Философия терпимости - Макс Вальтер

Когда всё было готово, мы осторожно двинулись в сторону кучи.

Палыч семенил рядом. Морда была сосредоточена. Видимо ему по нейронной сети передаётся вся серьёзность наших намерений. Даже насекомыми не интересуется. Хотя нет, на ящерицу всё же повёлся. Ловкий бросок в сторону — и жизнь рептилоида бесславно оборвалась. Генка только хвостом пару раз хрумкнул, облизнулся розовым языком и снова пристроился рядышком.

Вот бывает такое, особенно в очень серьёзных ситуациях, когда вроде и не хочется, а улыбка сама лезет на лицо. Как, впрочем, и разные глупости в голову. Я отчего-то будто замедленной съёмке представил, как мы сейчас выглядим со стороны. Всё такие крутые из себя, Хлюпа ещё в своих идиотских круглых очках, как у авиатора. Где он только такие откопал? Ну и Генка… Бежит, только жопа колючая подпрыгивает. В общем, смешно мне вдруг от этого стало.

— Ты чё зубы сушишь? — тут же прицепился Хлюпа.

— Да так, — отмахнулся я. — Не обращай внимания.

— Ну скажи, чё как этот-то?

— Да вот представил, как мы со стороны выглядим.

— И чё?

— Ой, всё, отвали, — снова отмахнулся я.

— По сторонам лучше смотри, фантазёр, — осуждающим тоном добавил он. — Не нравится мне всё это.

— Тебе вечно всё не нравится.

— И по итогу оказывается, что я всегда прав.

— Спорить не буду, но ты лучше тоже не отвлекайся.

Мы притихли и продолжили приближаться к куче. Чем ближе мы подходили, тем сильнее нарастало напряжение. На первый взгляд, ничто не предвещало беды. Но после недавней схватки гробовая тишина вокруг сильно давила на мозги. Словно затишье перед бурей…

— Двойка справа! — раздался крик, и я тут же отреагировал.

А ружьишко и впрямь зачёт! Поливает дроидов железом — только щепки летят. Двойка, на которую мне указал Хлюпа, слетела с копыт, что раненые кони, однако инерция ещё какое-то время заставляла их цилиндрические тела кувыркаться по высохшему до состояния асфальта грунту. Во все стороны полетели мелкие запчасти, но на это плевать.

— Да твою мать! А всё так хорошо начиналось! — простонал я, когда из-за мусорной кучи в нашу сторону вывернул помоечник.

* * *

Я лежал на иссушенной земле, глядя в бирюзовый купол неба. Нужно было дышать, но лёгкие отказывались раскрываться и наполняться воздухом. Во рту отчётливый привкус крови и… кажется, слёзы на глазах. Скорее всего, навернулись от боли, потому как плакать совсем не хочется. Напротив, в душе — покой и умиротворение.

А вокруг царит бардак и хаос. Ведь я прекрасно всё слышу… Хотя нет, звуки доносятся словно сквозь вату, будто всё, что происходит рядом, — всего лишь кино и не имеет ко мне прямого отношения. Кто-то кричит, что-то ломается, звон и скрежет металла касаются слуха, но мне на них плевать.

Как же прекрасно выглядит небо… Поистине, природные краски невозможно повторить. Бесконечная бирюза с розовой окантовкой. Словно кто-то расплескал океан на закате…

О боже! Кто ты такой, мать твою⁈ И почему я должен смотреть на твою небритую рожу вместо прекрасного неба? Отвали от меня, дай умереть спокойно! Верни мне небо…

— Уэ-кхеэ-хе-э-э! — вместо слов я вдруг зашёлся жутким кашлем.

— Эй! А ну отвали от него! — прогремел в ушах голос Хлюпы.

— Я хочу помочь! — раздался незнакомый, хриплый голос. — Я не причиню ему вреда. Иди сюда, помоги мне. Кажется, у него рёбра сломаны.

