Ведомые Духом - Катти Шегге

— Вы не имеете права нас арестовывать. Мы никуда с вами не пойдем, — угрожающе произнес рудокоп.

— Ренар, а девчонка больше похожа на тайю, а не легалийку, — Барий остановился перед Дугласом и посмотрел на старшего. — Помнишь, ты рассказывал, что на Озере Рабах торговал молодой тайей. Уж не она ли это? Волосы рыжеватые, как в Тайраге, где у всех женщин они переливаются кровавым блеском.

Дуглас посмотрел на пограничника, к которому обратился солдат. Верхом на лошади тот обнажил свой длинный меч.

— Опусти оружие, парень, — проговорил он. — Тебе одному все равно не справиться с нами!

В этот момент Барий нырнул под руку и повалил на землю тайю. Дуглас успел лишь обернуться, а Ренар направил на него коня. Рудокоп услышал крик сестры и почувствовал, как кто-то невидимый оттолкнул его в сторону. Он быстро вскочил с земли, на которую упал от неожиданного удара. Раздался ещё один пронзительный крик — другой пограничник схватился за голову, атакованную острыми когтями Оска. Двина набросилась с кинжалом на солдата, пытавшегося связать Лиссу, но он резким выпадом руки отбросил её в сторону.

Дуглас вновь предстал перед Ренаром, который хлестанул по бокам коня, намереваясь затоптать рудокопа. Но под жестким взглядом юноши упрямое животное встало на дыбы и попыталось свалить своего седока. Ему это удалось с первого же раза. Обретя свободу, жеребец кинулся в испуге прочь. Дуглас подошел к упавшему пограничнику. Тот успел подняться и принял несильный удар, который нанес ему рудокоп. Обращаться с мечом парень не умел, он сразу почувствовал, что опытные сильные руки солдата быстро выбьют это оружие из его неуклюжих ладоней. Все свое внимание он сконцентрировал на ударах, которые стал наносить Ренар. Дуглас отходил, отражая каждый из них.

Он не замечал, что происходило вокруг. Барий, поваливший Лиссу на землю, сильным ударом по лицу девушки прекратил её сопротивления. Он связал тайю, потерявшую сознание, и взвалил её на плечи. Другая лошадь тоже поднялась на задние ноги и сбросила с седла товарища, который в это время пытался поймать сокола, впившегося когтями в волосы и кожу на голове. Барий ухватил за узды мерина, испуганно кружившего среди людей и других лошадей, перекинул пленницу через круп, а затем вскочил в седло.

— Я заработаю хорошие деньги, если отвезу тебя Рабаху, красавица, — пробормотал он, пытаясь справиться с взбесившимся животным.

Достав из-за пояса кинжал, Двина подползла к солдату, в пыльной земле извивавшемуся от боли и ужаса перед хищной птицей. Она наклонилась над его телом и всадила острое лезвие прямо в сердце. Девушка поднялась на ноги над застывшим окровавленным телом и двинулась к мужчинам, орудовавшим мечами. По её лицу стекала кровь. Она остановилась позади командира пограничников и уже занесла руку с ножом над его спиной, как вдруг быстрая стрела вонзилась в плечо, затем ещё одна проткнула грудь, третья оцарапала шею. Барий на скаку заряжал свой лук, намереваясь покончить с незнакомцами, осмелившимися напасть на воинов Мории. Зажимая рукой кровавую рану, Двина медленно сползла на землю. Она попыталась сделать последнее движение. Черноморка вытянулась на земле и вонзила нож в икру противника Дугласа. Ренар на минуту прервал свое наступление, он покачнулся, и рудокоп, не дожидаясь нападения, нанес сокрушающий удар. Пограничник упал на землю. Плечо Дугласа поразила стрела, только тогда он оторвал взгляд от тела Ренара и оглядел пустыню. Увидев неподвижную подругу в луже крови на земле, Дуглас с криком обрушил меч на поверженного солдата. Он наносил удары, пока тело морийца не замерло в багряной луже, разрезанное пополам.

Дуглас не находил сестру. Вдалеке быстрая лошадь уносила на север одного из пограничников. За ними невысоко от земли несся сокол. Рудокоп присвистнул, и конь послушно приблизился к хозяину. Парень вскочил в седло, помчавшись следом за похитителем. Но мориец очень быстро скрылся за горизонтом. Лошадь же под Дугласом задыхалась, и он повернул назад к месту смертельной схватки.

Вокруг трех человеческих тел, истекших кровью, скакали испуганные животные, издававшие громкое ржание. Дуглас спрыгнул на землю и подбежал к Двине. Он прислушался к груди девушки. Она слегка пошевелилась. Рудокоп приподнял её на руках, из шеи струилась темная кровь. Он попытался перекрыть рану.

— Дуглас, — еле слышно произнесла Двина. — Спасибо тебе за все.

Рудокоп склонился к обессиленной девушке. По его лицу катились слезы.

— Дуг, я умираю. Мое тело станет волком. Сожги его и передай Лиссе пепел, — черноморка замолкла, ей с трудом давались последние слова, но спустя мгновения она вновь зашептала. — Черноморец, Ортек, найди его, помоги ему…

Он прижал к себе остывавшее тело Двины. В его объятиях оно обратилось в зверя. Перед Дугласом лежала мертвая бурая волчица. Он горевал о друге, пока солнце не стало клониться к закату. Очнувшись, парень в первую очередь вытащил из своего плеча стрелу, о которой совсем позабыл. Он перевязал неглубокую рану, а затем собрал сухого хвороста для погребального костра, на который бережно возложил труп волчицы. Костер вспыхнул желтым пламенем. Дуглас печально взирал на языки огня. Он дожидался Оска, который рассказал бы, куда пограничник увез Лиссу. Но сокол не появлялся. Когда на земле остался лишь серый пепел, рудокоп собрал прах в платок и положил его за пазуху.

Перекусив куском хлеба, хотя ничего не лезло в пересохшее горло, Дуглас двинулся пешком на север, ведя под узды двух лошадей. Остальные животные убежали прочь от места, где остались лежать два убитых пограничника. Однако парень не ушел далеко. Усталость и ужас последних событий совсем лишили его сил. Дуглас отпустил лошадей, лег на землю и заснул. На восходе солнца его разбудили незнакомые люди. Они носили одежду воинов государя. Человек, лицо которого скрывал глубокий капюшон, заговорил ровным тоном:

— Мы арестовываем вас за убийство стражей морийского государя, — он протянул парню руку и помог подняться с земли. — Мои люди только что вернулись с места преступления. Под конвоем моего отряда вы последуете в Истару, где будете ждать приговора Первого Судьи Мории. Надеюсь, вы понимаете, что сопротивление бесполезно…

— Этого парня надо прикончить на месте, — отозвался один из пограничников. — За убийство воина не на поле боя следует мгновенная смерть.

— По-моему, картина, представшая нашему взору, похожа на поле боя. А его судьбу решит всевидящее Море и председательствующий в Каро, наделенный властью судить и миловать нашим государем Дарвином II.

Командир отряда связал руки арестанта, который повиновался его словам.