Везуха - Сергей Чекмаев

Полковник выдержал паузу, словно бы предлагая Андрею оценить и проникнуться важностью этой информации. Андрей не стал его разочаровывать.

– Есть какие-то результаты?

– Да, и причем весьма неожиданные. Обнаружились довольно явные намеки на еще одну точку.

– Вот это сюрприз! И где же?

– Точные координаты сразу определить не удалось. Видите ли, Андрей, в те времена никаких координатных сеток еще не было и не могло быть, поэтому авторы списков Общества описывали точки Удачи довольно сложным способом: указывали несколько заметных географических объектов поблизости – гор, озер, изгибов рек, и расстояние до них. Понятно, что с тех пор в географии кое-что изменилось. Да и расстояние обозначалось, естественно, в мерах длины, которые сегодня не используются. Как и с предыдущими точками: сразу же обнаружилось несколько похожих мест на Земле, подходящих под описание.

И все же путем исследования древних летописей, а также при помощи компьютерной модели географической карты Земли тех времен, восьмая точка определилась.

Петр Дмитриевич развернул на столе карту Азии, указал на небольшой карандашный крестик.

– Здесь. Монголия, восточное крыло пустыни Гоби, недалеко от китайской границы примерно в двухстах километрах от города Сайншанд. Информация произвела наверху эффект разорвавшийся бомбы. Нам дали карт-бланш на любые активные действия.

– В смысле? На поездку в Монголию?

– Именно. Мы уже начали пробивать исследовательскую экспедицию в Гоби через Институт Земной Геофизики РАН. Но вряд ли монголы будут чинить какие-нибудь проблемы, страна у них бедная, валюта нужна до смерти, так что все должно скоро решиться. В общем, готовьтесь, Андрей, готовьтесь. Предстоит Вам еще одна командировка в пустыню. Где-нибудь через недельку. Согласны?

– Я-то, конечно, согласен. Вот только…

– Что «только»?

– Не знаю. По-моему мне не надо туда ехать.

– Простите, Андрей, объясните подробнее. Скорее всего, это не совсем предчувствие. Дайте больше информации для аналитиков.

– В том-то и дело, что ничего конкретного я сказать не могу. Помните, с неделю назад я вам рассказывал по телефону о некоторых странностях на работе?

– Это когда вы упорно уговаривали клиента купить менее выгодный для фирмы тур?

– Да. Тогда у меня были примерно такие же ощущения. Если попытаться выразить словами… гм… никакого явного противодействия нет, мне НЕ страшно туда ехать. Я даже хочу съездить, так что и тут нет никаких преград. Просто какое-то смутное беспокойство, неприятный осадок в душе. Знаете, что такое «адреналиновая тоска»? Вот что-то подобное, только в несколько раз слабее…

Вечером полковник сообщил:

– Я немножко помучил своих аналитиков. По поводу ваших предчувствий. Так вот, они считают, что, возможно, в Монголии вам грозит какая-то опасность, и Удача, таким образом, предупреждает вас.

– Дельная мысль. Мне она тоже приходила в голову. И что вы решили?

– Если вы не отказываетесь, то я уверен, что нам очень важно побывать в новой точке…

– «Нам»?

– Да. Я тоже полечу с вами. Хочу иметь всю информацию из первых рук. А если что-то пойдет не так, то на месте у меня будет значительно больше возможностей влиять на ситуацию.

Несмотря на пессимизм Андрея, подготовка к экспедиции прошла просто-таки авральными темпами. Петр Дмитриевич решил, что если Удача будет совсем уж против поездки и начнут множиться какие-либо помехи в путешествии, если вдруг самолет задержат на полдня или вообще отменят, если что-нибудь в этом роде случится, тогда можно будет переиграть, попробовать зайти с другого конца.

Но все-таки слова Андрея беспокоили полковника, и, подстраховываясь, он чуть ли не лично проверял все юридические тонкости, чтобы не возникло проблем с монгольскими властями, дал указания Читинскому УФСБ арендовать лучший вертолет местного авиаотряда и оплатить механикам сверхплановую профилактику.

Подготовке ничего не помешало, оформление виз и разрешения на «геофизическую» экспедицию прошло без сучка, без задоринки, даже на работе отпрашиваться не пришлось, благо были выходные. И точно в назначенный срок ТУ-154, рабочая лошадка огромных пространств России, ушел в пасмурное небо домодедовского аэродрома.

Правда, всю дорогу – почти семь часов в самолете до Читы, час на бюрократические сложности и предполетную подготовку старенького «Ми-8», и еще три часа выматывающего перелета в Гоби – Андрея не оставляло какое-то странное предчувствие. Он постоянно повторял про себя: «что-то не так, что-то не так», иногда говорил вслух:

– Вот черт, с каждой минутой все сильнее!

Петр Дмитриевич дергался, переспрашивал в чем дело, но Андрей, естественно, не мог ответить. Точнее – не мог ответить ничего конкретного. Опять что ли предчувствия пересказывать?

– Мне институтские времена вспоминаются. Точно такой же мандражик колотил перед экзаменами. Еще немного и дрожать начну.

Последние слова Андрея услышал один из офицеров местного УФСБ, сопровождавший московских гостей:

– Ничего, потерпите. Сейчас солнце повыше поднимется, так согреемся, что мало не покажется!

Полковник усмехнулся, но промолчал. Андрей пробормотал вполголоса:

– Как все просто, а? Если б я действительно замерзал…

По совету местных коллег, Петр Дмитриевич специально выбрал вечерний рейс в Читу, чтобы к утру уже вылететь в Гоби. Тогда дорога хотя бы в одну сторону не будет пыткой: конец августа в континентальной пустыне – испытание еще то. Не июль, конечно, когда с утра здесь чуть ли не ноль, а в полдень – сорок пять, но тоже не соскучишься.

Первую часть полета в кабине действительно держалась вполне сносная температура, даже несколько ниже комфортной – иллюминаторы запотевали от дыхания. Впрочем, внизу смотреть было нечего: голый, почти марсианский пейзаж, одноцветная, как на старой фотографии, бурая плоскость, изредка разбавленная немногочисленной зеленью чахлых кустиков. Безлюдные просторы наводили на мысль, что человеку нечего делать в этих местах, но вдруг, совершенно неожиданно, на горизонте возникало маленькое стойбище: несколько выжженных солнцем грязно-белых юрт. Под брюхом «Ми-8» разбегались стада овец или коз.

В салон выглянул штурман:

– Минут через десять будем на месте. Приготовьтесь.

Вертолет снизился, сбросил скорость. Пустыня придвинулась ближе, заняв почти все пространство в иллюминаторах.

Турбины взревели, «Ми-8» завис неподвижно, потом стал медленно опускаться.

Чувствительный толчок, вертолет вздрогнул, чуть накренился… В оглушительном реве двигателей мало кто услышал странный крякающий звук, но сразу же следом за ним машину ощутимо повлекло вперед.