Приёмыш. Противостояние. - Геннадий Ищенко

— Так дело не пойдет, — сказала Ира собравшимся возле нее чиновникам. — На всех не угодишь, поэтому давайте объединять группы из тех, кто живет не слишком далеко друг от друга. Как-нибудь они до дома доберутся.

Чиновники развили бурную деятельность, и вскоре почти все собравшиеся на площади ушли в Сенгал через пять поставленных королевой врат.

— Сколько всего отправили? — спросила Ира Нома.

— Почти семь тысяч человек, ваше величество! — отрапортовал он. — Почему-то остальные не идут, а детей сегодня почти совсем не было.

— Сегодня я им помогать больше не буду, — сказала ему девушка. — Людей мало, и я только буду зря терять время. Объявите, что завтра последний день отправки. Кто не придет до полудня, пусть добирается на родину самостоятельно. Если кто решил остаться у нас, пусть зарегистрируются в страже. Тогда мы им поможем вещами и выплатим немного денег. Если будут желающие крестьянствовать, можем помочь скотом, лошадьми и, опять же, деньгами. Инструменты скоро можем дать. А если наши хотят забрать себе детей, и те не возражают, пусть тоже отметятся. Наверняка в получаемых грузах будут и детские вещи. Да и мы с вами будем в курсе, куда подевался народ, который мы привезли в столицу.

— Пойдем обедать? — спросил канцлер зашедшую к нему Ирину. — Я смотрю, ты сегодня рано управилась.

— Видимо, большинство не хочет никуда уходить, — пояснила девушка. — Отправила едва пятую часть всех освобожденных. Завтра займусь этим в последний раз или попрошу Лаша. Хотят жить у нас — пусть живут. А обедать я пока не хочу, поэтому сейчас схожу в замок. Пришел Воронцов, так что я, как и собиралась, поговорю с ним и заберу посла.

Воронцов не просто пришел сам, одновременно с ним прибыла колонна из двух десятков доверху груженных ящиками грузовиков.

— Что это вы привезли? — спросила Ира. — "Град"?

— Нет, это ваш последний заказ. Пока только половина. Вот разгрузятся и сделают еще один заход.

— Что в этих ящиках, инструменты?

— Инструменты будут во второй партии, а здесь гвозди, оконное стекло, навесы, плиты и много еще чего. Сами же сказали, чтобы вез все, что придет в голову, вот и привез. Вот полный список. Специалисты подобрали сюда все, что нужно для постройки деревенского дома, кроме кирпичей для печи и бревен. Еще рубероид не стал пока включать, решил прежде узнать, нужен ли.

— А что это такое?

— Это то, что стелют на крышу под шифер, чтобы она не протекала. Везти?

— Везите, конечно. Слушайте, Павел, как там Серг? Не слышали?

— О вашем брате только глухой не слышал. Сейчас об этом мальчике все говорят, а детвора ни одной передачи с его участием не пропускает.

— Какие передачи? О чем вы?

— Телевизионные. Я сам три смотрел, а говорят, что их было пять. Замечательный мальчишка, если так можно выразиться о принце. Не по возрасту умный, начитанный и бойкий. Сегодня, кстати, должна быть его встреча с детьми на телестудии.

Встреча состоялась в большом помещении студии, где в одном конце комнаты в креслах сидели Серг и кто-то из работников Центрального Комитета ВЛКСМ, а в другом — отобранные для встречи дети. Эти работники, которые постоянно сопровождали Серга во всех поездках и мероприятиях, постоянно менялись, поэтому он их особенно и не запоминал. Детей было десять человек: пять мальчишек и столько же девчонок, все одетые в школьную форму и с красными галстуками. Такой же галстук красовался и на парне, сидящем рядом с Сергом. Детей подобрали его возраста или чуть старше. Прямо перед ними было небольшое возвышение, на котором стояли несколько телевизионных камер, за которыми работали операторы. Для Серга это была третья подобная встреча, и он уже понял, что дети спрашивают не о том, что их действительно интересуют, а повторяют те вопросы, которые им велели задать взрослые. Вопросы были такие, что и отвечать на них не хотелось, причем повторялись они с завидной регулярностью от встречи к встрече. Сергу это уже надоело, и он решил немного похулиганить.

— Этот вопрос мне задают уже в третий раз, — сказал он сидевшему ближе других мальчишке, который спросил Серга, как в их королевстве учат детей. — Видимо, первые два раза я плохо объяснил, если спрашивают еще раз. У вас такая жизнь, в которой неграмотному человеку просто нет места, поэтому всех детей учат не только читать и писать, но и разным наукам. У нас человек может прожить всю свою жизнь и ни разу не воспользоваться своей грамотностью. Конечно, грамотные люди нужны, но нужда в них небольшая. Поэтому и родители, которые сами почти все поголовно неграмотные, не рвутся отдавать своих детей в школы. У жрецов в школах при храмах всегда большие трудности с набором учеников. У дворянства, которое по большей части служит в армии или ведомстве канцлера, проблем с грамотностью гораздо меньше, хотя и там девочек, например, учат редко. Наша королева хотела открыть школы для детей из низов, но пока для этого нет условий: нет учителей, да и война отвлекает. Я ответил на твой вопрос? Тогда и я, если вы не против, спрошу. Тебя как зовут?

— Оля…, — ответила понравившаяся Сергу девчонка, к которой он обратился.

— Я бы хотел, чтобы ты задала мне вопрос — сказал Серг, глядя на смущенную общим вниманием девочку. — Не тот, который тебе дали. Спроси то, что интересно тебе самой.

— А каково это — быть принцем? — спросила она, мучительно покраснев.

— Смотря каким, — ответил он. — Просто принц — это одно, а наследный принц — это совсем другое.

— А ты какой? — неожиданно для самой себя спросила Оля. — И в чем разница?

Онемевший от выходки Серга комсомольский работник слегка ожил и попытался вернуть встречу к запланированному сценарию.

— Понимаешь, Оля…, — начал он.

— Извините, — перебил его Серг. — Лучше я сам объясню. Наследный принц с самых юных лет знает, что ему предстоит управлять королевством. Его для этого долго специально готовят. А просто принц… С ним, конечно, тоже занимаются, но уже гораздо меньше. У него больше свободного времени и возможности заниматься не тем, чего хотят от него другие, а тем, чем он любит заниматься сам. Раньше я был наследным принцем. Отец прикладывал много сил, чтобы я со временем мог его заменить. Но я не хотел править, власть приводила меня в ужас.

— А почему? — спросила Оля уже немного отошедшая от смущения и втянувшаяся в разговор.

— Наверное, потому, что я лодырь, — ответил Серг, вызвав смех у ребят.

Они все тоже как-то "оттаяли" и с интересом слушали разговор.

— Зря смеетесь, — продолжил он. — Власть у нас это постоянный тяжелый труд и огромная ответственность. Ошибка обычного человека может привести к неприятностям, но это не идет ни в какое сравнение с ошибкой короля. Король часто не может поступать, как обычный человек, и должен руководствоваться не своими интересами, а интересами всего королевства. В первую очередь это интересы дворян, на которых опирается его власть. Но хороший король должен учитывать интересы всех сословий, а это очень трудно.