Бывшие любовницы - Кайли Адамс

– О’кей, Рапунцель. Мне надо бежать. Чувствую себя архитектором катастроф. Это место ни за что не будет готово к сроку.

– Не смеши. Все будет великолепно, – заверила ее Габриэль.

– Хорошо бы. Для подобных событий не предусмотрены генеральные репетиции. Увидимся вечером. – Еще не отключив телефон, Лара принялась кричать на одного из рабочих: – Уберите оттуда красные скатерти! Они должны быть в черно-белую клетку!

Габриэль улыбнулась. Самое главное – детали…

Но тут прошлое ворвалось в ее жизнь, и она застыла. Один лишь звук его голоса наполнил ее отвращением.

– Здорово, малыш. Слышал, у тебя неприятности? Хотя ты, похоже, выбрался из этого дерьма. Одна пуля медведя не остановит. Я велел Квин Би избавиться от этого придурочного черномазого кузена. Дебил долбаный!

На Габриэль нахлынули воспоминания, и она вдруг поняла, как сильно ненавидит этот жаргон гетто, этот тон, манеры, акцент. И удивилась, что так долго могла мириться с этим.

Угроза Взрыва вломился в номер, как будто каждый квадратный метр отеля принадлежал лично ему. Наступил Хэллоуин, и на нем был костюм сказочного Главаря Разбойников, но невероятно шикарного: на плечах – Армани, на ногах – Гуччи, вокруг глаз – Оливер Пиплз, поверх всего этого – длинное норковое манто, да еще вдобавок, словно говоря: «Пошли вы все, у меня есть бабки», – сияющие драгоценности в ушах, на шее, запястьях, на каждом пальце. Золото носят маленькие мальчики. Настоящие ублюдки украшают себя бриллиантами.

В нескольких шагах позади этого мультяшного героя шествовал слуга-помощник, которого Габриэль знала под именем Ледяной Человечек. Всегда в парадном костюме, всегда сдержанный и спокойный, всегда молчаливый. Его единственной обязанностью было носить повсюду за хозяином коробочку с украшениями.

Кинозвезды расхаживают повсюду в сопровождении слуг, которые держат над ними зонтики, следуя за хозяином, как хвост за кометой. Угроза Взрыва сделал их всех: за ним тенью следовал личный бриллиантоносец.

– Привет, Взрыв, – сказала Габриэль так холодно, как только могла.

Он смерил ее взглядом – медленно, сверху вниз, отмечая полное отсутствие своего влияния. Черный Сахарок выглядела вызывающе. Женщина, стоявшая перед ним, была образцом изящества. Он возмущенно вздернул подбородок:

– Что такое? Ты выглядишь как та сучка, которую я вытащил из «Флюидологии». Помнишь? – хохотнул он. – Ты тогда была пустым местом.

Габриэль гордо выпрямилась, глаза ее блеснули.

– Ошибаешься, Взрыв. Я стала пустым местом, когда связалась с тобой.

Он помолчал. А затем откуда-то из глубин его бычьей шеи вырвался взрыв издевательского хохота. Он махнул рукой Ледяному Человечку, чтобы тот вышел из комнаты, словно отгоняя надоевшую муху. И злобно прищурился.

– Ты, сука! Я, черт возьми, создал тебя. И нечего выпендриваться тут в этом пентхаусе, за который я плачу, и гнать волну. Кто ты такая вообще, твою мать?

– Меня зовут Габриэль Фостер, – голосом, лишенным эмоций, произнесла она. – И поверь, я не тот человек, который тебе нужен.

Он разгладил несуществующие складки на своем костюме ценой в две тысячи долларов. И невзначай коснулся рукой промежности, одновременно разглядывая Габриэль, словно примериваясь. Потом равнодушно пожал плечами:

– Имя другое, дырка та же.

Габриэль ненавидела такие слова. Но произносившего их ненавидела еще больше. Взрыв подошел к бару, нашарил там бутылку «Курвуазье».

– На студии суетятся насчет этого интервью. Меня послали, чтобы разобраться с твоей трусливой задницей.

– Ты имеешь в виду, что тебя отстранили от изготовления Черного Сахарка номер два? Дело серьезное.

Он глотнул коньяку прямо из бутылки и с грохотом поставил ее на место.

– Да, для тебя. Думаешь, кто-нибудь захочет с тобой работать? Не забывай, у тебя контракт с нами. Не стоит на это забивать.

Габриэль вспомнила, что рассказывал ей Дин Пол, и решила прощупать почву.

– Это значит, что я могу вернуться в студию? – Она посмотрела на него с очаровательной улыбкой. – Я хочу записать несколько новых песен. Как думаешь, может, стоит ответить Квин Би?

Угроза Взрыва предупреждающе поднял ладонь:

– Сейчас в этом нет необходимости. Остынь пока. Дай ситуации утрястись.

Именно такого ответа и ждала Габриэль. Выражение ее лица изменилось быстрее, чем Бейонс вращает задницей.

– Пустой треп. – По лицу ее было видно, что она знает, о чем говорит.

В его глазах мелькнуло удивление.

– Дай-ка угадаю, – начала Габриэль. Она присела на плюшевый диван и положила ногу на ногу. – Вы будете держать меня на крючке, выпустив сборник старых хитов или чего-нибудь еще, что можно сделать быстро и без особых затрат.

Взрыв онемел от ярости. Он предпочитал, чтобы женщины слушали его лекции о ведении дел, а не наоборот. Габриэль воспользовалась удобным моментом. Она была как грозовое облако, несущее в себе мощный электрический заряд. Пришло время следующего удара молнии.

– Для меня было бы лучше оставаться за кадром, да? Таким образом сохраняя образ певицы Черный Сахарок. И оставаясь полностью под твоим контролем. И даже в случае возникновения разногласий ты, возможно, сумеешь выжать из меня еще кое-какую прибыль, прежде чем отправить в бессрочную ссылку. – Голос ее приобрел особую мелодичность. – Но если всеобщее внимание вызовет Габриэль Фостер…

Взрыв сбросил манто на кресло. На лице его только что не было написано заглавными буквами: «Бешеный паровоз». Но он не стал шумно выпускать пар или плеваться кипятком. Он молча уставился на нее, мысленно собирая воедино ее доводы, как детскую головоломку, и внезапно взревел:

– Сука! Я тебя создал!

Габриэль отвечала ровно, не повышая голоса:

– Думаю, лучше сказать – воспитал. Это ведь ты подошел ко мне, помнишь? Это было реакцией на мои стихи. И каждое из этих стихотворений я записала на диск. – Она помолчала, вспоминая, как он заставлял ее переделывать тексты. Вынуждал писать о якобы актуальных для женщины вещах – о мужчинах, деньгах, сексе. – Голос у меня был слабенький, но в стихах чувствовалась моя собственная душа.

Он злобно ухмыльнулся:

– Думаешь, люди ломились на твои концерты из-за так называемой поэзии? Дело было в моих ритмах, девочка. Да я мог бы снять на улице любую шлюху, заставить ее прочитать телефонный справочник под такие мелодии – и все равно это был бы хит!

Она пыталась сохранить спокойствие. Доля истины в его словах действительно была. Ну и что? Его слова стали завершением спора.

– Если все так просто, тогда тебя не должно беспокоить, что я делаю. Найди другую сучку. Эта – вне игры. – С этими словами Габриэль встала.