История шрамов - Кая Север

Воспоминание о том, как это может быть неприятно.

— Альк... — сама от себя не ожидая, прошептала я. — Ты уже делал это?

Дура. Ну делал же наверняка. Зачем ты вообще спрашиваешь о подобном? Сперва - спешишь раздеться, словно желая, чтобы все поскорее случилось, а теперь — своими вопросами прерываешь процесс и тянешь время.

Альк же замер, слегка отстраняясь, услышав мой вопрос.

— Да, делал, — тихо, но серьезно произнес он, используя эту паузу для того, чтобы снять с себя футболку. — И если хочешь, я могу остановиться.

Я прокрутила его слова в голове. Он остановится, если ты попросишь, Ванда. Это же Альк. Родной, надежный и твой. Ты же доверяешь ему, как никому другому. Если все время об этом помнить, то страх уходит, насовсем, и даже не напоминает о себе больше, если не забыться.

Я даже не могла не улыбнуться в ответ на его слова, а после — притянула снова к себе за шею.

— Я очень, очень, очень этого хочу, — прошептала я ему на ухо. — Тебя хочу. Просто... Совершенно не представляю, что делать. И как это будет.

Так как до этого Альк уже мне подал пример своими действиями, я сделала сейчас то же самое. Поцеловала прямо под ухом, а потом — снова и снова, в подбородок, шею, и даже как-то умудрилась осмелиться в такой позе не уследить за руками, которыми принялась расстегивать брюки парня.

То девственный страх, то невесть откуда взявшаяся смелость. И как ты сейчас умудряешься в себе это сочетать, м?

Я оставалась скована страхом ровно до того момента, когда поняла, что это, черт побери, совершенно не больно. Я бы даже назвала это иным словом... И тогда мне снесло крышу окончательно. Не помню, сколько все длилось, но мне показалось, с моим-то рвением и проснувшейся страстью, что прошел лишь краткий миг от той вечности, которую я хотела посвятить одной лишь подобной близости с Альком.

Кто бы мог подумать, что однажды мне будет мало и я буду хотеть еще.

И что однажды у меня не будет слов, чтобы вообще что-либо сказать. Дыхания не будет хватать... И сердце не сможет вот так успокоиться. И что простыни под нами будут насквозь мокрыми от пота, и мышцы сводить от напряжения, а мы этого даже не заметим.

И что я буду ощущать однажды кого-то настолько безраздельно, всецело своим.

20. Как мы оказались на другой стороне планеты

Аэропорт Келауна, Канада — Придорожный хостел, Малые Косичи, Беларусь — Констанцин-Езёрна, Польша

Как только мы через несколько дней связались с Тсарой, по словам Алька, теперь счет нашего времени шел на часы. Благо, нас очень выручила Дениз — позволила провести по ее кредитке перевод, за весьма нескромное вознаграждение, разумеется. Мне, конечно же, было несколько совестно, что мы не могли посветить ее во все подробности, и, учитывая специфику деятельности деда Алька, у нее могут быть проблемы с ФБР… Утешало лишь то, что это была другая страна. А Дениз все же была довольно смышленной и понимала, на что идет.

Далее следовало еще одно незаконное действие, за которое мы не отделались бы простой депортацией в штаты — покупка билетов на международный рейс с помощью поддельных документов. За наличные. В последний момент перед вылетом… Стоит ли говорить, что меня ощутимо трясло всю ночь и с самого утра, как только мы прибыли в аэропорт.

У Алька, по моим наблюдениям, настроение было не лучше. 

— Слишком гладко, — нарушил он тишину первым, как только мы отошли от стойки регистрации, практически закончив все приготовления.

Наверное, мне стоит попытаться отвлечь нас обоих хоть как-то.

— Да брось, — с усмешкой в голосе ответила ему я, пониже натягивая капюшон на лицо. — Вспомни все то дерьмо, что с нами происходило. И ты называешь это — слишком гладко? По-моему, мы заслужили небольшой передышки, разве нет?

Чтобы немного унять мандраж Алька, я взяла его за руку, чуть более уверенно шагая вперед. Если подумать, вокруг было полно народу, и мы органично вписывались — слишком много было желающих улететь в рождественские праздники в восточную европу, так что мы не выделялись из толпы. Да еще и влюбленную парочку играть не приходилось — мы и так ею были. Я уж точно. Пока Альк по-прежнему скрывал все эмоции в себе, я ими щедро делилась.

В один из моментов, когда мы проходили по коридору аэропорта к трапу, я вдруг остановилась как вкопанная. В стеклянной стене открывался вид на взлетно-посадочную полосу.

У меня нехорошо кольнуло сердце, когда я увидела, какой он огромный.

Этот чертов самолет.

— Я не понимаю... — я говорила тихо-тихо, не узнавая свой голос. — Это и есть самолет? Настоящий? Альк, как он может летать? Почему он такой громадный?

Я видела их прежде только по телевизору и в небе. И тогда они казались мне гораздо, гораздо меньше.

А этот был просто пиздец каким устрашающим.

— Это не самый большой самолёт, — несколько растерянно ответил Альк, проследив за моим взглядом.

А после, отпустив мою в мгновение заледеневшую руку, сделал шаг, обходя меня спереди и заглядывая прямо в лицо.

— Тебе придётся на него взойти, — обхватив пальцами мой подбородок, он заставил меня перевести взгляд с окна на его глаза. — Ничего страшного не произойдёт. Я летал много раз. Есть те, кто каждую неделю на выходных это делает.

Его тихий, вкрадчивый голос звучал удивительно заботливо и нежно.

Я смотрела Альку в лицо и слушала каждое его слово. Чего он вдруг вообще так напрягся? Я и сама понимаю, что все будет прекрасно. Поэтому я пожала плечами и заговорила голосом, который был чуть звонче и бодрее, чем обычно:

— Да я в курсе, — еще раз пожала плечами, перехватывая лямки от рюкзака. — Конечно же ничего страшного не произойдет. Это всего лишь самолет. Ты вон, много раз летал, да... Пойдем?

Внутри он даже оказался не таким страшным. Словно большой автобус. Меня даже не напрягало большое количество народу и несколько рядов кресел, а мы вообще сидели в середине, так что если не смотреть по сторонам, можно было воображать, что мы и впрямь в автобусе.

— Здесь даже мило. И лететь не так долго... Верно?

Разумеется, я помнила про какое-то немыслимое количество часов, которое озвучивал Альк. Мы будем