Сталинские генералы в плену - Олег Смыслов

В своем последнем слове в суде Понеделин сказал: “Я не был врагом народа и не способен им быть. Прошу вас вернуть меня к обществу, дать возможность работать и радоваться вместе с этим обществом”. Увы, Понеделину так и не предоставили эту возможность. На основании ст. 58–1 “б” УК РСФСР он был приговорен к расстрелу и расстрелян.

В связи с жалобой жены Понеделина — Понеделиной Н.М. — вновь была проведена дополнительная проверка, которой установлено, что Понеделин сделал все возможное, чтобы прорваться из окружения. В плен он добровольно не сдавался.

Установлено также, что представители немецко-фашистского командования и действительные изменники Родины неоднократно пытались склонить Понеделина к борьбе против Советского Союза, но он постоянно отвергал эти предложения.

Так, небезызвестный генерал Власов на допросе 25 мая 1945 года показал: “В беседе Понеделин на мои предложения принять участие в работе по созданию русской добровольческой армии наотрез от этого отказался…”

29 февраля 1956 года Военная коллегия Верховного Суда СССР отменила приговор от 25 августа 1950 года по вновь открывшимся обстоятельствам и дело в отношении Понеделина прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления».

Генерал-майор Кириллов был также реабилитирован. По определению Военной коллегии Верховного Суда СССР от 29 февраля 1956 года дело в отношении Н.К. Кириллова было прекращено «за отсутствием состава преступления». Дело в том, что находившиеся вместе с Кирилловым в плену пояснили, что Кириллов на службе у немцев не находился, ничем себя не скомпрометировал.

Единственным «доказательством» вины Кириллова явился приказ Ставки Верховного Главнокомандования Красной армии № 270 от 16 августа 1941 года, где он был объявлен злостным дезертиром, предателем.

Генерал-майор Привалов Петр Фролович до 27 ноября 1951 года содержался в тюрьме.

По его делу следствие велось почти 6 лет. Только 51 раз выносились постановления о продлении срока следствия, а с 1 января по 10 октября 1951 года он содержался под стражей без вынесения постановления о продлении срока следствия.

«27 ноября 1951 года Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев дело Привалова, признала его виновным в совершении указанных выше действий и на основании ст. 58–1 “б” УК РСФСР приговорила Привалова к расстрелу. Его ходатайство о помиловании было отклонено Президиумом Верховного Совета СССР, и 31 декабря 1951 года Привалов был расстрелян.

В судебном заседании Привалов не отрицал того, что он обращался к немецкому командованию с заявлением, в котором содержалась просьба направить его на службу в немецкую армию. Но делал он это с единственной целью: таким путем вырваться из плена и перейти на сторону Красной армии. В немецкой армии не служил, ни в каких карательных операциях не участвовал и других действий, вменявшихся ему в вину, не совершал. Он предпринимал попытки связаться с партизанами, пытался перейти к ним, но сделать этого не удавалось, потому что всякий раз его задерживали немцы и заключали в тюрьму.

В результате изучения дела Привалова в Верховном Суде СССР в октябре 1967 года установлено, что показания, данные Приваловым в судебном заседании, ничем не опровергаются, напротив, он подвергаются имеющимися в деле доказательствами. Был внесен протест в пленум Верховного Суда СССР, который и был рассмотрен 18 марта 1968 года. Состоявшийся в отношении Привалова приговор отменен, и дело о нем прекращено за отсутствием в его действиях состава преступления».

Генерал-майор Крупенников Иван Павлович был расстрелян на основании приговора Военной коллегии Верховного Суда СССР от 28 августа 1950 года. «Военная коллегия Верховного Суда СССР признала Крупенникова виновным в измене Родине, выразившейся в том, что он сдался в плен противнику с имевшимися у него оперативными документами. На допросах у немецкого командования выдал данные о подготовке резервов Красной армии и давал советы, как лучше организовать управление на территории, оккупированной немецкими войсками. Кроме того, указывается в приговоре, Крупенников “возводил клевету на руководителя ВКП(б) и Советского правительства”, на внешнюю и внутреннюю политику Советского Союза.