— Не вздумай в него шприцем тыкать!

— Да это поможет.

— Отошёл от него… Едрит твою налево! — Хлюпа вдруг сменил гнев на испуг.

Я хотел на него посмотреть, но не смог повернуться. Незнакомец крепко держал меня, не оставляя возможности даже дёрнуться. Лёгкая боль пронзила шею, а буквально через пару секунд я почувствовал жар во всём теле.

— Да что ты там встал, как этот! — снова хриплый голос. — Иди сюда, помоги, говорю!

— Чё делать-то?

— Рёбра нужно на место вправить.

— Ты охренел⁈

— А-а-а-а! — Я не выдержал и взревел от боли.

Но моим мучителям, похоже, было на это плевать. Хруст от вправляемых костей я слышал не ушами, а всем телом. Боль такая, что даже сознание потерять не удаётся. А они всё никак не останавливаются…

— Ай, Генка! Да не кусайся ты, мы ведь ему помогаем! — закричал Хлюпа.

Это заставило меня улыбнуться. Молодец, Палыч, даже в этой ситуации за меня заступается. Чёрт! Как же больно! Да скоро вы там⁈

— Кажется, всё, — проскрипел голос незнакомца. — Теперь его нужно в покое на пару минут оставить. Лекарство должно уже подействовать и ускорить регенерацию тканей. Как очнётся, нужно ему пожрать дать… Много!

— Эй, а ты вообще кто такой? Ты ведь только что помоечника голыми руками порвал! Я такого никогда в жизни не видел!

— Раньше меня все называли Странник.

— Странник⁈ Тот самый⁈

— Значит, ты тоже обо мне слышал?

— Но… Постой… Как такое возможно⁈ Тебе сейчас должно быть…

— …чуть больше ста лет, — закончил Странник.

— Но как?..

— Это сложно объяснить. Во мне течёт не только человеческая кровь.

— Да я как бы уже догадался… Люди вряд ли способны рвать металл голыми руками!

— Нет, это как раз вполне возможно, если внедрить импланты восьмого и девятого поколения. Даже ты станешь на это способен.

— Да я о таких даже не слышал! Офигеть можно, девятое поколение! Ты, верно, шутишь?

— Вовсе нет. Вы ведь пришли сюда именно за этим, не так ли?

— Честно говоря, я вообще понятия не имею, зачем мы сюда припёрлись. Это всё он, Штопор. Ему какая-то карта досталась, вроде от Кальки…

— Калька⁈ Вы с ней знакомы⁈

— Ну так, видел один раз. Это Штопор с ней подружился. Убили её…

— Жаль… — очень мрачным, искренне грустным голосом произнёс Странник. — Она была хорошей девочкой, жизнерадостной. За что её так?

— Скорее всего, из-за сокровищ. Она вроде как нашла кладбище дроидов. Собственно, мы сюда его искать и приехали. Точнее, нас послали.

— Кто послал?

— Некий Анатолий Саныч…

— Алчный ублюдок! — Теперь в голосе Странника проскочили лёд, угроза, ненависть. Видимо, он был знаком с ним не понаслышке. — Ему всегда всего мало! Он знает, где вы сейчас находитесь?

— Без понятия. Но, скорее всего, да.

— Нужно срочно уходить, пока не явились его гончие.

— Да вы объясните толком, что происходит-то? При чём здесь Калька? Какое отношение ко всему этому имеет Толик? Кто ты такой? И что с моим другом⁈

— Твой друг ранен.

— Это я и сам вижу.

— Ему скоро станет лучше. И нам пора уходить, он не должен меня увидеть.

— Кто?

— Мой брат, Анатолий.

— Час от часу не легче… Ему что, тоже за сто лет?

— Да.

— Но как такое вообще возможно⁈ Он выглядит максимум на сорок!

— Кровь гигантов, рождённых здесь, обладает особым эффектом. Я не могу тебе всё вот так