Удар блокируют ударом - Сергей Кулаков

Но дверь – это что. Внутри все выгорело до основания. Не выгорело – выжгли. Остро пахло соляркой. Те, кто устроил пожар, плескали щедро, ничего не пропустили. Сгорела чистенькая, игрушечная кухня с печью СВЧ, тостером, блендером, миксером, чудным, напичканном электроникой холодильником, посудой, плитой и вытяжкой, сгорели туалет и ванная, оборудованные суперсовременной сантехникой, сгорели прихожая со шкафом-купе и всем, что в нем находилось, сгорел любимый диван, кресла, горка, ковры, вся домашняя техника, сгорела холостяцкая спаленка со всем добром, сгорела вся его одежда, книги, компакт-диски – все!

Роман медлительно переходил из комнаты в комнату, не решаясь что-нибудь тронуть. На всем лежала черная, жирная сажа, повсюду – грязные разводы пены и тошнотворный запах гари.

Жора таки отомстил. Согласно своему кодексу чести. Лена сидела, сидела – да и не высидела. Должно быть, деньги кончились. А без кокса она – не человек. Вот и ткнулась туда, где в деньгах ей отказа не было.

И Жора взял свое. Ну, как там они с Леной разобрались, это дело десятое. И неинтересно, в общем. Но вот то, как он разобрался с обидчиком, заслуживало искреннего восхищения.

Послонявшись по квартире – или по ее кремированным останкам, – Роман закрыл дверь и спустился на улицу. Летний день, погожий, мягкий, обвеял его теплом нагретого асфальта и пышно разросшихся кустов. Запах гари из ноздрей потихоньку выветривался. Роман сел на лавку, закурил и совершенно четко осознал: а податься-то ему некуда.

На то, чтобы очеловечить квартиру, надо минимум десять тысяч каких-нибудь американских у. е. А у него на счете хорошо если осталось тысячи три. А еще машинешка, какая-никакая, нужна… То есть, по сути, он снова стал таким же босяком, каким был до знакомства с Леней. Но тогда у него было жилье, хоть и крайне скромное, но все-таки функционирующее. И «копейка», очень даже живенькая. А теперь? Жить негде, не на что и ездить не на чем. Он потерял даже то малое, что у него было. Три тысячи – это ничто. Так, сделать небрежный жест напоследок.

«А что?» – вдруг подумал Роман.

Через минуту он уже направлялся к арке.

А еще через сорок минут, имея в кармане весь свой обналиченный капитал, Роман входил в двери казино «Золотая мечта».

«Если не сейчас, то никогда, – подумал он, обменивая всю сумму на игральные фишки. – Тот самый случай, когда судьба должна смилостивиться и повернуться ко мне лицом».

– Желаю удачи, – улыбнулась дежурной улыбкой девушка-кассир.

– Спасибо, – очень серьезно ответил Роман.

Через три часа, глядя строго перед собой, он вышел из казино. Было легко и как-то слегка безумно. Подобную легкость, наверное, испытывают монахи и идейные нищие. Ни тебе денег, ни тревог, ни печали.

Зайдя в незнакомые дворы, Роман сел на скамейку, закурил последнюю сигарету. Вечерело. Люди шли в свои дома, несли сумки с продуктами, разговаривали, смеялись. До сидевшего на лавочке мужчины с остановившимся взглядом им не было никакого дела.

«Надо как-то жить… – думал Роман отстраненно, как человек, чем-то сильно ушибленный. – Поменяю эту горелую лачугу на домик в деревне, устроюсь на лоне природы. Огород, трезвость, целибат. Как-нибудь втянусь… Люди же привыкают».

На душе было муторно, не описать. Ладно, домик в деревне. А где приклонить голову нынче? У него даже не осталось денег на съем комнаты. Пойти по знакомым? Можно. Но до того все это жалко! Кинуться за помощью в Контору? Как бы завтра не зачитали приказ об увольнении. Да и Слепцова радовать не хотелось. Лучше уж тут, на этой лавочке, под газеткой…

Зазвонил телефон. Роман и забыл о нем. Вынул из кармана, поглядел на экран. Леня!

– Рома? – послышался негромкий голос. – Живой?

– Да, Леня… – Роман почувствовал, как у него защекотало в горле. – Живой… К сожалению.

– Плохи дела?

– Ну… – усмехнулся Роман. – Очень приблизительно выражаясь, хуже некуда.

– Понятно. В общем, Роман, тут такое дело. Только что я закончил одну операцию… Сделка была верная, почти никакого риска. Кое-что заработал. Ну, и для тебя выделил две сотни тысяч евро, в счет будущих заслуг.

– Леня! – воскликнул Роман.

– В общем, – перебил его уставшим голосом Леня, – твоя доля составила сорок тысяч евро. Деньги должны поступить на твой счет в течение ближайшего часа.

– Леня, господи, да я… – вскочил Роман. – Я отработаю, ты не думай! Я для тебя…

– Рома! Перестань! – рявкнул Леня. – Чтоб я этого не слышал. Защищай Родину, она нам еще понадобится. Ну, и о нашем договоре не забывай.

– Леня, – качая головой, улыбнулся Роман. – Да я теперь днем и ночью о нем думать буду.

– Ладно, поговорим об этом тет-а-тет. Зайдешь как-нибудь на днях, хорошо?

– Зайду, Леня, еще как зайду.

– Ну, и ладно. До встречи, стало быть.

– До встречи.

Роман положил телефон в карман, постоял, улыбаясь, и медленно двинулся к оживленной, гудящей большой жизнью улице. И по мере того как он к ней подходил, улыбка на его лице становилась все шире и шире.