Смертельный выстрел - Майн Рид

Глава LXXXVIII. ПЕРЕМЕНА КОСТЮМА

Окончив умывание в реке, степные разбойники вошли в палатки.

Они недолго занимались туалетом и выходили один за другим совершенно в разных костюмах: не было двух одинаковых. Один был в лосиной рубашке, в куртке и красивых ногавицах степного охотника; другой в одежде мексиканского ранчеро, состоящей из бархатной куртки, таких же штанов, серапе (плащ или одеяло) и пояса; третий надел светло-голубые бумажные панталоны и такую же блузу луизианского плантатора, другие, не любившие щегольства, оделись в суконные костюмы, принятые в Теннесси.

Головные уборы тоже отличались разнообразием: здесь были шапки и шляпы различных сортов и форм — из енотовых, из кошачьих шкур, из сукна, войлочные, ильковые, панамские, касторовые и мексиканские глянцевитые шляпы с широкими полями.

Борласс появился в своем грубом костюме, подпоясанный, в высоких сапогах, как он разгуливал по улицам Начиточеза.

Личное франтовство не входило в число слабостей техасского разбойника, который в этом отношении не был похож на своих итальянских прототипов Фра-Диаволо и Ринальдини. Но если заокеанский бандит не был так любезен и так щеголеват, как те, зато мог точно так же остановить путешественника и перерезать ему горло.

Грабители переменили и оружие; оставив при себе ружья, пистолеты и ножи, они бросили копья, луки и томагавки. Сложив все это в кучу вместе с индейской одеждой и другими принадлежностями, они отнесли все это в пещеру в ближайшей скале и заботливо спрятали.

Окончив переодевание, разбойники подумали о своих желудках.

В продолжение дня и ночи они поддерживали себя только напитками, обильный запас которых приобрели в последнюю поездку на Колорадо. Они ничего не могли взять из погреба Дюпре, потому что бочонки с серебром достаточно тяжелы.

Теперь они сильно проголодались, а в съестных припасах не имелось недостатка. Среди них были искусные охотники, о чем свидетельствовали антилопа и два медвежьих окорока, висевшие на ветвях деревьев.

Несколько человек приступили уже к приготовлению дичи и жарили ее на вертеле над огромным костром.

В своем пленнике-мулате они нашли драгоценного помощника для кулинарных операций. Никто лучше Юпитера не умел зажарить животное целиком.

Он объяснил им, что был невольником Кленси, от которого терпел жестокое обращение, и в доказательство показал им свою спину, покрытую рубцами. Он выразил большое удовольствие по поводу того, что счастливый случай избавил его от сурового господина. Наконец, Юпитер изъявил желание сделаться членом шайки разбойников — полезным и преданным ее слугой.

Будучи принят в качестве последнего, он принялся за свои новые обязанности с таким усердием, что совершенно очаровал грабителей.

Они не сомневались в его верности. Ничего не было удивительного в подобном переходе беглого невольника.

Они занялись обедом, потом пили и курили до тех пор, пока солнце не зашло за утесы, и пурпурный цвет заката не окрасил прибрежных деревьев.

Пока они пьянствовали, один из них оставался трезвым.

Хотя Борласс был груб и поддавался чувственности, однако обладал здравым рассудком и коварством. Благодаря этому он стал начальником двадцати техасских разбойников, из которых каждый, подобно ему, находился вне закона и у большей части которых руки были обагрены кровью.

С самого отъезда из Сан-Сабского поселка он находился в дурном настроении. Что стало с Филом Контреллом и другими товарищами и с пленницами?

Одно время он склонен был считать Контрелла изменником. Не узнал ли последний, что Кленси находится в живых, и вследствие этого не решился ли он отстать от шайки, к которой присоединился от безысходности?

Если Кленси был жив, то Контреллу нечего было бояться ответственности перед законом.

Не встретился ли Контрелл ночью с Кленси, который и убил его?

Встреча двух этих людей могла закончиться только смертью одного из них.

Но если Дарк был убит, то Кленси, конечно, убежал бы с обеими пленницами; его не нашли бы блуждающим на охоте, когда его захватили.

Борласс теперь сожалел, что не подверг своего пленника пытке и не вынудил полного и откровенного признания. В то время, когда его люди беззаботно предавались пьянству, он ходил большими шагами между палатками и с беспокойством посматривал на тропинку, ведущую из ущелья, по которой они приехали, и бормотал слова неудовольствия, перемешанные с проклятьями.

Глава LXXXIX. МЯТЕЖНАЯ ШАЙКА

Более часа атаман разбойников бродил по лагерю, как тигр по клетке. Он приближался к самому краю, смотрел в темноту и старался уловить стук конских копыт.

Нетерпение его достигло крайнего предела. Несмотря на то, что он был груб телом и душой, он все-таки поддался чувству любви. Страсть эта была животная и самая низкая, она была очень сильна, овладела им до такой степени, что он охотно отказался бы от своей доли денег, награбленных у Луи Дюпре, лишь бы только обладать любимой девушкой.

Каково же было ему думать, что она была у него во власти, а он так легко дал ей ускользнуть. Он пришел к убеждению, что таков был исход экспедиции.

Но в тоже время ему пришла одна мысль, принесшая облегчение. Кленси мог еще быть жив. Если он, Борласс, возвратится к тому месту, где закопал его, и пообещает ему освобождение, то тот признается ему, видел ли он Дарка, в крайнем случае Борласс пригрозит ему пыткой и смертью. Таким путем, по крайней мере, он вышел бы из томившей его неизвестности. Он не мог уснуть, не добившись результата.

Он уже решил ехать, когда другая мысль пришла ему в голову — сделать нечто предварительное. Он допросит сперва мулата и, если нужно, подвергнет его пытке.

Борласс удивлялся, что не подумал об этом раньше. Еще не было поздно, и, пробираясь между палаток, он пошел искать человека смешанной крови.

Он нашел его в обществе знакомого уже нам Фернанда.

Они сидели за флягой виски, общаясь между собой, как братья.

Борласс отвел мулата в сторону и начал допрос, сперва по-дружески, как бы оказывая полное доверие.

Мулат объяснил, что ничего не знал ни о Филе Контрелле, ни о Ричарде Дарке. Он никогда не слышал ни о том, ни о другом. Он был невольником массы Кленси, который недавно купил его. Масса Кленси прибыл в Техас, чтобы присоединиться к колонии полковника Армстронга. Он сопровождал своего господина на охоте, вот и все.

Рассказ Юпитера казался достоверным.

Юпитер был очень умен. Несчастная судьба сделала его невольником, но ум, возмущенный этой позорной участью, подсказал ему средство к побегу. Этот ум помог ему обмануть степных разбойников, заставив их поверить ему, что он считал за счастье оставаться с ними в качестве члена шайки.