Восьмой смертный грех - Антон Леонтьев

Похоже, Дюрстер тоже не знал жалости. Он высокомерно взглянул на Николетту и заявил:

– Да, я сдам вас своим боссам, точнее, их службе безопасности. Уверяю вас, там умеют разговорить даже немого. Поэтому, моя южноамериканская красавица, вы сделали большую ошибку, заявившись сюда. Я понимаю, вы думали, что у вас получится развязать мне язык. И что, вы были готовы отправиться со мной в постель ради секретов «Хаммерштейна»?

Дюрстер присел рядом с ней. Николетта подумала, что сейчас самый удачный момент, чтобы ударить его и завладеть пистолетом. Внезапно раздался мелодичный звонок. Подхватив пистолет, Дюрстер отправился в коридор.

– Думаю, это они, – сказал он. – Вам недолго осталось ждать. Ребята знают свое дело. Мне довелось видеть людей, которые прошли сеанс допроса…

Его слова потонули в оглушительных выстрелах. Кто-то стрелял через дверь. Дюрстер повалился на пол. Николетта бросилась к профессору, вырвала у него пистолет. Вольфганг недоумевающе смотрел на дверь, изрешеченную автоматными очередями. Ее пытались выбить. В квартиру ломились головорезы, в намерениях которых не приходилось сомневаться.

– Что такое? – произнес в ужасе Дюрстер, с которого мгновенно слетела спесь. – Они стреляют! Они же знают, что в квартире нахожусь я!

– Именно потому они и стреляют, – ответила Нико. – Ваши друзья не станут церемониться ни со мной, ни с вами, достопочтенный профессор. Они решили убрать всех ненужных свидетелей.

– Боже мой, – прошептал Дюрстер. – Они сейчас ворвутся сюда! Убьют нас!

– Не сомневаюсь, – холодно проговорила Кордеро. На размышления оставались считаные секунды. Киллеры уже ломились в жилище Дюрстера, дверь трещала и начала поддаваться. Николетта осторожно подошла к окну, выглянула из него на улицу. Ее внимание привлекла пожарная лестница, которая шла по стене вдоль окна.

– Быстрее, – приказала она Дюрстеру. – Ваше хобби, кажется, альпинизм. Живо, на лестницу. Нам надо скрыться!

Повторять дважды ей не пришлось, профессор все понял. Николетта, оказавшись на лестнице, посмотрела вниз. Ага, из припаркованного к дому фургона выбежали два человека, срывая с плеча автоматы. Так и есть, убийцы прибыли не одни, их сообщники поджидают на всякий случай у дома. Нико поняла, что путь вниз закрыт. Их просто расстреляют, пока они будут спускаться. Поэтому она приняла решение карабкаться наверх. Всего несколько метров, и она оказалась на крыше. Раздались выстрелы, по лестнице взлетел бледный Дюрстер.

– Ну что, герр профессор, видите, к чему приводит ваше желание выслужиться перед Хаммерштейном? – спросила Николетта. – Они готовы уничтожить не только меня, но и вас. Такие люди не знают пощады…

Дюрстер, сглотнув, прошептал:

– И это после того, что я сделал для концерна! Как они смеют! Нет, это просто невероятно!

– Вы – свидетель, кроме того, опасный источник информации. Раз к вам пришли один раз, значит, придут и второй. И тогда-то вы можете оказаться не таким принципиальным. Скорее всего, кто-то принял решение, что мертвый Вольфганг Дюрстер – самый выгодный вариант. Но, кажется, нас преследуют!

Они двигались по железной крыше, Николетта заметила, что кто-то пытается залезть наверх. Она выстрелила. Раздался крик.

Подбежав к краю крыши, профессор Дюрстер замер. До следующего дома было никак не меньше трех или четырех метров. Николетта прыгнула. Дюрстер, не раздумывая, последовал за ней. У них было преимущество во времени, поэтому они могли спастись бегством от киллеров.

Оказавшись на крыше четвертого дома, Нико заметила открытое слуховое окно. Они скользнули туда, очутились на чердаке. Дверь в подъезд была заперта, однако она высадила замок, выстрелив в него. Наконец, они оказались на улице. Там царила паника, венцы, не привыкшие к стрельбе в центре города посреди бела дня, метались по тротуарам, думая, что это нападение террористов. Николетта увлекла Дюрстера к автобусу, двери за ними захлопнулись, они поехали неведомо куда.

Дюрстер тяжело дышал, он проговорил:

– Вы спасли мне жизнь. Я вам благодарен. Эти мерзавцы… Они и в самом деле намеревались убить меня! Какая черная неблагодарность!

– Что еще хуже, они собирались убить и меня, – ответила Николетта. Она всматривалась в окно автобуса, кажется, погони за ними не было. Раздавались сигналы полицейской сирены, бойня привлекла внимание представителей порядка.

