Загадка на отгадку (СИ) - Убико Лилия

Когда подошла к зданию больницы, то подумала, что я ошиблась адресом. Красивый вход и фасад здания, но задний фасад оказался обшарпанный, с забитыми окнами. Я шла как раз со страшной стороны. Посмотрев на бумажку с назначением, где был записан адресс, потом на табличку.

— Не ошиблась. — сказала я и зашла с этого входа.

Вошла в темный коридор, который плохо освещался. В нем никого не было. Я позвала. И тут что-то заворочалось рядом со мной. Закряхтело и дохнуло в мою сторону перегарищем. От страха я подпрыгнула и завизжала.

— Ну и чего ты орешь? — хрипло сказало это нечто. — Голова теперь раскалывается.

— Ты кто? — когда прекратила орать, сипло спросила нечто.

— Сторож местный. — ответил он и начал на карачках выползать из своего угла.

Он долго пытался встать, но по всей видимости у него бодунище, раз он не мог встать с первого раза. Пытался раза три или четыре, но не смог. Я хотела помочь, но слова "Я сам!" лишили меня такой возможности. Сторож бросив все попытки самостоятельно подняться и решил дополлзти до дверного косяка. И с помощью него он поднялся.

— Вы?! — воскликнула я.

Передо мной стоял голубоглазый следователь с моего задержания с даром "убеждения и внушения", как я его назвала. Он качался на ногах и не мог наменя прямо посмотреть, так как его взгляд плавал. Но когда более или менее сфокусировался на моем лице, то выдала:

— Я. А кто я? — задумался индивид. — О, вспомнил! — заорал он. — Я-а-а сторож Хоган. — и погразил мне пальцем. Каждый раз, когда он вспоминал что-то и орал, я подпрыгивала от неожиданности и негоромко "Ой-кала". — А я тебя зна-а-а-а-а-ю. — продолжил Хоган. — Из-за тебя меня уволили из Департамента. — говорил он громко, а потом быстро начал говорит. — Послушай, мне нужна помощь, я тут действительно под прикрытием. Все считают меня пьяницей и не стесняются в выраженияж…..- но нас прервали стук каблуков из сумеречного коридора.

Из него вышла женщина, одетая в форму серого цвета. Кроме формы, на ней был надет белый фартук и чепец, скрывающий волосы. Состредоточенность на ее лице быстро сменилась брезгливостью, стоило ей посмотреть на сторожа. Бросив взгляд на меня, лицо стало непроницаемой маской.

— Вы пришли на процедуру? — задала она мне вопрос. — Каков срок? Рожали ли вы ранее? Были ли до этого беременности? За всю процедуру пятьдесят золотых. Пойдемте! О последствиях аборта вы осведомлены? — она говорила и говорила, не дав мне и слово вставить.

— Я пришла сюда на работу! — крикнула я удаляющейся спине.

Спина напряглась. Развернувшись, женщина со злым лицом посмотрела на меня оценивающе.

— Нам не нужен персонал. Мы не давали объявлений о наборе. — развернувшись, стремительно начала удаляться. Не долго думая, я рванула за ней.

— Я по направлению из академии. — крикнула, размахивая листом с направлением. Вдруг мне послышался странный звук, как будто звенят бубунчики. — Ой, а где это звенит? — спросила я у женщины.

— Ни где. — ответили мне.

— Но я же слышала! — возразила я. — Как будто бы бубенцы звенели. Женщина посмотрела на меня с широко распахнутыми глазами.

— Тебя не принимали на работу! Ты не могла слышить их! Кто тебе сказал? — схватила меня за плечи женщина и начала трясти, пытаясь что — нибудь узнать. — Хотя, это же конфедициальная информация. Значит, Главный целитель больницы уже оговорил с твоим представителем о найме. Плохо. — сказала женщина и отпустила меня. — Пошли. Надо встречать пациента.

Мы прошли по сумрачному коридору, а потом коридор стал светлеть и его обстановка стала меняться. Становилось теплее, обстановка богаче, света на стенах и потолке больше. Даже пальмы в горшках были тут.

Я вертела головой и пыталась рассмотреть все вокруг. А мадам, что шла со мной, решила пояснять мне все по ходу движения.

