Диссертация - Марина Столбунская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В этом мае ему исполнилось сорок семь лет. Последней жертвой Раевского стал Дорохов. Кстати сказать, с годами доктор перестал делить себя на две личности и принял свою сущность. Этому невольно поспособствовал и отец Николай. Они часто спорили о религии и смысле жизни, Марку мнение священника было очень интересно. Однажды у них состоялся и такой разговор.
– Вот вы говорите, отче, что Бог есть любовь. Как же тогда он обрекает своё любимое создание на страдание? Сама по себе земная жизнь не такое уж удовольствие. А если человек родился уродом? Что его ждёт? Боль и унижение. Зачем Бог произвёл его на свет? – вопрошал он от имени того самого урода.
– Всякая жизнь имеет смысл, иногда его трудно постичь. Как, помнишь, у Есенина: «Лицом к лицу лица не увидать. Большое видится на расстояньи». Порой должно пройти время, чтобы, увидев картинку полностью, разглядеть детали. В этой пьесе нет ненужных персонажей, – священник пригладил задумчиво бороду и хотел продолжить, но Марк перебил его.
– Занятно, отец Николай, что вы упомянули о театре. Хотите сказать, что Господь играет нами? – доктора взволновала эта мысль.
– Нет-нет. Ни в коем разе, – замахал тот руками. – Боже упаси тебя так думать. Но я понимаю, почему ты так спросил. Это распространённое мнение – Бог, мол, двигает нами, как шахматными фигурами, наказывает и одаривает. Нет, дорогой мой Марк Борисович. Ничего такого он не делает. Открою тебе тайну, – он заговорщически подался вперёд. – Человек – абсолютно свободное существо. Он живёт только по своей собственной воле.
– Не поверю, – замотал головой Раевский и отстранился. – Никак не по своей. Его постоянно что-то подталкивает на поступки.
– Да, подталкивает, но не Бог, а тот хоровод, в котором человек кружится. Людские волеизъявления переплетаются, взаимодействуют и рождают те события, что происходят в результате.
– Послушать вас, так Бог вообще не при делах.
– Не совсем так. Господь наделил человека волей и вмешивается в его жизнь только по просьбе его самого или других людей, за него молящихся. А уж если человек в беде и вопрошает о помощи, то Бог обязательно поможет. Но вернёмся к страданиям. Ты, как психолог, должен знать, что всегда проще свалить вину на другого. К сожалению, человечество увязло в болоте пороков, отсюда и страдания. Но Господь здесь ни при чём, мы сами враги и себе, и своим близким.
Раевский боялся заходить слишком далеко, отец Николай иногда выдавал довольно прозорливые перлы. Хотел бы спросить и про голоса в своей голове, но всё откладывал, а там и дежурство закончилось.
«Раз человек живёт по своей воле, то и Бога никакого нет, сказки всё это, – было окончательным решением Марка. – Ни один хороший сюжет не обходится без злодея. Вот тут-то и я пригодился. В каждой жизни есть смысл, говорит отец Николай, большое видится на расстоянии. Что ж, прекрасно!»
Июнь выдался жарким, спасали кондиционеры.
– Ваш кофе, Марк Борисович, – в кабинет вошла лёгкой поступью Елена Ивановна, безупречная, элегантная даже в жаркую погоду. – Сегодня пять пациентов и все новые, поэтому карточек нет. Первый через пятнадцать минут.
– Спасибо, Елена Ивановна. – Раевский вздохнул в предвкушении интересной работы. Здесь не то, что в психиатрии, он мог наблюдать результаты своих трудов, и в большинстве случаев те его радовали.
У доктора был высокий рейтинг и всегда плотный график. Пациенты к нему тянулись, рекомендовали знакомым. Марк чувствовал, что он на своём месте, востребован и успешен.
– Да, тебе, безусловно, есть чем гордиться, – раздался над ухом голос Дорохова, Раевский болезненно поморщился и отпил кофе из чашки. В этом деле главное не начать отвечать, уже месяц майор не покидал доктора, тот старался держаться стойко.
Тишину в кабинете нарушал лишь тихий шелест работающего кондиционера. Марк откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Хотелось окунуться в прохладу речной воды и заплыть далеко-далеко. Воображение нарисовало приятную картину, где он один посреди реки лежит на спине, отдыхая после длительного заплыва. Глаза прищурены от слепящего солнца, лицо обжигают его лучи. Он думает, что если бы люди жили в воде, то они бы не разговаривали друг с другом, и у них было бы меньше проблем. А то сначала они наломают дров своим несдержанным языком, а после приходят им же решать свои проблемы к психологу. Нет, не смогли бы, нашли бы какой-нибудь способ коммуникации.
– Ты на правильном пути, прямой дорогой в дурку, – одобряюще прозвучал голос Егора. Доктору нестерпимо захотелось поговорить с ним, но вовремя прервали.
Предупредительная Елена Ивановна всегда стучала в дверь, прежде чем её открыть.
– К вам пациентка Самохина Ксения Глебовна, – она с улыбкой освободила проход для посетительницы. – Прошу вас, – и закрыла за ней дверь.
Марк слегка привстал на стуле, поздоровался и сделал знак рукой, приглашая её сесть. Небольшая полнота не портила её женской привлекательности, а скорее добавляла прелести. Она казалась мягкой и на ощупь, и душой, хотя глаза смотрели с вызовом. Скромная, но со вкусом подобранная одежда, закрытая обувь, длинные волосы уложены в строгую причёску, ни грамма косметики на лице, только естественная красота.
– Что привело вас ко мне, Ксения Глебовна?
– Потеря жизненных ориентиров. Я многое перепробовала: и читала, и думала, советовалась. Ничего не помогло. К экстрасенсам и гадалкам я не хожу, осталось только к вам, как к психологу. Мне рекомендовали, одна моя знакомая, вы ей очень помогли, – на последнем слове женщина задохнулась от желания просто зареветь.
– Ксения Глебовна, я непременно вам помогу. Не сдерживайте себя. В этом кабинете можно говорить всё что захочется, а также плакать, смеяться, ругаться и кричать. – Раевский посмотрел на неё добрым, сочувствующим взглядом. – Расскажете мне про свои ориентиры?
– Сразу хочу сказать вам, что мои проблемы ни на йоту не поколебали мою веру в Бога. – Ксения Глебовна, сидевшая до этого на краешке, расслабилась и откинулась на спинку кресла, будто из неё вынули стержень, который держал её в напряжении. Она глубоко и тяжко вздохнула. – Я была ещё совсем молода, а уже уверена, что знаю, как правильно жить. Родители были мне плохим примером, постоянно ругались по пустякам и только и делали, что разводились и сходились. Ребёнком я страдала от этого, когда мама прогоняла папу, я не могла уснуть ночью, мне казалось, будто он мёрзнет на улице, одинокий и несчастный, сердце разрывалось от боли, я плакала, – глаза женщины уже были на мокром месте. – Тогда я