Дополнительной проверкой, проведенной по делу Крупенникова, установлено, что в плен он не сдавался, а был пленен при обстоятельствах, лишавших его возможности оказать какое-либо сопротивление. Оперативные документы немцы забрали не у него, а у убитых начальника штаба Юго-Западного фронта генерал-майора Стельмаха и адъютанта последнего — лейтенанта Крупенникова Юрия (сына генерала Крупенникова).

После пленения Крупенников все время содержался в лагере военнопленных. Сколько-нибудь объективных, убедительных доказательств, свидетельствующих о совершении Крупенниковым вмененных ему в вину действий, которые бы давали основание квалифицировать их как измену Родине, по делу не установлено. Предварительное следствие проведено необъективно, с грубым нарушением норм уголовно-процессуального законодательства.

В своем последнем слове в судебном заседании Крупенников заявил: “Как был советским человеком, так и остался”…

Рассмотрев 8 июня 1957 года заключение Главного военного прокурора, Военная коллегия Верховного Суда СССР состоявшийся в отношении Крупенникова приговор отменила по вновь открывшимся обстоятельствам и дело о нем прекратила за недоказанностью обвинения».

Генерал-майор технических войск Сиваев Максим Наумович, как было установлено дополнительной проверкой, был привлечен к уголовной ответственности, а затем и осужден необоснованно.

«В плен он не сдавался, а был пленен при обстоятельствах, исключавших возможность оказания сопротивления противнику. Не обучался он и на курсах пропагандистов. Установлено, что Сиваев, находясь в лагере военнопленных, по приказу немецкого командования посещал, как и другие военнопленные, лекции антисоветского содержания, но потом отказался, после чего был переведен в другой лагерь. Не подтверждено и обвинение Сиваева в выдаче немцам секретных сведений, поскольку к моменту его допроса указанные выше сведения не являлись секретными.

Допрошенные в ходе дополнительной проверки генералы Музыченко И.Н., Лукин М.Ф., Прохоров И.П. и Мельников И.И., находящиеся вместе с Сиваевым в немецком плену, охарактеризовали его как преданного Советской Родине генерала.

19 января 1957 года Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев заключение, составленное в порядке ст. 373 УПК РСФСР, приговор в отношении Сиваева отменила по вновь открывшимся обстоятельствам и дело прекратила за отсутствием в его действиях состава преступления».

Генерал-майор Самохин Александр Георгиевич находился под следствием в течение 6 лет, и только 25 марта 1952 года дело по его обвинению было рассмотрено Военной коллегией Верховного Суда СССР.

«Признав Самохина виновным в измене Родине, Военная коллегия Верховного Суда СССР приговорила его к лишению свободы сроком на 25 лет с конфискацией всего имущества. Самохина не расстреляли, но лишили свободы на максимальный срок, предусмотренный действовавшим в то время законодательством.

Немногим более чем через год заместитель Главного военного прокурора Советской Армии генерал-майор юстиции Китаев утвердил заключение, составленное в порядке, предусмотренном ст. 373 УПК РСФСР, в котором предлагалось приговор в отношении Самохина отменить и дело о нем прекратить ввиду необоснованного привлечения его к уголовной ответственности и осуждения.

В заключение отмечалось, что, оказавшись на территории, занятой немецкими войсками, Самохин принял все меры к уничтожению документов особой важности, пытался покончить жизнь самоубийством, но был захвачен немецкими солдатами. Эти обстоятельства подтвердили Коновалов — пилот подбитого самолета, на котором летел Самохин, борт-механик того же самолета Корнилов и плененный советскими войсками немецкий офицер Манн.

Относительно двух ответственных работников Генерального штаба Советской Армии Самохин лишь подтвердил то, что немцам уже было известно.

Плененные немецкие офицеры разведки и контрразведки обер-лейтенант Манн, полковники Пецольд и Шельдкнехт, которые в свое время допрашивали Самохина, рассказали, что он на допросах вел себя с достоинством, на их вопросы отвечал уклончиво, никаких данных, интересовавших немецкое командование, не сообщил, в момент пленения никаких оперативных документов у него не изымалось.

Ничем не опровергнуты утверждения Самохина о том, что предложение о сотрудничестве с немецкой разведкой он делал с единственной целью — таким путем перейти на сторону советских войск.

Военная коллегия Верховного Суда СССР, рассмотрев 28 июля 1953 года указанное выше заключение и согласившись с содержавшимися в нем предложениями, приговор в отношении Самохина отменила и дело, по которому он был осужден, прекратила.