— Сейчас мы находимся в официальной части здания больницы. Вход, с которого ты зашла, является запасным, а еще с него заходят те кто хочет сделать аборт или другу запрещенную церковью и обществом процедуры. Там же находятся и палаты для выздоровления после таких процедур. Об этом никто не говорит в слух, но кому надо, те знают. В официальной части тоже есть палаты, но они для привелигерованных. И делятся на одно-, двух-, трех- местные. Так же, есть отделение бесплатной медицины. Твое основное место работы будет как раз там. Ты, как и все новички, будешь сестрой мелосердия. Твоя форма в раздевалке в подвальном помещении, туда тебя я отведу сегодня. Звон слышала? Его слышат те, кто свободен в эту минуту. Так, что мы идем в приемную. Раньше там был информационный стол, за которым шло распределение пациентов. А так же он звался ранее "регистратура". Так же наша больница распределена на отделения. Я тоже проведу там экскурсию и все расскажу.

Мы входили в богато украшенный хол. В середине стоял стол — конторка, который был сделан сплошным — в виде круга. Внутри него стояло огромнейшее дерево. Оно доставало, как мне показалось люстры, и создавалось впечатление, что дерево переходит в нее. А потолок был, по ощущениям, в десяти метрах от пола. Я подняла голову, что бы посмотреть на это чудо. Люстра была огромная и вся блестела в лучах солнца. Солнечные зайчики отражались везде и казались яркими брызгами на голубых стенах, создавая при этом затейлевый узор. Вокруг меня все дышало богатством и роскошью.

Лестница, из-под которой мы вышли, была тоже шикарной. Белоснежной, широкой, на ее середине она разделялась на правую и левую сторону, создавая в середине пустоту в виде овала, а ближе ко второму этажу она вновь сходилась.

Я отвлеклась от созерцания местных красот и столкнулась с удивленным взглядом человека, с которым я не ожидала тут увидеться.

Это была принцесса.

— Ваше высочество! — воскликнула сопровождающая. — У вас что-то случилось? Я сейчас же позову на помощь! Помогите! Ее Высочество принцесса здесь и ей плохо! — пронеслось набатом по холу. Ни я, ни принцесса не ожидали от служащей такого громогласной, я бы сказала "лужёной" глотки, от такой хрупкой женщины. Да-да. Это была хрупкая женщина, но сейчас в ее глазах была обеспокоенность.

— Нет — нет! Я не заболела! — закричала тоже принцеса. — Я пришла из академии сюда по распределению на практику. — теперь удивилась моя сопровождающая.

— Хм, тогда, прошу простить мою невежественность и разрешите представиться, Ваше Высочество. Я главная сестра милосердия в городской больнице номер один Дурар Сираж. — сказала она и присела в поклоне, кажется это реверанс, а может и книксен. Я так и не научилась их исполнять. Строгий взгляд сестры Сираж, заставил меня сделать подобие того что исполнила и она. В хол налетер народ.

Прибежали не только люди, но даже был один эльф. В руках у каждого что-то было: бинты, "утка", книга, цветок, швабра, носилки…

— Всем, спасибо, за беспокойство. — сказала принцесса и со всей своей благородностью она покланилась народу. Народ прифигет от такой благодарности, а некоторые расчувствовавшиеся расплакались. Среди таких же была и сестра Сираж. К сожалению, у меня не было такого благоговения перед правящей четой и ее отпрысками. Как надо не воспитана-с. — Я назначена сюда на практику от академии. Надеюсь на вашу благосклонность и терпеливость. — сказала она народу, а тот еще больше расчувствовался, но понял, если не проявят должного терпения, то их ждут большие неприятности…

Тем временем к столице на длинной лодке с контрабандистами подъезжал парень, который ищет графиню Капукарскую. Какая — то невообразимая тяга тянет, нет, даже, тащит его в этот город. С каждым пройденной милей его настроение менялось. Беспокойно возясь на своем месте, он раздражал рядом сидящих и вёсельщиков. Гребцы налегали на весла и цыкали на беспокойного пасажира. Они заплыли в город по реке прикрыв контрабанду тряпкой, которая вызвала своим видом отвращение. Но эти люди знали свое дело и знали как отпугнуть проверяющих.