– Можете не благодарить меня, – сказала Николетта. – Но вам придется рассказать все, что вы знаете, профессор. Другого выхода нет!

Они вышли через несколько остановок, когда отъехали от центра. Дюрстер уже пришел в себя и снова обрел свой лоск и апломб. Нико и профессор зашли в небольшой бар, где практически не было посетителей. Заказав по пиву, сели за стол.

– Если вы думаете, что я выложу все, что мне известно, то ошибаетесь, – сказал Дюрстер. – Меня пытались убить, это чертовски неприятно, вы спасли меня, и это великолепно. Но это не значит, что я посвящу вас в тайны «Хаммерштейна». Кажется, настала пора привести в действие мой план. У меня имеются фальшивые документы, я просто исчезну, профессор Вольфганг Дюрстер растворится в воздухе!

– Вы так просто не отделаетесь от меня, – сказала Николетта. – В моем пистолете еще имеется семь патронов.

– Вы мне угрожаете? – спросил Дюрстер. – Думаю, вы из полиции или какой-то подобной организации. Я не собираюсь делиться с вами информацией, запомните это!

Николетта задумалась. Внезапно у нее мелькнула мысль, обрывок биографии Дюрстера. Николетта произнесла:

– Вы собираетесь сбежать, скрыться от всех, герр профессор. А как же ваша работа, карьера, репутация, наконец?

– Придется пожертвовать этим, – ответил Дюрстер. – Уже случалось, что всемирно известные ученые исчезали бесследно. Вспомните о Дизеле или Ферми. Они просто растворились в воздухе! Никто не знает, что с ними произошло и как они умерли! Это только придаст мне ореол дополнительной славы. Вольфганг Дюрстер – один из ведущих мировых специалистов по вопросам генетики. Если он исчезнет, это станет на какое-то время новостью номер один. Но останутся мои труды…

– Ага, вы думаете о посмертной славе, – произнесла Николетта. Надо идти ва-банк. Она понимала, что для профессора Дюрстера репутация и слава имеют очень большое значение.

Принесли два бокала с пивом, отхлебнув, Кордеро проговорила:

– Обычно бывает так, герр профессор, что после смерти о человеке остается только хорошая память. Но что делать, если вдруг выяснится, что он был убийцей или похищал чужие идеи? И сделал свою блестящую карьеру на плагиате?

– О чем это вы? – тревожно произнес Дюрстер. Николетта, которая не была уверена в том, что напала на верный след, почувствовала исходящие от него волны тревоги и страха. – Что вы имеете в виду, не понимаю!

– Да нет же, профессор, – возразила Николетта, – очень хорошо понимаете. Вы же хотите и после своей фиктивной гибели или таинственного исчезновения остаться одним из самых великих ученых в области генетики. Законное желание… Но мне думается, что вся слава должна принадлежать на самом деле не вам, герр Дюрстер, а вашему младшему брату Себастьяну, погибшему на Килиманджаро более двадцати лет назад!

– Не говорите ерунды! – внезапно осипшим голосом прошептал профессор. Николетта использовала самый простой прием – с уверенностью говорила о том, чего точно не знает. Так она поступала, когда ей нужно было расколоть подозреваемого, теперь она убедилась, что профессор крайне взволнован и напуган. Значит, она попала в точку. Неясные подозрения зародились у нее в тот момент, когда она читала биографию Дюрстера. Это увлечение альпинизмом, гибель младшего брата… Себастьян Дюрстер, как удалось ей узнать, был восходящей звездой генетики, его старший брат Вольфганг находился в тени, был его подручным и ассистентом, не более того. Если бы Себастьян тогда не погиб, сорвавшись в ледяную расщелину, то наверняка бы сейчас блистал на научном небосклоне именно он, а не Вольфганг.

– Разве это ерунда, профессор? – спросила Николетта. – Я думаю, что вы помогли своему брату исчезнуть. Ведь вы были вдвоем, свидетелей его смерти не имелось. По вашим словам, брат сорвался вниз, вы сами едва не погибли. Его тела так и не нашли, оно до сих пор находится в одной из расщелин Килиманджаро. Однако я где-то читала, что спустя многие годы, если тело находится под воздействием низких температур, можно без особого труда установить причину смерти. От чего на самом деле умер ваш брат? Сорвался ли он – или вы сбросили его в бездну? Наверняка рядом с Себастьяном находятся остатки экипировки, например трос, который, по вашим словам, внезапно разорвался. Или вы перерезали его? Что, если кто-то решит проверить правдивость вашей версии, обнаружит тело Себастьяна, подвергнет исследованиям амуницию? И что тогда выяснится, герр профессор?