Шпионские уловки - Анатолий Сергеевич Бернацкий

Тем временем Уорда обвинили в сутенерстве. Пытаясь как-то спастись, он послал премьер-министру Макмиллану письмо, в котором утверждал, что Профьюмо солгал, выступая перед Палатой общин. И тогда, зная уже о связи Килер с Ивановым, пресса заговорила о возможности утечки секретной информации по линии Профьюмо — Килер — Иванов.

А 4 июня 1963 года Профьюмо передал Макмиллану прошение об отставке, одновременно признавшись в том, что солгал членам парламента. Но пресса, на этом не успокоившись, продолжала раздувать скандал. Не устояв перед этой информационной лавиной, в октябре 1963 года оставил свой пост и премьер-министр Макмиллан. Хотя в правительственном отчете, опубликованном тогда же, говорилось, что интересы государственной безопасности от связи Профьюмо с Уордом, Килер и Ивановым не пострадали. Сам же Иванов был совсем иного мнения.

«Голубой» агент

Уильям Джон Кристофер Вассал родился в Англии, в семье священника. После окончания в 1941 году школы в Хэрроу он недолгое время проработал банковским служащим, потом — в Адмиралтействе, и оттуда в 1954 году был направлен в посольство Великобритании в Москве. И хотя должность у него была весьма скромная, зато позволяла получать широкий доступ к секретным документам военно-морского представительства.

Вассал, как и любой новый сотрудник посольства, сразу же попал в разработку КГБ. Его изучением стал заниматься некий Феликс — советский гражданин, работавший в посольстве Великобритании на малозначительной технической должности.

Выполняя задание КГБ, Феликс постепенно вошел в доверие к Уильяму. Это, в свою очередь, позволило ему выяснить, что англичанин является пассивным гомосексуалистом, поскольку и сам иногда вступал в интимные отношения с малолетними извращенцами.

А вскоре Феликс познакомил Вассала со своим хорошим товарищем — Натаном, тоже приверженцем «голубой» любви. С этого момента жизнь Уильяма засверкала всеми цветами радуги: он отдыхал в шикарных ресторанах, бывал в гостях у опытных «голубых», где обмен партнерами происходил так же легко, как при игре в шахматы…

В спектакле, в котором Вассал играл главную роль, первый акт завершился. И хотя англичанин по-прежнему оставался основным действующим лицом, на сцене неожиданно появились другие персонажи. В первую очередь начальник контрразведки генерал-лейтенант Олег Грибанов, занявший место Натана.

И без многословного вступления комитетчик сразу продемонстрировал Уильяму фотографии, где он был запечатлен в весьма неожиданных ракурсах. И когда шокированный Вассал стал приходить в себя, Грибанов безапелляционным тоном заявил, что эти снимки могут появиться в руках посольской службы безопасности. Кроме того, уверенным тоном продолжал генерал, все эти картинки могут неожиданно оказаться в почтовых ящиках его матери и друзей. Однако все может закончиться для Вассала не так трагично, если он согласится сотрудничать со спецслужбой страны, где он вляпался в столь некрасивую историю.

Этот разговор с генералом стал настоящей бомбой для психики Вассала. И он чуть не оборвал свою жизнь выстрелом в висок. Однако, пожалев свою мать и молодость, решил обо все рассказать послу. И, вероятно, так бы он и сделал, если бы не Феликс, неожиданно опять появившийся рядом с Уильямом.

Ничего катастрофичного не случится, уговаривал он бедного Джона, если он и согласится сотрудничать с органами. Ведь это совсем не значит, что Уильям станет заниматься шпионажем против своей страны. К тому же он скоро уедет на родину, и вряд ли стоит этим случаем омрачать свою молодую жизнь.

В общем, Вассал согласился с доводами Феликса и сдался. Не прошло и нескольких дней, как в кабинете Уильяма прозвенел телефонный звонок и знакомый голос генерала предложил встретиться за бутылкой вина и в уютной обстановке хорошего ресторана поболтать о жизни. Англичанин от приглашения не отказался.

А чуть позже Грибанов и его коллеги по Комитету сначала успокоили Вассала, а затем стали активно работать с ним. Сначала Уильяма убедили, что его никто не склоняет к тому, чтобы он делился военными секретами. Просто соответствующим службам интересно знать, что лично он думает о некоторых международных событиях.

А со временем от обсуждения политических проблем разговоры незаметно стали переходить к характеристикам коллег Вассала по службе, к анализу документов, которые появлялись на столе Уильяма…

И уже с осени 1955 года Джон Вассал стал активно сотрудничать с Конторой, передавая в условленных местах секретные документы агентам КГБ…

«Туалетная любовь» под контролем КГБ

Тома Драйберга в Англии уважали. И тому были определенные причины. Например, от партии лейбористов он заседал в Парламенте. Также в течение 25 лет, с 1949 по 1974 год, являлся членом Национального комитета этой партии. Считался неплохим журналистом. Короче говоря, он относился к тем людям, которые всегда вызывали интерес у советских спецслужб.

Правда, обычное профессиональное внимание — это одно, а вот желание превратить добропорядочного гражданина в агента — это совсем иное. Именно такую работу и проводили сотрудники Госбезопасности с теми иностранцами, которые имели определенный вес в обществе и владели теми или иными секретами своей страны.

Но, чтобы завербовать такого человека, требовалось как минимум отыскать в его биографии или в повседневном поведении такое пятнышко, которое, при соответствующей «рекламе», могло бы опорочить его во мнении соотечественников.

И такое пятно в поведении Драйберга нашлось. О нем знали и в КГБ. Оказывается, почтенный житель Туманного Альбиона был приверженцем нестандартной любви. Поэтому спецы из Комитета и стали готовить для лейбориста со стажем «медовую ловушку».

Но неожиданно Драйберг сам устроил себе капкан, из которого он освобождался уже с помощью сотрудников КГБ. Как-то, прогуливаясь по московским улицам, он, к своему немалому удивлению, прямо за гостиницей «Метрополь» наткнулся на необычную пристройку, оказавшейся общественным туалетом, где, к полному восторгу англичанина, пышным цветом цвела нестандартная любовь. «Голубые» стояли в ряд, точно проститутки в квартале красных фонарей, выставляя напоказ свои прелести. Для Драйберга это зрелище было настоящим подарком судьбы. По крайней мере, так ему казалось на тот момент.

На Тома сразу же обратили внимание. Впрочем, по-другому и быть не могло: слишком уж выгодно он отличался от других посетителей злачного места. Да и Комитет не спускал с него своего пристального ока.

Наконец, после нескольких жарких ночей, проведенных Драйбергом в туалете, ему показали его сексуальные подвиги, запечатленные на глянцевой бумаге. И одновременно поинтересовались: как он собирается решать возникшую перед ним проблему? Некрасиво ведь журналисту и общественному деятелю предстать в таких пикантных позах перед соотечественниками.

Том попросил своих визави не напрягаться, а сразу перейти к делу. Это означало одно: он согласен