Блуждающий Неф - Саша Суздаль

— Передайте большое спасибо Мо, — говорил Уандер, теперь уже не прозрачный, — и огромный привет Онти.

— Хорошо, передам, — сказала Маргина, — спускайся, твои давно тебя заждались.

— Спасибо всем, — повернулся Уандер стоящим вокруг него островитянам.

— Прощай друг, — сказал Балумут, обнимая щуплого и длинного Уандера. Тот, не совсем привыкший к говорящему медведю, осторожно замер в его лапах.

— Да, прощай, — прожужжал Вава и воинственно взмахнул своей шпилькой, — а если кто тебя обидит, зови нас, мы его как шпиннанём. Правда, Жужу?

Жужу, подтверждая, пошевелил усами.

Уандер вздохнул и взялся за перекладину лестницы. Толпа внизу охнула и снова загудела, увидев спускающегося человека. За Уандером на лестницу стала Маргина, а за ней увязался хабиба Бата и капитан Краббас, который держал в руках деревянное ведёрко с маслом – подарок Уандеру от Лотта и Веты. Русик хотел полететь вниз и посмотреть, но Вета категорически запретила, побаиваясь, как бы какой-нибудь дурак не подстрелил его стрелой.

Внизу, к собравшейся толпе, уже примчался Горди Хоу и с опаской смотрел вверх, на летающий остров.

— Нужно оградить место верёвкой, чтобы народ не лез так близко, — приказал Горди Хоу помощнику, — а то, ненароком, эта штука завалиться и уйма зевак погибнет. Что я тогда скажу королю?

Помощник пешком отправился в город, размышляя, где ему взять столько верёвки, чтобы оградить периметр. Тем временем, Уандер спрыгнул на землю и оглянулся. Любопытная толпа немного отпрянула, но потом снова приблизилась.

— Так это же Уандер, — воскликнул один из мужчин. — Привет Уандер.

Уандер пожал руку своего соседа, и остановился, ожидая Маргину. Та легко соскочила с лестницы и, взяв его под руку, сказала ему: — Показывай своё хозяйство.

Они двинулись сквозь узкий проход в толпе, а сзади кричал недовольный хабиба Бата: — Подождите меня!

Когда Горди Хоу протиснулся сквозь толпу, он натолкнулся на хабиба Бата и капитана Краббаса с деревянным ведром.

— Кто вы будете? – остановил он хабиба Бата. Тот, раздражённый остановкой и ускользающей Маргиной, зло ответил: — Я хабиба Бата, адевир из Харданата, еду в гости к королю Ладэоэрду.

Горди Хоу вмиг побелел, а потом позеленел и сообщил:

— Осмелюсь предложить вам свою карету.

Хабиба Бата ухмыльнулся и, протолкнувшись к дороге, уселся в карету, махнув рукой капитану:

— Залезай!

— А я? – растерянно спросил Горди Хоу.

— А ты пешком, – бросил ему хабиба Бата, и крикнул кучеру, указывая на удаляющуюся Маргину: — Гони вон за той женщиной.

Когда карета подъехала к дому Уандера, в саду перед ним играли Витус и Нестия. Уандер выбрался из кареты и через секунду оказался в объятиях детей. На крики детворы на крыльцо вышла жена Уандера, Лерия, да так там и осталась, опустившись на пол и придерживаясь за крыльцо.

Маргина выбралась из кареты, любуясь чужим счастьем и думая о своём, несостоявшемся, несбывшемся. Капитан Краббас, улыбаясь на всё лицо, потащил ведро в дом, бесполезно спрашивая у Уандера, где кухня. А хабиба Бата стоял в стороне и настороженно наблюдал за выражением лица Маргины. Его наблюдения перебил появившийся наместник короля, который сообщил: — Семья Уандера получала довольствие, как приказал советник короля Доностос Палдор.

— Доностос Палдор? — очнулась Маргина.

— Да, советник короля Доностос Палдор приказал мне опекать эту семью, — отчитался Горди Хоу, предполагая, что гости явно сравни советнику.

— Ну и как, ты их допёк? — спросила Маргина, а хабиба Бата не сдержался и хмыкнул в кулак. Горди Хоу ничего не понял и растерянно стоял, поглядывая на необычных гостей Уандера.

— Все, давайте прощаться, — сказала погрустневшая Маргина, — и быстрее в Арбинар, что-то я беспокоюсь за Онти.

— Передайте советнику, что я всё выполнил, — с надеждой попросил Горди Хоу.

— Передам, — пообещала Маргина, — а ты и дальше… выполняй.

— Где я? – спросила Онти, открывая глаза, но, увидев под собой густую рыжую шерсть, зарылась в неё лицом и радостно воскликнула: — Мо, ты со мной?

— С тобой, — муркнул кот, погружаясь в чувства Онти и проверяя реакции. Попутно сладостно окунувшись в её эмоциях, Мо решил, что всё в порядке и сообщил:

— Вон, его благодари. Если бы не он, прежнюю Онти я бы не вернул.

Онти повернулась к Рохо, шагающего рядом с Мо в виде юноши и, слегка покраснев, сказала: — Спасибо.

Рохо кивнул, а Онти покраснела ещё больше – под курткой Хабэлуана она оказалась совсем голой. Наклонившись к уху Мо, Онти тихо прошептала: — Меня, что, нашли голой?

— Да, — хмыкнул Мо, погружаясь в её панический стыд и испытывая насмешливое удовольствие. Для пущей остроты повернул к Онти свою рожу, озарённую улыбкой на тридцать зубов.

— Да, ну тебя, — рассмеялась Онти, заражая своим настроением нахмуренного и настороженного Хабэлуана: он всё время опасался ещё чего-нибудь, грозящего Онти.

Когда пёстрая толпа во главе с Мо спустилась вниз, Полиния, потеряв голову от радости, сняла вализу с оставшегося при них коня и принялась одевать Онти в свои платья. В помощницы подключилась Миралин и вскоре они примеряли платья втроём, показываясь по очереди из кибитки, временно ставшей гардеробной и подиумом, под аплодисменты улыбающихся зрителей.

Больше всех аплодисментов доставалось Онти – стоило ей выйти, как зелёные человечки поднимали такой гам, что его слышали в находящейся рядом Мессаке. Может быть, веселье продолжалось бы и дальше, но Доностос Палдор заторопил – он хотел, как можно быстрей добраться в столицу, чтобы там оградить свою семью от всех опасностей.

Поэтому Онти быстро одели в мужской костюм из гардероба артистов, чтобы удобней путешествовать. По случайности, костюм выбрали зеленоватого цвета, и зелёные человечки ещё больше позеленели от удовольствия.

— Наша Онти зелена, на, на, — затянули они.  – Нам сегодня не до сна, на, на… — но Палдор не дал им музицировать, грозно приказав:

— Не петь!

— Ну, что ты, Доностос, — укоризненно улыбнулась Полиния, и певцы, почувствовав поддержку, грохнули:

«Мы герои, хоть куда, да, да,

Нам и горе, не беда, да, да!»

Палдор не выдержал, и засмеялся на героев. Дальнейший путь до самой Мессаки и артисты, и их новые друзья прошагали весело, несмотря на усталость и голодный желудок. Мо, купаясь в фонтанирующих эмоциях, не забыл и мысленно спросил Рохо: «Ты Онти отдал треть себя?» — на что Рохо ответил: «Она же человек, — а потом добавил: — С меня не убудет». Мо удовлетворённо хмыкнул и заметил: «Теперь она – не совсем человек».