Сквозь Тлен - Петр Зубреньков

— Эй бездельники, охраняйте мой… ик… покой.

— Первый раз его таким вижу, наш господин, из пьющих.

— Он всего лишь живой, — пожал плечами Уголёк.

— Редко, но метко как говорится, — прокомментировал Трёхглаз.

— К красному вину кстати лучше всего подойдет хорошо прожаренное мясо с острыми специями, — подал голос Повар, услыхав про выпивку. После чего пустился в перечисление всех блюд, которые можно употреблять с вином.

— Ы, — тихонько подвел итог нашей беседы немой скелет.

Некромант практически мгновенно заснул. Как это ни странно, ни ночью, ни на следующий день, никто из оборотней, даже не попытался заглянуть в нашу пещеру. Видимо у них были свои распоряжения на наш счет. Тем лучше для нас. Честно нахождение рядом большим количества живых, меня немного нервировало. Отвлекало, их голоса и тепло тел не давали сосредоточиться, даже несмотря на то, что это были как оказалось вполне миролюбиво к нам относящиеся оборотни.

Промаявшись похмельем господин, только на вторую ночь нахождение в пещере, дал нам распоряжение собираться в путь. Ящики унесенные с телеги монаха, мы оставили, собрали в заплечные мешки, только самое необходимое. Вечером третьего дня наконец двинули на север. Насколько я понял вождь оборотней хорошенечко проинструктировал нашего господина, а тот в свою очередь через амулет передал часть информации Трёхглазу. Мы не просто блуждали по лесу, а шли по четко выстроенному маршруту. Причем следующие несколько дней, мы даже находили весьма удобные и подходящие места для укрытия в дневное время суток.

По мере продвижения на север, лес становился несколько иным. Деревья потихонечку теряли свою былую стройность, стволы все чаще покрывались странными наростами, а землю вместо привычной листвы или хвои. Все чаще и чаще покрывал мох. В воздухе постепенно ощущалось все больше влаги. Даже я городской житель догадался что где-то впереди огромное количество воды. Большая река или озеро, а может море? Размышлял я. Мог бы я ощущать запахи, понял бы что возможно впереди море.

Признаюсь, честно, для наших костей, сырость не очень приятное ощущение.

— Уголёк, мы чего к морю прёмся, — не удержавшись задал я вопрос. Во время одного из наших дневных привалов.

— Учится тебе еще многому. Море, — хихикнул Уголёк в ответ, — судя по всему идем мы в болото, ну или на окраину болот. В этих местах я не бывал. Не знаю уж почему, но господин туда очень целенаправленно прется.

— Болото? А может быть это связано с тем что его называли учеником болотного мастера? — оглядевшись внимательней я понял, что мха стало гораздо больше, — может он хочет у него провести ритуалы.

Тревожные мысли заметались у меня в голове. Неужели некромант опять попытается подчинить мой Мертвоцвет себе, или еще какую-нибудь гадость задумал.

— Я сомневаюсь в этом, — отозвался Трёхглаз, — во-первых болотный мастер жил совершенно в другой местности, а во-вторых между учеником и учителем некромантов, редко возникает дружеская связь. Чаще всего часть сил ученик некроманта получает именно после убийства своего учителя. Бывает и наоборот. Тут уж не поймешь, если учитель достаточно опытный и сильный, обучив и подготовив молодого ученика, он с легкостью может проведя ритуал переселиться в его тело. Выгнать его душу, превратив ее в дух неприкаянный. Занять тело и спокойно жить дальше. Ключевое здесь слово жить.

— А если учителю не удастся захватить тело, — заинтересовался я.

— Есть еще один вариант, правда на него не все некроманты соглашаются.

— Это что же за вариант такой?

— Превратится в Лича.

— Странно, я всегда думал, что для некроманта стать Личем, стать нежитью — это цель.

— А поставь себя на место живого, вот ты живешь, питаешься, процветаешь с девушками общаешься, и не только. Ты готов отказаться от всего этого? Провести сложный и опасный ритуал, который не всегда заканчивается успешно, — ловко парировал моё утверждение Трёхглаз, — учитывая, что ты сейчас нежить, тебе трудно ответить на этот вопрос. Но вообще подумай, мало кто захочет отказаться от благ живого существования.

— Именно поэтому чаще всего некроманты используют нежить, сами при этом оставаясь живыми. Для того чтобы продлить свою жизнь, используют различные магические ритуалы и жертвоприношения. Продление жизни, переселения в другое тело и прочие некромантские штучки. Именно поэтому мы нежить, так ненавидим некромантов. Хотя казалось бы должны быть с ними в союзе, вот как можно быть в союзе с тем, кто так и норовит поработить тебя и воспользоваться твоими способностями, — Уголёк гневно топнул ногой. Из-под его ступни брызнула мутная грязная водица.

Постепенно в лесу начали попадаться небольшие проплешины, заболоченные участки на которых не было никакой растительности. Кроме серебристого густого мха, и перекрученных болезнями стволов деревьев, кажется это сосны, больше не осталось иных растений. Видимо мы приблизились к краю того самого болота. Ориентируясь на только ему понятные знаки, наш господин подолгу бормотал что-то себе под нос. Озирался и высматривал только ему понятные приметы. Мы же выполняли всю грязную черную работу, охота, собирательство, охрана нашего господина.

Чем дальше на север, тем сильнее лес сдавал свои позиции, уступая место болотным топям. Наблюдалась выраженное изменение окружающей природы высокие деревья уже давно сменились невысокими, корявыми больными. И даже они встречались все реже. Почва под ногами из плотной твердой покрытой мхом превратилась вязкую и зыбкую поверхность. Порой казалось будто мы двигаемся по огромному надувному матрасу. Мягкий таящий под собой опасности ковер из мха мог в любой момент расступится, открывая черную бездонную топь. Двигаться приходилось очень осторожно на первый взгляд ровная поверхность могла таить под собой, как упавшее полусгнившая дерево, так и неглубокую, но весьма коварную яму с водой. О глубине, которой можно было только догадываться. Воздух стал каким-то склизким и серым. Конечно для нас неживых это не было абсолютно никакой проблемой. Так мне казалось поначалу, но после долгого нахождения в подобном климате странная вялость и вязкость движений начинала одолевать наши тела.

— Из всех забытых богами мест в мире для жизни нежити болота подходят идеально. Живые здесь не селятся. Однако, сырость разрушает нашу связь с жизненной нитью. Ненавижу болото! — в очередной раз про бухтел Трёхглаз.

— Мысли становятся сырыми и медленными, ни одна уважающая себя нежить на болотах не поселится. Слишком много сил и энергии тратится на простое поддержание целого тела, — прошептал Уголёк, он явно чувствовал себя хуже всех.

— Тогда зачем мы идём сюда?

— К сожалению, наш господин в свои планы, нас не посвящает, — произнес Трёхглаз с чавкающим звуком выдергивая ногу из больной грязи.

Белого мха, в моем мире такой мох назывался сфагнум. Стало гораздо