Саймон. Ты сам сказал, что ты уже большой мальчик. Большие мальчики знают ответы на такие вопросы. Вы живете в одной квартире — и даже не прикасались друг к другу? Она ведь красивая женщина, правда?

— По-моему, ты так говоришь про всех женщин. И я не говорил, что мы не прикасались друг к другу.

— Разумеется, потому что все женщины красивы — просто мы учимся видеть красоту с возрастом. То, что вы прикасались друг другу, не может не радовать. Она любит анальный секс?

— В принципе, она не против. — Я нахмурился и посмотрел на него, только сейчас подумав о смысле вопроса. — А почему ты спрашиваешь?

Вивиан повернулся в кресле к окну.

— Вспомнил про Изольду… не важно. Мне кажется, она много чего любит. В том числе, нетрадиционного. У нее такие глаза. В них можно многое разглядеть.

— На что ты намекаешь?

— Пока что мы просто беседуем. Ты уже поинтересовался ее нетрадиционными предпочтениями?

Я поморщился.

— Они меня не интересуют.

— Ты разочаровываешь меня, Саймон. Тебя не интересуют предпочтения женщины, с которой ты спишь? Какое жалкое зрелище — вы занимаете любовью в миссионерской позе, а она мечтает о том, чтобы ты ее связал. Ты вообще сам знаешь, чего хочешь? Я уверен, что если бы на твоем месте в клубе тогда была Лорена, она бы присоединилась к нам с Нурой, и дважды бы не думала.

— Ну хватит, Вивиан. Меня уже от этого тошнит. Я не собираюсь обсуждать Лорену.

— Хочешь поговорить про Изольду? Этот разговор я поддержал бы с радостью.

— Не сомневаюсь. Но — нет, не хочу.

В дверь кабинета постучали, и на пороге показалась Лорена.

— Простите, что мешаю. — Она посмотрела на Вивиана. — Скажите, доктор, у вас есть другие номера журнала «National Geographic» за этот год? Я нашла там очень интересную рубрику, хочу почитать предыдущие статьи.

— О размножении? — спросил я язвительно.

Лорена удивленно посмотрела на меня и рассмеялась.

— Нет. О жизни племен в Африке.

Вивиан поднялся и подошел к книжному шкафу.

— Простите вашего спутника, мисс Мэдисон, это моя вина. Мы говорили о личном.

— Ничего, все в порядке. — Она смотрела на то, как Вивиан достает бланк из картотеки и изучает его. — Через несколько дней нам всем нужно будет отправиться в гости к Изольде, доктор.

Я повернулся к ней.

— Всем вместе? А ты уверена, что она будет рада нас видеть?

— Не уверена. Но, тем не менее, нам нужно решить нашу проблему. Со мной пойдет мой приятель, его зовут Доминик. Я вас познакомлю чуть позже.

— Это плохая идея, Лорена, — сказал я.

— Я знаю. Но лучшей идеи у меня нет.

Вивиан открыл дверцу шкафа и достал оттуда журналы.

— Прошу вас, мисс Мэдисон. Не хватает только одного номера — мартовского. Я дал его Адаму, ему нужна была какая-то информация об экспедициях для новой рукописи. Я спрошу, закончил ли он делать выписки, и принесу его вам.

— Большое спасибо. — Лорена взяла журналы. — Я верну их через пару дней.

— Хочется верить, что из гостей мы вернемся живыми, и я смогу положить их на место.

Лорена посмотрела на него с упреком.

— Ну что вы, доктор. Все будет хорошо. На этот раз я не буду повторять прошлых ошибок.

— Я полагаюсь на вас целиком и полностью, мисс Мэдисон. — Вивиан посмотрел на меня. — Ну, Саймон? Может, ты не откажешься от кофе?

Глава двадцать четвертая

Изольда

2010 год

Треверберг

Вечер выдался холодным, что для ранней осени было нехарактерно — обычно в такое время года горожане расхаживали по улицам в летней одежде. Погода сыграла со мной злую шутку: утреннее солнце усыпило мою бдительность, и я решила провести незапланированный выходной с пользой для себя. День для походов по магазинам выдался замечательный. Я купила несколько горшков с домашними растениями (включая комнатную пальму, о которой давно мечтала), пару картин и огромное количество новой посуды. И только тогда, когда вышла из магазина, поняла, что зря не захватила плащ: под вечер на улице похолодало, машину я не взяла, и мне пришлось минут двадцать дожидаться заказанного такси под пронизывающим ветром.

Когда картины были развешаны на стенах, новая посуда заняла место в кухонных шкафах, цветочные горшки разместились за окнами, а комнатная пальма поселилась в одном из углов гостиной, я поужинала и, открыв ноутбук, забралась под одеяло. На тумбочке возле кровати стояла чашка с чаем, впереди ждали выходные, которые я решила провести в одиночестве, и меня ничего не беспокоило. Кроме, разве что, звонка от Вивиана и известия об исчезновении этой девочки. Как ее там? Долорес. Угораздило же Билла и Саймона заявиться в клуб в тот вечер. А Саймона угораздило проводить девочку и посадить ее на такси.