Королева Тьмы - Энн Бишоп

И Сэйтан понял, что для Люцивара это окончательно решило вопрос.

Но эйрианец по-прежнему не сводил глаз с Королевы.

— Если я соглашусь на это, нам можно будет следующие три дня суетиться вокруг тебя без опасений быть обруганными с порога?

Один-единственный вопрос — и вместо Королевы перед ними уже рассерженная младшая сестричка Первого Эскорта.

— Кому это «нам»? — зловеще поинтересовалась она.

— Семье.

Сэйтану стало очень интересно, заметил ли еще хоть кто-то взгляд, которым Деймон одарил своего брата. По-хорошему эйрианец уже должен был обуглиться. И еще Повелитель невольно задумался, сообразил ли сам Люцивар, то ли включив, то ли исключив Деймона из круга «семьи», что Консорта с Королевой связывают совсем другие узы…

— Папа! — возмущенно воскликнула Джанелль, обернувшись к Повелителю.

— Да, ведьмочка? — мягко ответил он, чувствуя, как на лбу медленно выступают капли пота по мере того, как лицо Деймона превращается в холодную, безразличную маску.

Она на мгновение уставилась на него, а затем снова повернулась к Люцивару.

— В разумных пределах! — рявкнула она. — А решать, каковы эти пределы, буду я!

Люцивар только усмехнулся в ответ, и Джанелль, громко топая, вылетела из кабинета. Ухмылка угасла в тот же миг, как эйрианец повернулся к Андульвару.

— Поскольку ты — Капитан Стражи, с этой просьбой она должна была обратиться к тебе.

Тот только пожал плечами:

— Не переживай, щеночек, мое эго ничуть не пострадало. Она слишком хорошая Королева, чтобы не понимать потребностей мужчин, которые служат ей. В данный момент эти приготовления куда важнее для тебя, нежели для меня. — Однако его улыбка вышла резковатой. — Но если ты не потрудишься сообщить мне о своих действиях, тогда я действительно почувствую себя оскорбленным.

— Если сейчас у тебя есть время, можем взглянуть на карту, — предложил Люцивар.

— Быстро учишься, щенок, — одобрительно кивнул Андульвар, обняв его за плечи и направляясь к двери. — Быстро учишься.

Деймон не пошел за ними, и Сэйтан небрежно прислонился к столу из черного дерева.

— Вас что-то гнетет, Князь?

— Мне плевать, какие там семейные узы связывают тебя и Люцивара с Джанелль! Я ей не брат! — очень тихо произнес Деймон.

— Никто и не утверждает иного. Тот факт, что я — ее приемный отец, а ты — мой сын, не имеет никакого значения. Ты никогда не считал ее сестрой, а она никогда не думала о тебе как о еще одном брате. Это обстоятельство не изменилось.

Холод, которым были наполнены глаза Деймона, смягчился и превратился в опустошенность.

— Возможно, Джанелль и не думает обо мне как о своем брате, но при этом не хочет, чтобы я стал для нее кем-то иным.

Сэйтан тут же превратился в слух.

— Это неверное утверждение.

Мягкий смех Деймона прозвучал с нотками горечи и печали.

— Обычно мне требуется час, чтобы соблазнить женщину, если я прикладываю к этому усилия. И как правило, не больше двух, если я ничего не делаю. Однако большую часть времени я не могу даже приблизиться к Джанелль, чтобы поговорить.

Сэйтан похолодел, услышав откровенное признание способности Деймона совращать. Поскольку большинство даже не подозревало, что говорят о сыне Повелителя, он услышал достаточно рассказов о Садисте, чтобы испытывать вполне закономерное беспокойство. Умения и способности опытного любовника, как и человек, обладавший ими, были обоюдоострым мечом.

Если Деймон прибегнет к своим навыкам преждевременно…

Сэйтан скрестил руки на груди, чтобы скрыть невольную дрожь пальцев.

— Мальчики находят ваши с Джанелль игры в догонялки весьма забавными.

— Вот как? — с опасной мягкостью произнес Деймон.

— И честно признаться, я тоже. — «Точнее, находил бы, если бы был уверен, что ты не попытаешься перерезать мне горло, прежде чем я закончу свою мысль».

В золотистых глазах Деймона появилось скучающее, почти сонное выражение, которое Сэйтан знал слишком хорошо — слишком часто он видел этот взгляд в зеркале.

— Вот как? — еще тише повторил его сын.

— Пару дней назад Джанелль попросила моего совета насчет платья, которое она решила надеть на ужин.

— Я помню его. Прелестный наряд.

— Я очень рад, что ты оценил его по достоинству. — Сэйтан помолчал немного и чуть мягче продолжил: — Надеюсь, ты сможешь оценить и тот факт, что за все те тринадцать лет, что Джанелль провела здесь, она никогда не испытывала беспокойства насчет своей одежды и не спрашивала моего мнения о том или ином наряде. И надеюсь, ты можешь оценить, что она спрашивала моего мнения не как Советника или отца, но как мужчины. И признаюсь, учитывая, как это платье обтягивало ее фигуру, мое мнение о нем как отца весьма отличалось бы от такового как мужчины.

Деймон чуть улыбнулся.

— Она видит в тебе прежде всего мужчину, Деймон. Мужчину, а не еще одного друга противоположного пола. Впервые за всю свою недолгую жизнь Джанелль пытается справиться с собственной вспыхнувшей страстью. Поэтому она и убегает.

— Она не единственная, кто пытается с этим справиться, — пробормотал Деймон, однако сонное выражение сменилось на заинтересованное. — Но ведь я — ее Консорт. Она могла бы просто…

Сэйтан только покачал головой:

— Ты что, действительно считаешь, будто Джанелль потребовала бы подобного от тебя?

— Нет. — Деймон взъерошил пальцами отросшие волосы. — Что же мне делать?

— Все, что необходимо, ты уже делаешь. — Сэйтан помолчал немного, размышляя. — Ты знаешь, как готовить отвар, облегчающий дискомфорт во время лунных дней?

— Я знаю несколько их разновидностей.

Сэйтан улыбнулся:

— Что ж, в таком случае я предложил бы Консорту сварить один из них для своей Леди. Думаю, даже Джанелль согласится, что подобное действие вполне подходит под определение «суеты в разумных пределах».

Сюрреаль задержалась в дверях столовой и чуть слышно выругалась. Единственными людьми в зале были Александра и ее спутники.

Огни Ада… Почему Джанелль не могла оставить все как есть? Трапеза проходила в куда более располагающей к умиротворению обстановке, а беседы были гораздо интереснее, когда Александра и ее люди ели отдельно. Когда Сюрреаль обратила на это внимание Сэйтана, тот сообщил, что эта идея принадлежала Джанелль, которая считала, будто таким образом Александра и остальные могут обрести некоторое понимание уклада жизни в Кэйлеере.

Возможно, намерение и было благим, сердито подумала Сюрреаль, направляясь к столу, но воплощение плачевно провалилось. Ни один из этих людей, от Александры до последнего эскорта, не желал понимать ровным счетом ничего о жизни и обычаях Крови в Кэйлеере. И хуже всего были именно обеденные часы, поскольку Повелитель в это время не сидел на своем месте во главе стола, а отдыхал у себя в комнате.